Носители искры

Моисеева Ольга Юрьевна

– Привет!
– я подошёл к двери вплотную.

– Привет, - ответил мальчик.
– Ты новый доктор?

– Нет, малыш, я тут нелегально.

– Что такое нельгано?

– Нелегально, - поправил я.
– То есть, если кто-нибудь узнает, что я тут был, то меня, скорее всего, убьют.

– Как убьют?
– Серёжины глаза широко распахнулись.

– Ну так: был живой, а стану мёртвый, если ты проболтаешься, что со мной разговаривал. Но ты же никому про меня не расскажешь?

– Нет!
– малыш яростно

замотал головой, сверкая испуганными глазами.

– Вот и хорошо.

– А ты отдашь мне моего Мишу?

– Мишу?
– не понял я.

– Мой Миша!
– Серёжа привстал на цыпочки, вытянув шею и тыча пальчиком в стекло.

Он показывал туда, где его мучили шлемом. Я подошёл к столу с дисплеем и, наклонившись, увидел глубоко под креслом маленького игрушечного медведя - наверное, врачи случайно загнали его туда ногами.

В коридоре послышались шаги.

Т-с-с!
– я приложил палец к губам, Серёжа с готовностью закрыл ладошкой рот, а я быстро метнулся за шкаф. Шаги прошли мимо лаборатории и стихли вдали.

Покинув своё укрытие, я вытащил Мишу из-под кресла и, вернувшись к маленькой комнате, прислонил игрушку к стеклу.

– Вот он, целый и невредимый! Только как же я тебе его отдам, если дверь закрыта?

– А там надо: три-пять-восемь-два-один! И тогда дверь откроется.

– Ты уверен?
– спросил я, памятуя об обратном отсчёте на дисплее.
– Откуда ты это знаешь?

– А у тёти на руке верёвочка с шариками!

– Какая ещё верёвочка с шариками? Браслет из бусин?

– Три белых, пять красных, восемь синих, два жёлтых, один зелёный и замочек. Она всегда на верёвочку смотрит, а потом пик-пик-пик-пик-пик.

– И ты думаешь, это код?

– Она всегда смотрит, я видел.

Я набрал названную мальцом последовательность, и - хрусть!
– дверь и правда открылась.

– Ничего себе!
– восхитился я, вручив мальчонке игрушку, - он схватил её и прижал к груди: "Миша!".

– Ну, ты даёшь, Серёжа! Такой маленький, а такой внимательный.

Я выскочил в лабораторию и быстро проверил выходную дверь - к счастью, она, в отличие от той, что вела в комнату мальчика, открывалась изнутри простым нажатием на кнопку.

– А куда мы пойдём?
– раздался сзади Серёжин голос.

Я повернулся к нему. Малыш стоял, прижимая к себе мишку, и улыбался. Я взглянул на часы: до конца приёмного времени Веселовского оставалось всего ничего. По коридору снова кто-то прошёл и скрылся в соседнем помещении, чудом не услышав наш разговор. Долго ли ещё мне будет так везти?

– Сейчас никуда, - понизив голос, ответил я, беря мальца за руку.
– Ты пока должен остаться здесь.

– Почему?
– уголки Серёжиных губ опустились.

– Потому что мне надо подготовиться.
– Я отвёл его обратно в маленькую комнату.
– Сбежать прямо сейчас у нас не получится.

– Почему?
– упрямо прошептал мальчик, сморгнув набежавшие слёзы.

– Послушай, - я опустился перед ним на корточки.
– Сейчас я должен уйти, но до понедельника обязательно вернусь. Никому ничего про меня не говори, продержись всего несколько дней, я приду и заберу тебя отсюда!

– Обещаешь?
– он шмыгнул носом и посмотрел мне прямо в глаза.

– Слово дракона!

* * *

С Данилой Веселовским я столкнулся в коридоре возле его кабинета.

– Вы ещё здесь?
– спросил он, приклеив на лицо всё ту же легкомысленную улыбочку.

– Ну да, задержался немного - дела!
– пробормотал я, отводя глаза.

– Дела, дела...
– пропел искровед, опуская руку в карман.
– Бес рогатый, кажется, я кое-что забыл!

Улыбочка померкла, Веселовский развернулся и ринулся обратно в кабинет, я - за ним. Так, друг за другом, мы и помчались через приёмную.

– Добрый день, - негромко, но отчётливо бросил я медсестре, с озабоченным видом устремляясь за врачом, будто мы вместе. Стыренный здесь же, из шкафа, белый халат, который всё ещё был на мне, помог ввести её в заблуждение.

– Здрасьте, - ответила она, возвращаясь к своим делам.

Веселовский влетел в кабинет и принялся рыться на своём столе. Зажав в руке его пропуск, я наклонился и воскликнул:

– Данила, а вы не это ли ищете?

Подскочив, как ужаленный, искровед повернулся ко мне. Сделав вид, что поднял пропуск с пола, я показал его Веселовскому.

– Да!
– он подбежал ко мне и схватил карточку.
– Спасибо!

– Должно быть, обронили, - сказал я, не без труда выдерживая пристальный взгляд его чуть прищуренных, тёмно-серых глаз.

– Должно быть, - согласился он, вертя в пальцах пропуск и внимательно разглядывая моё лицо.
– А вы... вообще... почему здесь?

– А я... просто хотел спросить... может, мне всё же пройти полное обследование? Как вы считаете? Дадите направление?

– Направление?
– улыбочка снова приклеилась к губам искроведа.
– Нет, давайте-ка лучше сделаем так. Вы сейчас запишетесь ко мне на следующий приём, придёте, мы ещё раз предметно побеседуем, я заведу на вас карточку, а там посмотрим.

– Понял, - кивнул я.
– Спасибо.

– Угу, и халат не забудьте вернуть, - огорошил меня Веселовский, подталкивая к выходу из кабинета.
– Зачем вы его вообще надели?

– Так я это... я же...

– Вот, у Людочки запишитесь, - перебил меня искровед, не дослушав объяснение, и, показав на стол медсестры, размашистым шагом вышел из приёмной.

– Вам на когда?
– спросила Людочка, открывая журнал.
– Ближайший день - следующий понедельник.

– Годится, давайте с утра пораньше, хотя, в принципе, можно на любое время - у меня как раз выходной.