Ночь иллюзий
Шрифт:
– Может быть, вы просветите меня, Сенатор, - сказал я.
– Анархия, митинги, террор...
– Все это отнюдь не столь стихийно, как может показаться. Толпою манипулируют. Я достал сигару и размял ее.
– Это тяжкое подозрение, - сказал я.
– Без сомнения, Ван Ваук сообщил вам об опасности политического хаоса, экономического коллапса, планетарной катастрофы?
– Мне говорили об этом.
– Есть еще одно обстоятельство, которое он, возможно, не упомянул. Наша планета оккупирована.
Я
– Видимо, это ускользнуло из его памяти. Кто же оккупанты?
– Мир управляется единым правительством уже в течение двадцати лет: и ясно, что нет такого внутреннего врага, который был бы способен начать атаку...
– Кто же тогда? Маленькие зеленые человечки с Андромеды?
– Не человечки, - сказал он серьезно.
– Что касается Андромеды - не знаю.
– Забавно, - сказал я.
– Я что-то ничего подобного не замечал.
– Вы не верите мне.
– А почему я должен Вам верить?
– решительно спросил я. Он слегка усмехнулся.
– Почему, в самом деле?
– слабая улыбка увяла.
– Но предположим, я представлю вам доказательства.
– Готов рассмотреть.
– Как вы могли бы догадаться, здесь их нет. Я кивнул, наблюдая за ним. Его глаза не выглядели дикими, но так бывает у многих сумасшедших.
– Сознаю: мои слова, кажется, располагают вас в пользу версии Ван Ваука, сказал он спокойно.
– Но я иду на риск. Буду с вами предельно откровенным.
– Согласен.
– Вы пришли сюда как агент Ван Ваука. Я же прошу вас забыть и его, и Совет, то есть быть преданным лично мне.
– Я был нанят в качестве вашего телохранителя, Сенатор, - сказал я.
– И намерен выполнить свою работу. Но вы не очень-то стремитесь облегчить мою задачу. Ваш идеал вполне мог заинтересовать мальчиков с сачками для ловли бабочек. Вы знаете, что я не верю вам, и тем не менее просите поддержать вашу игру. А я даже не знаю, какую игру вы ведете.
– Правда в том, что это я навязал вас Совету в качестве моего телохранителя.
Он выглядел сильным, уверенным в себе, здоровым, целеустремленным - за исключением легкого намека на раздражительность.
– Я хотел, чтобы вы были со мной, - сказал он.
– Ван Ваук может думать, что угодно. Я заполучил вас - это главное. Запишите: за мной очко.
– Хорошо, я здесь. Что дальше?
– Они установили связь с врагом - Ван Ваук и его банда. Они намерены сотрудничать с ним. Бог знает, что им было обещано. Я намерен остановить их.
– Как?
– У меня есть несколько человек, способных на многое. Ван Ваук знает об этом, вот почему он осудил меня на смерть.
– Почему же он ждет?
– Откровенное убийство сделает из меня мученика. Он предпочитает сначала дискредитировать меня. Рассказ о сумасшествии - первый шаг.
– Он послал меня сюда помочь вам совершить побег, - напомнил я.
– По маршруту, проложенному им же. Но у меня свои планы.
– Почему же вы не ушли раньше?
– Я ждал вас.
– Неужели я настолько необходим вам?
– Мне нужен рядом такой человек, как вы. Человек, который не дрогнет перед лицом опасности.
– Не позволяйте дурачить себя. Сенатор, - сказал я.
– Я не гожусь в герои крутого боевика.
Он изобразил скромную улыбку и дал ей исчезнуть.
– Мне стыдно. Флорин. Простите, если я недостаточно высоко оценил вас. Но абсолютно откровенно - я боюсь. Моя плоть ранима. Я съеживаюсь от одной лишь мысли о смерти - особенно насильственной.
– Но и мне нравится жизнь, несмотря на ее недостатки. Если я и высунулся пару раз, то лишь потому, что другие варианты были еще хуже.
Он выдал мне тень улыбки.
– Неужели вам не хочется узнать, действительно ли я сумасшедший? И вам не интересно увидеть, что я предложу вам в качестве доказательств вторжения?
– В этом что-то есть.
Он посмотрел мне в глаза.
– Я хочу, чтобы вы были моим союзником, идущим за мной до самой смерти. Или так - или ничего.
– Вы получите или это, или ничего.
– А сознаете ли вы, что окажетесь в смертельной опасности, как только мы отклонимся от заготовленного Ван Вауком сценария?
– сказал он.
– Такая мысль посещала меня.
– Хорошо, - сказал он, снова став сдержанным.
– Остановимся на этом.
– Он подошел к шкафу и достал теплую полушинель со следами длительной носки и одел ее. Она немного уменьшила его величественность, но не очень. Пока он занимался этим, я заглянул в открытый стенной сейф. Там была стопка документов, перевязанных пурпурной лентой, письма, толстая пачка похожих на банкноты бумажек, но печать была сделана в виде льва, а также имелась надпись "Платежное средство "Ластрион Конкорд" для всех видов долгов, общественных и личных". Еще в сейфе лежал плоский пистолет неизвестного мне типа.
– Что такое "Ластрион Конкорд", Сенатор?
– спросил я.
– Торговая организация, акционером которой я был, - сказал он после некоторого замешательства.
– Сейчас их акции почти ничего не стоят. Я храню их как память о моей ранней коммерческой деятельности.
Он не смотрел на меня, стоя у окна и поглаживая пальцами серую металлическую раму. Я опустил игрушечный пистолет в боковой карман.
– До земли слишком далеко, - сказал я.
– Но полагаю, у вас в носке найдется веревочная лестница?