Никита Добрынич
Шрифт:
Две сотни кавалерии вышли из Мценска заранее. Воевода видел отчаянное положение рыльского князя, но ему было приказано ударить конницей в полдень. Заплачено было именно за это. Он ждал. Мценская дружина тоже не горела огнем воевать. Карачевская конница уже имела имя. Святослав Ольгович прислал боярина и тот умолял помочь. Воевода начал вести разговор о деньгах, боярин замолчал и уехал. Денег у князя не было. Восьмитысячное войско съело всё серебро и всё золото.
Святослава Ольговича с его войском не пустили в Мценск. Без денег он был в городе не нужен. Победа над конницей из Карачева дорого далась князю. Остатки полков напоминали толпу больных, запуганных, безвольных людей. В Мценске перестали бояться князя, и предложили поскорее покинуть окрестности города. Но нажиться купеческий Мценск успел. Цены на хлеб взлетели до небес. Торговцы за бесценок скупали у дружинников вторые и третьи комплекты оружия, доставшиеся им от павших товарищей. Пешком много не унесешь, а доспехи весят много. В самый разгар этой торговли, неожиданно, произошло нападение с тыла. Семь сотен кавалеристов атаковали не ряжскую пехоту, а толпу деморализованных, испуганных, усталых людей. Ряжцы бросали оружие и разбегались, жители Мценска пытались сказать, что они не враги и их не нужно убивать. И те, и другие массово попали в плен.
Глава 14. Грабежи, убийства, поджоги, изнасилования
Пять сотен кавалерии, весь боеспособный состав, укатили в Польшу под командой Олега и Никиты. Никита надеялся успеть добраться по весеннему льду. Олег не рассчитывал пройти полторы тысячи километров, осталось не так много дней до ледохода, но он выбрал самое неудобный сезон для нападения — начало весны, надеясь на беспечность поляков в это время года. Валера поехал в польский поход, удивив и обрадовав Никиту.
Пленных было так много, что Коробов не сумел их всех занять на лесоповале, песчаном карьере и строительстве. Молодых дружинников и ополченцев, выкуп за которых некому было платить, начал приглашать на службу Иннокентий Петрович. Опытные кавалеристы ушли в Польшу и Мышкин с трудом собрал два десятка легкораненых, чтобы гонять молодежь до седьмого пота. Пара месяцев интенсивных тренировок, в ожидании возвращения Олега и Никиты, и проверка кровью в полоцком княжестве должны были отсеять негодных. Сначала Мышкин хотел узнать характер бойцов, а уже потом тратить время и деньги на подготовку и снаряжение. Его циничный подход к отбору состава полка оправдывал себя, во всяком случае, был максимально эффективным, желающих повысить свой социальный статус было много, а потери Мышкина не волновали. Это было цинично, аморально, но пушечное мясо не жалели в двадцатом веке, так почему же Иннокентий Петрович должен был жалеть людей в жестокий тринадцатый век. И он, и даже Коробов очерствели душой, перестали ценить чужую жизнь и свободу, постепенно превращаясь в тех самых мерзавцев, которых раньше так презирали. Коробов, увлеченный экономикой, не вдавался в военную подготовку. Единственное, в чем он участвовал, это строительство инженерных, фортификационных сооружений. И только потому, что сами штабс-капитан и лейтенант, оставили эту проблему ему. Коробов должен был исключить возможность быстрого, внезапного продвижения войск противника по летним или зимним дорогам. Особое внимание в этих планах уделялось реке Снежеть. Стратегические решения Мышкина и хитрые ловушки Олега должны были максимально замедлить движение, и проредить состав вражеских войск. На левом притоке Снежети, реке Велимья, Коробов начал строительство плотины.
В результате дорога из Брянска ушла под воду, и переправа стала возможной только на пароме или лодке.
За две недели отряд под началом Олега и Никиты прошел тысячу километров и достиг Берестье. От Пинска ехали зимником, удачно миновали крупные реки и розлив Западного Буга стал для Никиты неожиданной оплеухой.
— Пару недель нужно будет обождать, — Олег остановил свою лошадь рядом с Никитой. Никита нахмурился, промолчал, нервно подергивая левым глазом.
— Ты посмотри в бинокль, город поляки сожгли, — обратил внимание брата на Берестье Валера.
— Опасное это дело обладание огромным богатством. Как магнит притягивает неприятности. Сначала смерть и разорение купца, затем смерть его дочери и гибель её слуг, наконец очередь Берестье, — философски изрек Олег.
— Ты когда комеса в этот ряд достраивать начнешь, то учти, его смерть будет по другой причине. Я за богатством не гонюсь, — желчно произнес Никита.
— А я гонюсь! И мне, и моему отряду серебро ох как нужно! — возразил Олег.
— В «твоем» отряде половина бойцов мои. Лучшая половина! — окрысился Никита.
— Хорош собачиться! Вас слышно. Или громкость убавьте, — примиряюще сказал Валера и кивнул в сторону личной охраны.
— От этих дальше не пойдет, — успокоил Олег.
— Я пошлю чехов в город договориться с воеводой о нашем постое, — перевел разговор на деловые рельсы Никита.
— Если воевода жив, — усмехнулся Олег.
Развалины города еще дымились, хотя прошла неделя после отъезда поляков. Отряд впустили в город из-за страха, тех дружинников, что остались в живых, поляки увезли с собой в плен, надеясь на выкуп, и город остался беззащитен. Жадность комеса не имела границ. Оставив Никиту обустраивать отряд на отдых, неугомонный и жадный до приключений Олег отобрал полусотню и выехал в разведку. Местных проводников он набрал в добровольно-принудительном порядке.
— Осталась всего пара часов светлого времени. Глупо ехать, — уговаривал Олега остаться Валера.
— Не два, а полных четыре. Ты лучше завтра судно пошли на разведку вниз по течению. Выбери самое быстрое. Река разлилась пару дней назад, далеко уйти поляки не могли.
— Опасно. Льдины с верховьев еще плывут, деревья поваленные.
— Сам останься, не рискуй. Никита пусть остудит свой норов. Купнется разок, мозги, смотришь, на место встанут. Месть — это блюдо, которое …
— Знаю!
Уже через час отряд сделал короткий привал, чтобы дать проводникам возможность осмотреться. Олег, устроив им форменный допрос, остался недоволен. Оба предложенных варианта шли по залитой водой ложбине целых пять сотен метров. Короткая дорога, к тому же, пересекала дважды небольшой ручей. Длинная дорога выводила в лесную деревушку, где можно было отогреть лошадей. Олег решил поберечь лошадей, за выносливость людей он не волновался. Насчет деревни проводники ошиблись. По странному стечению обстоятельств небольшой отряд поляков недавно погостил там и оставил после себя пепелище. Зимник лежал далеко в стороне и для всех такой поворот стал неожиданностью.