Ночь, когда она умерла
Шрифт:
— Она только кажется невинной. Семейный типаж.
Я повернулась к нему.
— Ладно, Вивиан. Надеюсь, когда я приеду к тебе в гости в следующий раз, ты будешь менее категоричен. И — кто знает? — может, я соглашусь поделить нашу прибыль пополам.
— Вряд ли я изменю свое мнение. Но буду рад, если ты приедешь в гости.
— Изольда! Вот вы где. Я подумал, что вы давно вернулись в зал.
Билл подошел к нам, перебирая в пальцах ключи от машины.
— Поеду домой, — сказал он. — Ужасно себя чувствую. Наверное опять съел что-то не то.
— Вы плохо выглядите, господин Барт, — заговорил Вивиан, изучая его лицо. — У меня есть кое-какие лекарства, правда, не с собой — они остались в отеле. Если хотите, я могу сесть за руль и довезти вас до дома, а по дороге мы можем заехать и забрать их. Мне кажется, в таком состоянии вам не следует вести машину.
Вряд ли Билл был тронут заботой, но, тем не менее, изобразил благодарность.
— Что вы, доктор, не стоит. — Он улыбнулся. — Отдыхайте и развлекайтесь.
— Тогда могу посоветовать вам выпить воды с лимоном. И еще вы можете заварить чай. Но только не слишком крепкий. Поправляйтесь.
— Спасибо. — Билл посмотрел на меня. — Ты поедешь со мной?
Я покачала головой.
— Нет, милый. Я не могу оставить гостя. Буду через несколько часов. Отдыхай.
Девушка за стойкой внимательно посмотрела на нас, но ничего не сказала, ограничившись вежливой улыбкой. Мы пересекли холл отеля, в котором в такой час практически не было людей, и направились к лифтам. Мальчик в форме швейцара нажал на кнопку вызова и, дождавшись прибытия лифта, пропустил нас, подав мне руку.
— Пятый этаж, — сказал Вивиан мальчику — тот опередил его, поднеся руку к кнопке — после чего снова повернулся ко мне. — Я хотел поблагодарить тебя за отель. Я довольно привередлив в этом плане, но обслуживание на высшем уровне, да и все остальное тоже. Это впечатляет.
— Этот отель принадлежит мне, а я люблю, когда что-то, принадлежащее мне, впечатляет.
Вивиан оглядел меня так, будто оценивал по-новому.
— Тебе принадлежит еще и отель? Эти доходы ты тоже делишь с Уильямом?
— Мне принадлежит сеть «Астер Hotel». Когда-то она принадлежала отцу, после его смерти я ее унаследовала. С Уильямом доходами я не делюсь. Почти все деньги уходят на лечение матери — она живет в Германии, в частной клинике. У нее редкая форма лейкемии. Прости, но я не хочу об этом говорить.
— Разумеется. Прошу прощения. Судя по тому, что ты — Паттерсон, а не Астер, фамилию отца ты не взяла?
Я вышла из лифта и подождала, пока Вивиан выйдет следом.
— Как-нибудь я тебе об этом расскажу.
— Это фамилия твоего бывшего мужа?
Я молчала несколько секунд, глядя на то, как он открывает дверь своего номера.
— Ты знаешь, что я была замужем?
— Ты поинтересовалась нашим бизнесом, а я поинтересовался твоей жизнью.
— Не понимаю, как это связано с делами.
— Вы были женаты пять лет, у вас не было детей, потом вы развелись, а через три месяца он покончил с собой и оставил тебе все свои деньги, которыми ты воспользовалась для того, чтобы открыть первый клуб. В этом есть своего рода романтика, пусть она и цинична.
Вивиан снял пиджак и повесил его на спинку одного из стульев. Я по-прежнему стояла возле дверей.
— Не думала, что мы будем обсуждать моего бывшего мужа.
— Я выразил свое отношение к этой истории, только и всего Хотя не буду скрывать — мне было бы интересно узнать, почему вы развелись. Таких женщин, как ты, не отпускают просто так.
— Семейные проблемы. Ты в этом разбираешься лучше меня, ты ведь психоаналитик.
— Моя основная специализация — это сексуальные патологии, я не занимаюсь семейными проблемами. Этим вопросом у нас заведует доктор Портман.
Ванессу Портман во время своего визита в Мирквуд я видела один раз, но впечатление она на меня произвела неизгладимое. Хотя бы потому, что была умна, красива, располагала к себе и для своего возраста выглядела отлично. А еще она обладала такой сексуальной притягательностью, что это казалось наваждением. В этом плане в клинике доктора Мори и доктора Портман царил энергетический мир — они были похожи друг на друга. О том, что Ванесса предпочитает не мужчин, а женщин, я узнала позже, и ответ на вопрос «каким образом они находятся вместе большую часть дня и не спят друг с другом» нашелся сам собой.
— Меня не привлекает мысль о сеансе психоанализа с Ванессой, — заговорила я.
— Она тебе не понравилась?
Я подошла к нему.
— Она мне понравилась. Но к вам на сеанс я бы пришла с большим удовольствием, доктор.
— И что же вас беспокоит, мисс Паттерсон?
— Меня беспокоите вы.
Он прикоснулся к моим плечам для того, чтобы снять с меня платье, но я остановила его.
— Я хочу так же, как тогда в кабинете.
— Ты говорила, что не любишь, когда мужчины в постели ведут себя грубо.
— Я солгала.
На часах было начало второго ночи, и меньше всего мне хотелось уходить. А особенно садиться за руль и ехать в другой конец города. Ко мне вернулись мысли, которые я уже пару лет успешно отгоняла — не существует худшего наказания, чем просыпаться в одной постели с Биллом. Больше всего я любила просыпаться в одиночестве. Так было даже в тот период, когда мы с Оскаром были мужем и женой. Я всегда просыпалась раньше мужчины — будто срабатывали какие-то внутренние часы. Мне казалось, что в том, что мужчина видит меня спящей, есть что-то святотатственное. В гостях у Вивиана эти часы работали так же, как и в гостях у других мужчин. Правда, его, в отличие от остальных мужчин, это не раздражало. А меня не раздражала мысль о том, что я проснусь завтра в этой же кровати, и он по-прежнему будет меня обнимать.