Норвежский детектив
Шрифт:
Мы пошли дальше пешком.
Путь стоил больших усилий, чем в тот раз, когда мы с Марио тащились по сугробам. Снег был сейчас тяжелый и рыхлый. Несколько раз мы по колено проваливались в, казалось бы, плотный наст.
Посреди открытой болотистой местности я остановился и медленно повернулся вокруг себя и только потом пошел дальше.
Ветер сметал снег с сугробов на берегу бухты перед домом, где когда-то жила Марсела Фьелль, урожденная Донаско. Снежная крупка взвихрялась в воздухе, змейкой заворачивая за
Мы медленно подошли к парадному входу в дом рядной застройки в псевдотрённелагском стиле. Я вытащил связку с отмычкой. Но Брехейм сделал знак, чтобы я отошел в сторону. У него в руках оказался ключ.
Когда мы вошли, у меня в носу защипало от чуть заметного запаха. Как будто с тех пор, как я последний раз был здесь, весь дом вычистили и продезинфицировали хлоркой.
Проходя через комнаты, я отметил некоторые признаки того, что перед нами здесь побывал ангел уборщик. Сапоги и туфли с армейской педантичностью были выстроены по ранжиру в прихожей. С вычищенной до блеска кухонной полки вся посуда была убрана, а газеты и иллюстрированные журналы собраны в аккуратную стопку на полке в гостиной.
В спальне запах хлорки чувствовался сильнее. Да и то были, наверно, основания побольше ею здесь присыпать. На полу следы преступления уже исчезли, а матрацы с двуспальной кровати были убраны.
Столик перед зеркалом оказался пуст.
Брехейм обнаружил серебряную шкатулку с украшениями в ящике комода. Открыл ее. Вынул кулон в форме дракона. Внимательно рассмотрел обратную сторону.
— Тот же мастер, — сказал он.
В голосе его чувствовалось напряжение.
Мы уселись за кухонный стол. Брехейм принес шкатулку с собой. Вынул золотого дракона на тонкой цепочке. Сверкнули крошечные алмазы, составляющие искусный узор.
— Мне уже лет двенадцать не приходится с такими вещами работать, — сказал он, — но думаю, что за это можно от пяти до десяти тысяч получить. А может, и побольше, если есть знакомства. Ювелир же за такую штуку в несколько раз цену набросит.
Он откинул крышку и, укладывая кулон на место, заглянул в шкатулку. Покачал головой:
— Этой коллекции наркоману хватило бы на несколько недель балдежа.
Брехейм взглянул на запотевшее окно:
— Однако вряд ли здесь побывал грабитель-наркоман.
— Убийца, наверно, запаниковал, — предположил я. — Драгоценности ведь были у него прямо перед носом, а он их не взял.
Брехейм тяжело покачал головой.
— Наоборот, — не согласился он. — Этот тип сделал все, что хотел.
— Но ведь должна же быть связь между убийством Кольбейна Фьелля и Бьёрна Уле Ларсена и этими украшениями, — сказал я. — Возможно, третий сообщник боялся, что эти двое каким-либо образом могут выдать себя, или, может, хотел обеспечить себе оставшуюся часть пирога. Но так или иначе он должен был взять украшения. С одной стороны, чтобы уничтожить следы, а с другой — вещь-то ценная.
Брехейм качал головой в продолжение всей моей речи.
— Ты прав, что убийство связано с содержимым шкатулки, — начал он. — И с тем, что хранилось в сейфе в коровнике Йонсватнета. Обстоятельства этих двух убийств свидетельствуют, что все было основательно продумано, в том числе тот момент, что оба были убиты в течение суток. Потому-то третий сообщник не успел даже заподозрить, что находится в опасности. И само собой, есть все основания полагать, что сейф в коровнике Бьёрна Уле Ларсена опустошил сам убийца. Но эти…
Он накрыл рукой шкатулку.
— Эти он трогать не собирался. Не хотел рисковать: ведь кое-кто мог удивиться, куда, дескать, подевались красивые украшения Марселы Фьелль.
Брехейм поднялся. Взял шкатулку под мышку.
— Мы имеем дело с опытным и опасным убийцей, — мрачно сказал он и вышел в метель.
Я успел промерзнуть до костей, прежде чем наконец мы уселись снова в машину. Туре включил «дворники».
— Но Марио, — начал я и повернулся назад, — Марио-то зачем убили?
Долгое время я слышал только, как тяжелые капли стучали по крыше машины. Потом Брехейм сказал:
— Ты знаешь ответ.
— Ты имеешь в виду, что Педер прав.
— Именно.
— Что на самом деле убить хотели меня.
Туре завел мотор.
Я мерз.
Я дрожал.
Я стучал зубами.
— Да, — сказал Брехейм. — На самом деле убить хотели именно тебя.
Дорога оказалась достаточно широка, чтобы «Гольф» мог развернуться.
— Но почему? — спросил я.
Теперь и на этот вопрос ответ был мне известен.
Туре осторожно вел машину по гололедице.
— Ты был слишком любопытен, — объяснил Брехейм. — В этом твоя слабость. Убийца это увидел. И поэтому попытался тебя убрать. Возможно, ты должен быть ему благодарен, что он совершил только одну попытку. Пока одну.
Туре притормозил перед ехавшим навстречу автомобилем. Я почувствовал, что машину едва не занесло на скользком покрытии.
— Что нам известно о человеке, за которым мы охотимся? — спросил я.
— Это хладнокровный циник, черт бы его взял. Он был в Маниле полтора года назад. Знаком с азами программирования настолько, что запросто сумел провернуть этот небольшой трюк с компьютером Бьёрна Уле Ларсена. А еще он живет совсем недалеко от центра Тронхейма и потому имеет возможность держать под наблюдением всех, кто замешан в этой печальной истории.
— Это все, что нам известно?
— Может быть, кое-что еще, — ответил Брехейм.
Мы спускались с холма и были уже на выезде из леса.
Навстречу нам шел парнишка с финскими санками. Впереди виднелись море и край дороги у обрыва, без заградительных столбиков и защитного экрана.
Внезапно Туре крутанул руль совершенно невероятным образом. Как будто что-то там у него развинтилось.
— Черт!
Возможно, он крикнул что-то иное.
Он лихорадочно жал на тормоза. Но безуспешно.