Ночь с убийцей
Шрифт:
Дара тоскливо смотрела в сторону, куда умчался мужчина. Шевелила губами, но молчала.
— Кунай скоро вернется, Дарунь, — убрав волосы ей за ухо, поцеловала в щеку, и мы пошли к дому. — Посмотрим, что тут у нас? Тебе интересно?
Она не ответила, лишь моргнула и снова повернулась, чтобы выглянуть через мое плечо. Почему она так привязана к Кунаю? И еще тяжелее вопрос, почему она так похожа на него? Я отмахиваюсь от очевидного, ведь ни у меня, ни у Толи нет такого цвета глаз, нет такой особенной формы, будто крупный миндаль.
И сны. Почему я не призналась Кунаю? Наверное боялась, что натворила что-то страшное, что на самом деле не интеллигентная танцовщица, а бандитка и воровка, способная бросить такого мужчину.
В доме было пыльно. Мебель покрыта белой некогда тканью, что сейчас посерела. Из заколоченных окон не лился свет.
Из широкой гостиной можно было выйти в небольшую кухню и подняться наверх, и меня туда тянуло. Будто в груди появилась нить, дернула и сделала больно.
Прижав к себе Дару, я ступила на первую ступеньку. Она взвизгнула, и дочь дернулась, сжала пальцами мои плечи.
На стене заметила фотокарточки. Под плотной взвесью пыли не видно было изображений, мне пришлось рукавом потереть стекло. Мама с папой здесь очень молодые, а я совсем крошка, года три примерно, точнее сложно сказать. Два пышных банта, будто пионы, платьице, как одуванчик — желтое и воздушное — и кукла, все та же кукла, в руках.
Не знаю, сколько я стояла и разглядывала портрет, но Дара завозилась на руках и дернула меня больно за волосы.
— Ладно, пойдем дальше?
Дара хлопнула ресницами и широко зевнула.
Я поднялась выше, миновала пролет, где были еще фото, но смотреть их буду потом. Дара с интересом крутила головой и показала мне пальчиком вперед, стоило выйти в небольшой холл. Здесь было несколько комнат. Очень все сдержанный ремонт, никаких выкрутасов или богатых фишек. Теплых тонов обои, грязные лампочки под потолком и старые, довольно дряхлые двери, на которых сильно облупилась краска.
Ступила к первой, но под ребрами снова возникло ощущение натянутости. Я прислушалась к ощущениям и перешла к другой двери.
Она не открылась. Пришлось опустить Дару на ноги и попробовать снова. Ничего. Заперто. Я так увлеклась, так хотела попасть внутрь, что поток теплого воздуха над плечом ощутила не сразу. Не сразу поняла, что мы не одни на этаже. И кто-то стоит за спиной.
Дара подняла голову, схватилась за мою ногу и выглянула назад, а потом юркнула в сторону и, перебежав на метр, потянула руки.
Глава 36. Кунай
Заплатив за старенький уазик, я убрал в карман остатки денег. Средства заканчивались, и это плохая новость. От довольного хозяина, получившего двойную цену за старую тачку я узнал, что в городке чужих не было, — новость хорошая. Меня мужик принял за кого-то из своих старых знакомых, назвал Хваном. То ли подслеповат, то ли (скорее всего) для простодушного толстяка не было разницы между японцем и корейцем.
Я не стал возражать, и на всякий случай попросил на договоре написать моё имя и фамилию. Сказал, что на работе упал и руку повредил. Видимо, угадал, потому что старый хозяин уазика безропотно вывел буквы, из которых я узнал, что теперь меня зовут Ю Хван.
— Ты же на мопеде всегда рассекал, — прощаясь, вдруг вспомнил дядя Миша, как представился мужчина.
— Жена приехала, — решил я раскрутить легенду. Городок маленький, приезжие как на ладони, а нам не нужно лишнее внимание. — С дочкой.
— А у тебя дочь есть? — удивился Михаил и важно кивнул. — Это такое дело… О! У меня коляска есть, от Настьки осталась. Не нужна?
— Сколько? — Я потянулся за деньгами.
— Так бери, — расщедрился Михаил. — Всё же работали вместе. — Он исчез в доме, что стоял на самом краю посёлка, затем вывез вполне приличную, хоть и выцветшую детскую коляску. Подмигнул: — Может, по маленькой? Обмоем сделку!
— А я потом до первого полицейского? — ухмыльнулся я.
— Да скорее до первого столба! — хохотнул он и хлопнул меня по плечу: — Я помню, как быстро ты хмелеешь. Эх, хороший ты мужик, но нет в тебе русского духа!
Я не стал спорить, а, загрузив коляску, постарался побыстрее распрощаться. К дому, где оставил Владу, подъезжал с выключенными фарами. Остановив машину, внимательно прислушался. Не хотелось задерживаться здесь, надо возвращаться в наше убежище. Но здесь мы могли найти больше ответов, чем в полученном из администрации отчёте. Кстати, пока Влада осматривается, надо изучить документы.
Об этом я думал, осмотрев первый пустой этаж, услышал скрип половиц наверху. Взбежал по лестнице и замер на последних ступеньках. Влада стояла ко мне спиной и как привороженная изучала старый снимок, висевший на стене.
Дара же, оглянувшись, растянула рот в улыбке и, вытянув ручки, оторвалась от матери, зашагала ко мне. Я едва поймал ребёнка прежде, чем она упала с лестницы.
— Вот же, б…
Осадил себя и, сжав зубы, выругался про себя. Врач говорил не пугать ребёнка, а я едва не выматерился ей в лицо. Не зная, как обращаться с детьми, я просто держал девочку на вытянутых руках, а она тянулась ко мне. Наверняка снова хотела дёрнуть за волосы… И что они дались ребёнку?
Вспомнилось, как Тэкэра обожала, усадив меня перед собой, медленно проводить по ним гребнем. Это могло продолжаться очень долго, пока мы смотрели фильм или же пока я рассказывал ей истории из моей жизни. А потому мы занимались ярким безудержным сексом.
— Следи за ребёнком, — поднявшись на последние две ступеньки, я передал Дару матери. Огляделся: — Нашла что-нибудь интересное?
— Там что-то есть, за дверью, но она закрыта, — Влада прижала к себе дочь, а Дара снова выкрутилась и потянула ко мне руки через плечо женщины. Влада шумно выдохнула и повернулась ко мне лицом, румяным и взволнованным. — Возьми ее, прошу тебя. Ты же видишь, что она просит. Вдруг это поможет вернуть речь? Пожалуйста, Кунай.
Она ступила ближе, облизнула губы и нервно сглотнула. Смотрела мне в глаза, будто топила в озере. Нажимала на затылок и держала под водой, пока не захлебнусь и синеве ее радужек.