Ни страха, ни надежды. Хроника Второй мировой войны глазами немецкого генерала. 1940-1945
Шрифт:
После сражений у Кассино мне выпала честь воздать должное этим людям в выступлении по радио:
«Я пользуюсь этой возможностью поговорить с радиослушателями о сражении в Кассино, и весьма охотно, так как это позволит мне засвидетельствовать героизм воинов, которыми я командовал.
Германскую общественность постоянно информировали об этих боях, однако я хотел бы еще раз подчеркнуть, что нашим успехом стал исход тяжелого сражения, длившегося целую зиму. В этой типичной горной местности многие высокие вершины оборонялись зимой с таким же упорством, какое было проявлено позже на развалинах Кассино. Вражеское наступление на линии фронта нашего корпуса практически не прекращалось с прошлой осени. Все дивизии, которые в то или иное время воевали там, дивизии, которым приходилось передавать свои батальоны на другие важные участки фронта, неукомлектованные дивизии, которым приходилось противостоять
Сидя у себя дома, трудно оценить подвиги отдельного солдата в этом сражении, так как многочисленные рассказы о зиме в России подействовали на людей и неизбежно создали у них ложное представление о «солнечном юге» на Итальянском театре войны. Трудно, конечно, разъяснять, что в зоне ответственности нашего корпуса на побережье Тирренского моря всю зиму вызревают апельсины, а в районе боев, иногда на высоте две тысячи метров, снежные бури, казалось, готовы уничтожить все живое.
Кроме того, на этом театре войны обстановка требовала очень большого расхода материальных средств в эпицентрах боевых действий, в невиданных до сих пор масштабах, не считая Первой мировой войны. Ясно, что у наших англо-американских противников была возможность подготовить и использовать огромное количество артиллерии не только в Кассино, где имелись хорошие перспективы, но и в течение предыдущей зимы во многих других районах. Устояв под огнем такой артиллерии и ковровыми бомбардировками, в ужасающих погодных условиях, среди голых скал высокогорья, где нет возможности окопаться, на пятом году войны войска доказали, что полностью сохранили свою боеспособность.
Наш успех в Кассино является одним из многих примеров в истории войн, когда результаты зависят от личности полевого командира. Широко известно, что основная заслуга в исходе первого сражения у Кассино принадлежит генералу Бааде, так же как во втором лавры за удержание города – генерал-майору Гейдриху. Эти два командира дивизий были образцами для своих солдат. Но здесь необходимо сказать несколько слов и о молодых командирах рот, батальонов и полков, многие из которых остались безвестными. Ибо именно они несли на себе основную тяжесть рукопашных схваток, их доблесть, храбрость и преданность определяли силу наших войск. Многие из них носят Рыцарские кресты, многие покоятся с миром среди голых скал. Ваше стойкое служение в период величайшего кризиса и ваша вера в своего командующего не будут забыты. Я хочу назвать имя одного из лучших, позвольте его вам представить. Потому что я хочу воспользоваться этой возможностью, чтобы мысленно опустить свою саблю перед могилой майора Кнута, защитника Кассино в первом сражении, который героически погиб, когда на следующий день после того, как я наградил его Рыцарским крестом, вел в бой свой полк. Как воевал командир, так воевали и его солдаты, особенно пехота, но также и саперы, и артиллеристы, и минометчики, и не менее отважно – санитары, минеры, водители машин и погонщики мулов, постоянно находившиеся под огнем на дорогах, по которым осуществлялось снабжение.
В грядущих боях противник снова встретится лицом к лицу с этими стойкими бойцами».
БОЕВЫЕ ДЕЙСТВИЯ В ГОРАХ
Сражения у Кассино носили в основном характер боевых действий в горах. Как правило, этот факт не до конца осознавали прибывавшие с севера немецкие солдаты и даже англо-американские войска, до тех пор пока не попадали в эти места. Во всяком случае, таково было мое впечатление почти от всех немецких солдат и случайных визитеров. Даже люди, познакомившиеся с югом Италии во время своих путешествий, почти всегда описывали его как страну солнца, моря и апельсинов, потому что путешествовали они именно по такой стране. Однако в подобных типично южных районах проходила лишь незначительная часть боевых действий. Может быть, горная система между морем и центральной частью Абруцци и не очень высока, но эти горы во многом сходны с высокими вершинами, поэтому их серьезно воспринимали даже опытные альпийские части.
В связи с трудностями адаптации войск к местным условиям я часто вспоминал одну аналогичную ситуацию. Западный солдат оказывается в невыгодном положении по сравнению со своим русским собратом из-за того, что хуже приспособлен к темноте. Когда нам приходилось действовать
Поначалу в моем распоряжении не было горной дивизии. Трудно было довести до сознания ОКБ, что это горный театр военных действий, к тому же существовала проблема переброски специальных дивизий с Восточного фронта. Единственная горная дивизия прибыла из России благодаря личным связям ее командира с Гитлером. Имело значение то, что эта дивизия, состоявшая из австрийских горцев, испытывала большую психологическую нагрузку. Хотя ее люди были привычны к горам и прошли там подготовку, они ничего не знали о трудностях боевых действий в горных условиях. Поначалу в их фронтовых письмах проскальзывало, что лучше бы вернуться в Россию. Но когда дивизия оправилась от первого шока, она показала себя достойным противником для привыкших к горам алжирцев и марокканцев.
Первой неприятностью является акустически усиленный грохот стреляющих орудий. На равнине между отдельными разрывами снарядов еще можно разговаривать, а в горах это практически нереально из-за продолжительных раскатов и многократного эха. Разлетающиеся обломки горных пород усиливали эффект от осколков снарядов. В отличие от равнины, скалы не амортизируют взрыв, а создают условия для стрельбы рикошетом, что напоминает действие снарядов с замедленным взрывателем. Тем, кто попал под внезапный артиллерийский обстрел на горной дороге, негде было укрыться.
В горах солдаты ощущают одиночество, и вероятность погибнуть при мощном обстреле более реальна. В долине Лири и в городе Кассино бойцы всегда могли с наступлением темноты добраться до ближайшего опорного пункта и убедиться, что «фронт» все еще держится. А те, кто оставался на Монте-Кассино или Монте-Самукро зачастую целыми сутками, ни с кем не имели контактов. Путь длиной пятьсот метров по прямой мог занимать до трех часов.
На позициях, расположенных на гребнях гор, коммуникации были лучше. Те, кто был знаком с горами, всегда предпочитали такие позиции. Однако подавляющее большинство германских высших начальников и подчиненных им командиров прибыли с равнин и считали горы слишком заметными и привлекающими огонь противника. Действительно, опорные пункты в низинах становились все более и более неприметными. Но пехотинцам понадобилось немного времени, чтобы оценить преимущество позиций на гребнях гор: все выстрелы противника с недолетом или перелетом оказывались неэффективными.
Солдаты учились также пользоваться специальными ломами, кувалдами и взрывными зарядами для окапывания на гребне гор. Входившая в стандартное снаряжение лопата оказалась бесполезна, и нам приходилось закупать дополнительный инструмент на свободном рынке. Обучение обычно проходило на настоящей позиции. Приобретя навык, войска довольно быстро обустраивались в горах и находили прекрасные укрытия на гребне в выдолбленных блиндажах, напоминавших ласточкины гнезда.
Организация тылового обеспечения в горных условиях была одинаково трудной и для командиров, и для солдат. Поначалу караваны вьючных животных не очень-то хорошо выполняли свои функции. Солдаты не могли привыкнуть к мулам, но в итоге животные и накопленный опыт дали отличные результаты. Мул будет трудиться, только если им правильно управляют и, как и в случае с лошадьми даже в мирные дни, если у погонщика есть опыт. И все-таки вьючные обозы оставались для обычной пехоты импровизированным способом доставки, тогда как они должны были стать отдельным подразделением в каждой роте, как в регулярных альпийских частях.
Солдат, воюющий в горах, нуждается в специальном питании. Одно научно-исследовательское учреждение в Германии занялось исследованиями в этой области, которое должно было дать в положенный срок результаты. А пока нам приходилось выкручиваться, используя то, что имели. Единственной подходящей пищей там оказались концентраты и порошкообразные продукты, из которых солдаты могли что-то приготовить прямо на позициях. Горячая еда, которую варили в тылу и доставляли в горы в специальных контейнерах, обычно успевала остыть, так как доставить ее до ночи было невозможно. А во время снегопада или боев и это было нереально. Я приказал выдвинуть полевые кухни как можно дальше и утеплять контейнеры соломой, но все оказалось напрасно.