Носители искры
Шрифт:
Я подумал, что это фигура речи, но тут Ленка достала из кармана зеркальце.
"Взгляни!" - она повернула его так, чтобы я увидел своё отражение.
Вид действительно был не ахти: лицо осунувшееся, бледное, круги под глазами, взгляд отсутствующий.
"Ну, устал немного, что с того?
– я отмахнулся от зеркала.
– Не стоит придавать значение таким мелочам".
"Мелочам?!
– возмутилась Ленка.
– Да на тебе лица нет, исхудал, выглядишь дико, ведёшь себя странно! Ты одержим! Одержим своим контактом с этим проклятым мониском".
"По-моему, ты просто ревнуешь, - попытался я всё перевести
– Мониски - это ведь женщины, хоть и переделанные".
"Так ты поэтому вчера так и не пришёл на ужин?" - криво усмехнулась Ленка.
"Аппетита не было!
– я уже начал злиться.
– Слушай, мне не пять лет! Что ты ко мне из-за каждой ерунды цепляешься!"
"Ах, ерунды! Значит то, что мы договорились там встретиться и я, как дура, сидела в столовой целых полтора часа, пока до меня дошло, что ты не придёшь, это, по-твоему, ерунда?"
И тут в памяти внезапно всплыло, как она мне вчера звонила, а я торопился и бормотал, что пересечёмся, мол, за ужином, тогда и поговорим.
"Чёрт, Ленка, прости! О господи, вот я, идиот, замотался...
– осознание, что это обещание могло вот так взять и вылететь у меня из головы, обдало внутренности холодом.
– Не понимаю, как это получилось...
– Я в растерянности тёр лоб, сам себе поражаясь.
– Я - свинья, извини!"
"Да ладно, проехали, не пились!
– вздохнула Ленка.
– Я поняла, что ты не специально. Ты просто забыл! Ну, сначала хотела обидеться, конечно, но потом...
– она покачала головой.
– Стёпа, я за тебя боюсь! Нет, серьёзно...
– она взяла меня за руку.
– Тебе надо обследоваться - я это чувствую!"
"Обязательно, Ленк, но давай попозже, а?
– Я поцеловал её в ладошку.
– Сейчас я должен довести дело до конца, я уже близок..."
"К помешательству?" - перебила она меня и нахмурилась - над переносицей пролегли две вертикальные складки.
"Нет, - я улыбнулся и прикоснулся губами к этим морщинам.
– К пониманию, что такое главная химера. Это очень, очень важно!"
"Береги себя, Стёпа, пожалуйста!
– Ленка погладила меня по щеке.
– И побриться тоже не мешало бы".
"Будет сделано, - пообещал я.
– Мне надо идти, Ленка. Время".
"Пока", - и она, не дождавшись ответа, зашагала от меня прочь.
"Пока!" - крикнул я вслед и, развернувшись, почти побежал в лабораторию.
Странный контакт с мониском меня и правда затягивал.
"Жар-мандраж" больше не беспокоил, он будто растворился в моём теле и почти уже не чувствовался. Видения постепенно менялись: мониск то дарил околисты, запуская их в родничок младенцев, то забирал их у мёртвых, с каждым разом всё больше теряя человеческое восприятие происходящего. Эта инволюция завораживала, я словно спускался по ступеням вглубь меркнущего сознания, пока вдруг не увидел всё в ином свете.
*
Я был очень стар... И в то же время молод. Я сознавал свою теперешнюю жизнь в монастыре и параллельно помнил уже шесть поколений девочек-монисков. Все отобранные младенцы были очень здоровыми и сильными, потому что не каждый организм способен вынести трансформацию в мониска. Я слышал скрип их растущих костей, ощущал мягкие переливы видоизменяющихся тканей, теплоту мозга, сквозь который проникают нити моих щупалец, шорох нарождавшихся зародышей.
Я следил, чтобы зародыши выходили по одному и росли, дожидаясь момента выхода, я учил мозг мониска выпускать новых, сильных и молодых, и забирать старых, слабых и тёмных, зажигая их, чтобы могли вытянуть все-все свои нити и щупальца из тела мёртвого хозяина, поджать и убрать внутрь, готовясь к транспортировке.
Одновременно я контролировал образование взрывчатых кристаллов, которые обеспечивали безопасность всего нашего племени от вторжения извне. Я отвечал не только за продолжение рода, но и за неприкосновенность программы его существования, поэтому, зная о происках врагов, постоянно был начеку, готовый умереть, если потребуется.
И однажды такое время настало, но я потерял контроль над телом и в результате лишился кристаллов, не успев их активировать. Это произошло на территории монастыря из-за двух монисков, зачем-то бродивших по горе за стенами здания, но понял я это уже потом, когда функции тела восстановились, и я смог почувствовать рядом их присутствие. Мы уже ехали в машине, когда я осознал, что с подачи этих монисков меня и похитили, руки связаны, а тело жёстко зафиксировано. Высвободиться не удавалось, а когда машина остановилась, мне сделали укол и я снова отключился, а очнувшись, обнаружил, что кристаллов уже нет...
Там, куда меня привезли, не оказалось ни одного человека с нормально работающим околистом, кроме тех странных монисков, которые, как оказалось, жили вне стен монастыря, причём в месте, где меня - такого же, как они, мониска!
– лишили кристаллов и посадили в клетку. Вокруг меня собралась толпа, я различал в ней околисты с повреждениями разной степени, но многие люди, похоже, вообще были пусты - я ощущал только тепло их тел, но без сияния собратьев. Позади толпы стоял один из тех странных монисков, по чьей воле я попал в это дикое поселение. Казалось, он знал, что происходит, но боялся подойти ближе. Я чувствовал его околист - он был как я - мог выращивать рядовые околисты, вкладывать их в младенцев и забирать у мёртвых, но в то же время было в нём нечто большее, какая-то притягательная сила, отчего мне хотелось к нему прикоснуться...
*
Мониск отпрянул от стекла и уставился куда-то за мою спину. Я обернулся. Позади стоял Сорвирог.
– Командир?
– неожиданно для себя я смутился, словно он застал меня за каким-то исключительно интимным процессом.
– Привет, Стёпа, - он разглядывал меня так, словно видел впервые.
– Ну как, натанцевал что-нибудь полезное?
– Натанцевал?
– не понял я.
– В смысле?
– В смысле вот это вот, - Сорвирог принялся водить руками в воздухе, крутить головой и приседать.
– Я что, так делал?
– мне стало не по себе.
– Ну примерно... точно я, сам понимаешь, не запоминал.
– Это...
– я покосился на мониска - тот отошёл в глубину клетки и сел на койку.
– Может, присядем?
Взяв стоявший перед клеткой стул, я приставил его к одному из лабораторных столов и сел спиной к мониску. Сорвирог опустился в кресло напротив и положил сложенные в замок ладони на стол.
– Ленка очень о тебе беспокоится, - сказал он.
– Чёрт!
– выдохнул я.
– Вот уж не думал, что она к тебе, командир, попрётся. Но это больше не повторится, я позабочусь.