Никто не умрет
Шрифт:
– Так я и говорю, что люди изменятся, - с азартом возразила Ивана.
– Люди станут другими, понимаете. Они станут идеальными и гуманными, как сейчас проповедуют. Они будут испытывать счастье от того, что кто-то счастлив. Тогда все будут счастливы всегда. Представляете, всем везде одинаково хорошо.
– А как отличить хорошо это или плохо, если одинаково, - Илья хитро прищурился, разговор с наивной девочкой его забавлял, - Ты хочешь все перемешать и получить что-то среднее и назвать, что это хорошо? Если бы люди питались энергией солнца напрямую, как растения, то я согласился бы с твоей теорией, но с большой натяжкой. Только если предположить, что энергия солнца у людей будет вызывать только положительные эмоции, но и в этом случае нельзя исключить негативные факторы, которые будут портить людям настроение -
В глубине души Илья рад был бы любому событию, в результате которого он мог надеяться на исполнение желаемого. Сейчас он хотел оказаться в плену Сониных чар. Но та, как назло не торопилась их на него напускать.
– Дядя Илья, я Вам верю, конечно, Вы же ученый. Но скажите тогда, объясните мне, почему бывает так: когда я думаю о хорошем, все хорошо получается.
– сказала Ивана.
– Ну, это уже сложнее. Никто не знает, что такое человеческий мозг. Однако доказано, что мысли имеют способность материализоваться. И это не фокус какой-то. Как мысль подумаешь. Если очень сильно подумаешь, то можешь информацию вокруг себя изменить.
– засмеялся Илья, - Вот только мою яичницу я вряд ли сделаю съедобной.
Неожиданно Соня сказала, обращаясь к племяннице:
– А давай, ангел мой, завтра с утра поедем обратно домой.
– А мы вот спорим с Иваной на поднебесные темы, - Илья нервно откашлялся, его огорчила перспектива расстаться с понравившейся женщиной навсегда, - А куда вам спешить. Сегодня приехали, а завтра уже обратно. Может быть, поедем со мной? Я разыскиваю героические места, где воевал мой отец. Где-то с китайской стороны стоял его полк. Может, какие-то документы там остались, вещи или люди что-то помнят. Надо знать своих предков. Для чего-то они жили и умирали ради чего-то...
Илья, затаив дыхание, наблюдал за Соней, мысли которой в этот момент были далеко отсюда.
– Да-да-да, это все важно и хорошо, - отстраненно сказала она, - Пойдем, ангел мой, в номер. Надо отдохнуть, у нас был очень тяжелый день. До свидания, Илья, спокойной Вам ночи и спасибо за ужин.
– Так Вы же почти ничего не съели.
– посетовал Илья.
– Я сыта, спасибо.
– Соня выдавила вежливую улыбку и пошла, размышляя о недавно состоявшемся телефонном разговоре с Иваном.
Его сбивчивый рассказ о серьезном деле, которое он никак не может отложить ни ради чего: из Японии нужно было срочно привезти японский грузовик, показался ей предлогом, чтобы сбежать от нее. Иван обещал лично приехать за ней после возвращения, но Соню уже ничего не могло убедить в обратном.
Илья радостно хлопнул в ладоши и потер их друг об друга. Ответ Сони на его приглашение поехать в Китай он трактовал как согласие.
"И правда, что информация вокруг нас. Вот не успел, возжелать, как все так ладно складывается", - подумал воспаривший в мечтах Илья. Тлевшая в его сердце надежда на взаимность взвилась пламенем пионерского костра. Ничто не могло остановить Илью, ни отсутствие визы, ни даже приглашения. Бумага - это такая мелочь, которую всегда можно обойти, если есть желание и деньги. И то и другое Илья не собирался экономить. Завтра для него начнется не только долгожданное, но и приятное путешествие в компании милых дам.
Гл. 14 УДАЧНЫЙ БРАК
Напрасно Ирина ждала от своего спутника разговора о его к ней романтического отношения. Усадив ее в машину, он будто бы забыл о ней. Взгляд его был обращен к окну. Будучи оптимисткой по характеру, Ирина про себя считала его
В Находку они прибыли поздно ночью, остановились в гостинице, которая располагалась ближе всего к порту. Ирина, которая втайне надеялась оказаться с Ханом наедине, была одновременно и разочарована, и растрогана целомудрием сестры Хана, которая взяла три отдельных номера. Она почувствовала себя непорочной невестой, достойной фантастически белого платья и фаты.
На следующий день после завтрака Акено предложила "молодым" прогуляться по улицам города, а сама занялась решением вопросов, связанных с их поездкой. Ирина следовала за Ханом, как тень. И ей было уже не так радостно, как вчера, потому что Хан не стремился выражать подобающих для молодоженов чувств. Более того, он часто забывал о ней, так что Ирине приходилось искать его в толпе прохожих и догонять. И все же она надеялась, что его чувства вот-вот проявятся, просто ей надо немного подождать: "В конце концов, кто их мачо знает, может быть, у них любовь так и проявляется. А я могу потерпеть ради своего будущего. А вот когда будет что делить, разведусь и оттяпаю свою половину или заведу себе бурный роман на стороне".
Вечером Хан показал ей ее паспорт, в котором она с удивлением обнаружила штамп, свидетельствующий о том, что она отныне замужем за Борисом Моренюком и фамилия у нее теперь тоже Моренюк. Она не знала: радоваться ей, что ее мечта исполнилась, или огорчаться, что без ее участия.
– А это все?
– сказала она, разочарованно кривя губки.
– Что тебе не нравится?
– спросил Хан равнодушно.
– Что-то еще не хватает в твоем паспорте? Новой прописки?
Ирина немного покраснела. Конечно, ей было мало штампа в паспорте, но разве об этом расскажешь под насмешливым взглядом. Она хотела оркестр, завистливые взгляды подруг, букет невесты, званый ужин и дорогое обручальное кольцо с бриллиантом. Но самое главное, она хотела сама присутствовать на собственной свадьбе. Каким-то фантастическим образом ее жениху удалось обойти все формальности, сопутствующие получению вожделенного штампа в паспорте: подачу заявления, трехмесячное ожидание и даже присутствие невесты на церемонии. Эта мысль утвердила Ирину в том, что Хан - очень влиятельный человек.
А вечером, когда она вошла в номер Хана на правах законной супруги, обида улетучилась окончательно. Она воочию увидела его знаменитые татуировки, ощутила под пальцами крепкие мышцы. Она мечтала произвести на Хана неизгладимое впечатление своими женскими уловками, но... снова была разочарована. В любовной игре Хан оказался также сух и лаконичен, как и в общении с ней. Он был активен и напорист, во время оргазма выкрикивал японские фразы, которые приводили Ирину в трепет. Она ждала для себя чудесного конца, но он, удовлетворившись, сразу же отворачивался. Ирина делала напрасные попытки привлечь его внимание фантастическими позами и возбуждающими словами, но снова слышала японские фразы, смысл которых она не знала, и, под напором сильного тела, разочарованно, чуть не плача, смотрела в потолок.
Утром Хан сполоснулся под душем, оделся и, коротко предупредил Ирину, стеснительно спрятавшуюся в простыни, что они отплывают в Японию сегодня, ушел. Как только за ним закрылась дверь номера, Ирина дала волю чувствам:
– Ну, неужели богатство и счастье не могут случиться одновременно?!
– хныкала он, - Я красивая, я умная, меня не стыдно показать в обществе, что еще ему надо? Это какой-то монстр, а не мужик.
Ирина даже всхлипнула пару раз и потом успокоилась:
– Да, он - урод. Но я все равно победила. Замуж он взял меня, и без всякого брачного договора, все чин чином - добро будем делить пополам. Я свое не упущу. А будет нервы мне вот так трепать - все состояние отсужу. А я ему покажу, что со мной надо считаться.