Ночной садовник

Пелеканос Джордж

— «Да здравствует разнообразие!» — процитировал Реймон. — Только их разнообразие почему-то не подразумевает прогулки подростков в субботу вечером, причем по своей улице.

— Завтра они собираются с тобой говорить, — сказал Тоби.

— Кто собирается? — спросил Диего.

— Думаю, мисс Брустер, — ответил Тоби. — Мистер Гай сказал, что они проводят собственное расследование. Они, наверное, собираются выкинуть меня из школы, потому что родители того парня подняли страшный шум. На этот раз меня могут исключить или даже отправить в школу для проблемных детей.

— Но все было по-честному.

— Я сам знаю. Но они ищут, к чему бы прицепиться, чтобы надрать

мне задницу. Мой отец буквально взбесился из-за этого дерьма. Он хочет подать иск против школы.

— Моему отцу тоже страшно не нравится эта школа, — сказал Диего.

— Ты ведь ничего не скажешь этой Брустер и мистеру Гаю, верно?

— Нет, чувак, будь спокен. — Они стукнулись кулаками. — Увидимся на тренировке.

— Ладно, пока.

Диего направился к автобусной остановке, оглядываясь на магазинчик. Дело в том, что они с Тоби когда-то давно действительно стащили конфету, ну, может быть, пару конфет в этой лавочке. Но ведь козел в тюрбане не мог этого знать.

На автобусной остановке Диего позвонила мать.

— Ты где? — спросила Регина.

— Собираюсь сесть в автобус. Может, выйду возле площадки, покидаю мяч. У меня сегодня вечером тренировка.

— Вам задали домашнее задание?

— Я его сделал в школе, — ответил Диего. Он сделал половину домашней работы, так что это была почти правда.

— Не задерживайся, — сказала Регина.

— Ладно.

— Я тебя люблю.

— Я тоже тебя люблю, мама, — ответил Диего совсем тихо, чтобы его не слышал парень, стоявший рядом с ним на остановке.

В это время подошел автобус. Диего вошел в открывшиеся двери.

Реймон позвонил Регине и сказал, что немного задержится. Он спросил, как дела у Диего и Аланы, и она ответила, что Алана в своей комнате, а Диего играет в баскетбол возле Кулиджа. Реймон был неподалеку и решил зайти на спортивную площадку.

Диего увидел его первым. Он поднял голову, услышав приближающийся «тахо» и узнав характерное полязгивание амортизаторов. Был самый разгар игры: двое на двое — Диего с Шакой против близнецов Сприггс. Рональд и Ричард, как обычно, проигрывали и, по своему обыкновению, последними словами честили противников и всех их родственников. Чуть раньше они говорили об Асе, выдвигая различные предположения и догадки относительно убийства. Братья Сприггс, как и Диего с Шакой, видели его в тот злополучный день. Никто не знал подробностей убийства, но обсудить им это хотелось. Все они испытывали чувство вины из-за того, что в последний год их компания несколько отошла от Асы. На самом деле он сам от них отдалился. И все-таки неприятный осадок оставался. Они считали себя крутыми и жесткими городскими ребятами, но впервые им пришлось столкнуться со смертью друга.

Джуз Реймон подошел к спортивной площадке. Он был в темно-синем костюме и при галстуке. В этой одежде и с черными усами он выглядел стопроцентным копом. Пожал руку Шаке и поздоровался с Рональдом и Ричардом, не перепутав при этом их имена, хотя они были абсолютно одинаковыми. Он различал братьев по глазам, у Рональда они были более живые и смышленые. Он знал этих ребят уже лет десять, с тех пор когда они были совсем маленькими.

Реймон положил руку на плечо Диего, и они вышли на улицу. Через несколько минут Диего вернулся на площадку, а Реймон сел в свою машину и уехал.

— Детектив Реймон сегодня очень суров, — сказал Шака.

— Я думал, он заберет тебя в участок, — добавил Рональд Сприггс.

— Что он хотел? — спросил Ричард.

Он просил меня вернуться домой засветло. Узнал, как у меня дела

в школе. Сказал, что любит меня. Так всегда говорит мама, перед тем как закончить разговор.

— Ничего особенного, — ответил Диего Ричарду. — Он сказал, чтобы я как следует надрал задницу вам, придуркам.

— Сам придурок, — огрызнулся в ответ Рональд.

Диего сказал:

— А вот мы сейчас посмотрим, какие вы крутые.

22

Реймонд Бенджамин жил в новом, хорошо оборудованном, кондоминиуме недалеко от Ю-стрит, между 10-й и 9-й. За всю обстановку, бытовую технику и словно выставленную напоказ электронику, он заплатил наличными. В налоговой декларации Бенджамина было указано, что он занимается независимым предпринимательством в качестве «аттестованного дилера подержанных машин». Если быть более точным, он несколько раз в месяц ездил в северную часть Нью-Джерси и покупал на аукционе автомобили, преимущественно высокого класса и с небольшим пробегом, которые затем продавал клиентам из округа Колумбия. С его способностями Бенджамину удавалось покупать «мерседесы», «кадиллаки», «БМВ» или «лексусы» по цене до десяти тысяч долларов ниже розничной. Кроме того, всего за тысячу долларов он сам доставлял покупателю тщательно проверенную и на прекрасном ходу машину. Со стороны Бенджамин выглядел уважаемым и законопослушным бизнесменом. Прошло уже пять лет с того времени, как он вышел из заключения, отбыв срок за контрабанду наркотиков. На учете он уже не состоял, и криминальное прошлое, казалось, было забыто.

Возможно, сам Бенджамин теперь и не прикасался к наркотикам, но свою долю с дела имел. Он сохранил связи с сыновьями своего старого нью-йоркского подельника. Колумбиец сидел в тюрьме, но Бенджамин продолжал выступать посредником и иногда финансировал сделки между вашингтонскими распространителями и северными поставщиками, не принимая в операциях непосредственного участия. Как и в автомобильном бизнесе, он быстро научился получать героин по хорошей цене, причем качество порошка продолжало оставаться неизменно высоким. Внушительные комиссионные позволяли ему поддерживать тот уровень жизни, к которому он привык, когда сам был распространителем высшего эшелона.

Риск он свел к минимуму. Его помощники говорили по телефону на только им понятном языке — разновидности «пиджин-латинос», которую разработал он сам. Помимо этого для переговоров они использовали одноразовые мобильники, которые сложно или даже вообще невозможно отследить и прослушать. В тридцать пять жизнь Бенджамина была лучше, чем когда-либо.

Правда, за исключением таких дней, как сегодняшний. Сейчас Бенджамин находился в своей квартире, сидя в изящном модерновом кресле, а над ним стояла его старшая сестра Рейнелла Риз. Одной рукой Рейнелла упиралась в бедро, а пальцем другой тыкала ему в лицо. Она была очень высокой женщиной и, как все ее братья и сестры, была названа в честь отца — Большого Рея Бенджамина, который в свое время слыл очень известным человеком в районе 14-й улицы.

Кроме них в комнате находился Томми Бродас, сидевший в таком же кресле, опасно прогнувшимся под его весом. Бродас невозмутимо разглядывал свои туфли.

У двери стояли двое подручных Бенджамина: Майкл Тейт, по прозвищу «Майки», и Эрнест Хендерсон, по кличке «Несто». Официально они числились компаньонами по сбыту в фирме «Автомобили класса люкс», но фактически выполняли самые разные поручения Реймонда Бенджамина.

— С ним все будет в порядке, — уже в который раз говорил Бенджамин, успокаивающе поводя руками.