Нимай Дас
Шрифт:
Так проходила одна неделя за другой. Я лежал больной и всё больше и больше худел. Я не мог повторять мантру, хотя я и пытался, а если мне всё-таки удавалось повторить несколько кругов, я никак не мог сосредоточить внимание на Святых Именах. Я думал: «Вот вам и прекрасный Вриндаван». Но преданные говорят, что болезнь - это очищение, а очищение - неотъемлемая часть жизни во Вриндаване. «Ну вот и хорошо, - думал я, - пусть я как можно больше очищусь».
Когда ко мне возвращалось сознание, я пытался понять, что означали те кошмары, которые я видел. Это привело к тому, что я почувствовал желание больше думать о Кришне и Прабхупаде, сделав их своими единственными объектами поклонения. Конечно же, это вовсе не означало, что я должен
Лёжа день за днём на полу, я часто вспоминал о своей жизни на ферме. Но теперь, думая о прошлых днях, я не испытывал горечи, как раньше, а вспоминал о жизни на ферме с тёплым чувством. Мне хотелось вновь оказаться там и смиренно служить Радхе-Дамодаре. Я вспоминал даже то время, когда я ещё не знал Чхоту и когда чувствовал себя таким несчастным. Теперь же я испытывал лишь чувство благодарности за то, что жил с преданными, и очень хотел вернуться туда. Прошло уже довольно много времени, как я уехал оттуда, и теперь я мог медитировать на всё то, что создавало её атмосферу. Я мысленно входил в хлев и видел там очень дружелюбную корову Лалиту. Я видел других коров, сгрудившихся около Лалиты, узкие загоны с недавно родившимися белыми телятами, молоденьких тёлочек и в конце хлева быка, который всегда скалил зубы, когда кто-то гладил его. Затем я выходил в поле и наблюдал за преданными, пашущими на волах, а потом взбирался на холм, откуда была видна вся ферма с двумя силосными башнями и хлевом с немного покосившейся крышей. После этого я спускался вдоль ручья к дому Гурудева и шёл в храм, где кланялся Прабхупаде и Божествам, одетым в одежды шоколадного цвета с белыми ирландскими кружевами. Я испытывал чувство благодарности за то, что мне посчастливилось жить в этом месте. Мне очень хотелось вернуться обратно, пусть даже меня бы там дразнили и ругали, - в конце концов, я этого заслуживал.
Болезнь помогла мне осознать, что я - неотъемлемая часть Движения, но из-за неё же я впал в другое заблуждение, избавиться от которого было не так просто.
Все думали, что я выздоровлю через несколько дней, либо через неделю, но дни шли за днями, а ни понос, ни рвота у меня не проходили, и день ото дня я всё больше и больше худел. И тогда меня опять повезли к доктору, у которого было Божество Кришны. На этот раз он только покачал головой. Ему очень не понравилось то, что он увидел. Он сказал, что у меня малярия, желтуха и дизентерия, и даже сейчас я не знаю, у меня была одна из этих болезней или я заболел всеми тремя сразу. Фурункулы на моём теле стали огромными, а один из них разорвался, и из него тёк гной. И вдобавок к старым фурункулам у меня появлялись всё новые и новые. Когда я лежал перед Божеством Кришны, что мне очень нравилось, доктор сказал, что я должен поехать в Южную Индию к одному его знакомому доктору и пройти у него курс лечения. Он прямо сказал, что иначе я могу умереть. Мы с Пуджей заплатили ему и вернулись в ашрам, решив обсудить его предложение между собой.
Санаторий, в который я должен был отправиться, назывался «Центр индийской натуропатии», и лечение в нём было довольно дорогим. Пуджа был очень добр ко мне и одолжил мне немного денег. Он даже сходил в храм Кришны-Баларамы и занял ещё денег у Нанды даса, хотя ему, должно быть, очень трудно было просить того о чём-то. Пуджа сказал, что не сможет проводить меня до санатория, потому что ему нужно ехать в Дели, чтобы получить новый паспорт и билет взамен украденных. Здоровье моё не улучшалось, поэтому в один из дней он отвёз меня на железнодорожную станцию и, проинструктировав меня, на какие поезда мне нужно пересаживаться, чтобы добраться до санатория, оставил меня одного.
Глава 10
(C.g.r.)
Нимай добирался до санатория, который находился в Керале, целую неделю, так как по неопытности не успевал делать пересадки с поезда на поезд. Из-за тесноты в вагонах и необходимости отвечать на бесчисленные вопросы всех желавших попрактиковаться в английском его мутило. Каждые несколько часов у него начиналась рвота, и ему приходилось выходить в туалет, в котором стояла ужасная вонь. Когда же он возвращался в вагон, он должен был каждый раз заново отвоёвывать своё место. Вдобавок ко всему, он чувствовал себя очень беспомощным из-за того, что никто не понимал его, когда он пытался что-то объяснить.
В конце этого семидневного путешествия Нимай познакомился с несколькими керальскими студентами-марксистами, которые говорили по-английски. Им было любопытно узнать, почему Нимай отказался от прежнего образа жизни и стал бхактой Кришны. Разговаривая с ними, Нимай позабыл о своей болезни, как во время киртана. Он стоял с ними более часа, споря о Боге, Ведах и коммунизме. Когда он закончил говорить с одними студентами, к нему подошли другие и стали задавать те же самые вопросы. Они остановились только тогда, когда увидели, что Нимай вот-вот потеряет сознание. Они усадили его и дали ему воды.
Санаторий доктора Джьотира Ананда представлял собой десять небольших хижин, расположенных в лесу на склоне горы. Неподалёку от хижин стоял дом, в котором жил сам доктор вместе с женой, детьми и собакой. В хижинах жили пациенты доктора, которые платили десять тысяч рупий в месяц за лечение и питание.
Когда Нимай приехал в санаторий, при одном только взгляде на него становилось ясно, что он нуждается в лечении, однако доктор засомневался, сможет ли Нимай заплатить за лечение, так как одежда его была грязной и рваной и у него не было с собой никаких вещей. Стоя на пороге докторского дома и чувствуя себя очень неловко под взглядом доктора, Нимай объяснил, что приехал сюда по совету одного доктора-садху из Вриндавана.
– А он сказал тебе, сколько стоит лечение?
– спросил доктор.
– О, конечно, - сказал Нимай.
Открыв сумочку, висевшую у него на поясе, он достал десять тысяч рупий (плату за первый месяц) и подал их доктору.
– Я напишу отцу, - добавил Нимай, - и он пришлёт мне ещё денег. Он богатый человек.
Доктор сразу же стал любезным и дружелюбно заулыбался.
– Я потрясён твоим видом, - сказал он с участием.
– Тебе срочно нужно лечиться. Но не волнуйся, - через месяц ты будешь совершенно здоров.
Нимай всегда надеялся на лучшее, и ему хотелось верить словам доктора, поэтому он решил про себя, что будет послушным пациентом.
Доктор Ананд был мужчиной среднего роста, с усами и прямыми чёрными волосами. На его лице постоянно играла насмешливо-лукавая улыбка. Он сразу же стал давать Нимаю различные наставления, что, безусловно, выходило за рамки только лечения. Было похоже на то, что он собирался руководить Нимаем и в духовной жизни.
Он показал Нимаю его хижину, а его сыновья принесли туда простыни, питьевую воду и сосуд, который, как они объяснили, был нужен для того, чтобы три раза в день делать клизму.
После того как Нимай искупался и несколько часов поспал, доктор зашёл к нему и, усевшись на край кровати, начал объяснять, в чём заключается метод индийской на-туропатии. Он сказал, что это великая наука (он называл её «ведической мудростью»), и о ней нельзя рассказать за один раз. Натуропаты считают, что существует лишь одна болезнь и один метод лечения. Различные болезни - это лишь следствия слабого здоровья, и поэтому любую болезнь можно вылечить, улучшая здоровье с помощью метода натуропатии.