Новая пьеса для детей (сборник)
Шрифт:
Г-жа Ван Даан. Что? Ради бога!
Петер. Я, кажется, съел что-то не то. Язык посинел.
Анна (Марго). Вот шлемазл. Нечего сказать, повезло тебе с кавалером!
Марго. Мне???
Г-жа Ван Даан. Надо померить температуру.
Марго. Мне? Анна? (Анна делает вид, что самозабвенно ест и не слышит.)
Анна. Вкусно… Так вкусно, госпожа Ван Даан…
Г-жа Ван Даан. Лоб вроде не горячий.
Анна. Петер, может, ты вчера по рассеянности проглотил… эм… каракатицу?
Г-жа Франк. Анна!
Г-жа Ван Даан. Вот именно! «Анна». Дорогой, а не щиплет, не жжёт?
Анна (тихо). …не отваливается?
Г-жа Франк. Анна!
Анна. «Анна, Анна, Анна…»
Г-н Ван Даан. Что ты с ним носишься? Измазал чернилами, наверно.
Г-жа Франк. Это справедливо.
Г-н Ван Даан. Воды попей, и всё сотрётся. Ешь уже.
Г-жа Ван Даан. И правда, Петер, ничего ведь не оставят.
Г-жа Франк. На что вы постоянно намекаете?
Марго (Анне). Анна, почему ты так сказала про Петера?
Г-жа Франк. У девочек, в отличие от некоторых, далеко не самый лучший аппетит…
Г-жа Ван Даан (ворчит). И далеко не самые лучшие манеры…
Г-жа Франк. Что вы сказали?
Г-жа Ван Даан. В отличие от кого это, мне хотелось бы узнать?
Марго. А-нна! Не делай вид, что ты глухая.
Анна. Я и не глухая.
Г-жа Ван Даан. Я хочу сказать, что ваши девочки… Похвалить еду они никогда не успевают, зато шептаться за столом…
Анна. И так каждый раз. Всё-таки есть на свете постоянство.
Г-жа Ван Даан. Анна, почему ты оставляешь овощи?
Г-н Ван Даан. Вот именно.
Г-жа Ван Даан. Вот именно. Это что какой-то вызов, какое-то сообщение всем нам? Ты что намекаешь на то, что невкусно?
Г-н Ван Даан. Наверно, просто тоже помешалась на своей фигуре. Как и многие в этом доме.
Г-жа Ван Даан. Путти!..
Г-н Франк. Уверен, что Анна попросту наелась…
Г-жа Ван Даан. Ах, господин Франк, если бы ваши дочери были хоть вполовину столь же любезны и деликатны, как вы… Но, к сожалению, их воспитание…
Г-жа Франк. Что вы хотите сказать?
Г-жа Ван Даан. Я совершенно ничего не хочу сказать, мне совершенно безразлично, однако…
Г-н Ван Даан. Положи добавки.
Г-жа Ван Даан. Вкусно?
Г-н Ван Даан. Нормально.
Г-жа Ван Даан. Как я уже говорила, превосходный пример сыну.
Петер. Мама!
Марго. Анна, почему ты так сказала?
Анна. Что же, я не вижу, что кое-кто смотрит кое на кого, как на миндальное пирожное?
Г-жа Ван Даан (Петеру). Ну, покажи теперь. Получше?
Петер высовывает язык.
Анна. Петер, скажи, а ты любишь миндаль?
Петер. Ыыы…
Анна (Марго). Я тебя поздравляю.
Марго. Анна! (Чуть громче, чем нужно.) Ты невозможный человек!
Г-жа Франк. Марго, она опять тебя обижает?
Марго. Нет, мама, что ты, всё в порядке!
Г-жа Франк подходит к Марго.
Г-жа Ван Даан. Да уж, кое-кто кого угодно доведёт. Иногда я думаю, если посадить нашу Анну за один стол с Гитлером…
Марго видит что-то в окне и вскрикивает.
Г-жа Франк. Не смотри!
Анна. Что там??
Г-жа Франк. Нескольких человек ведут под конвоем.
Старик. «Я шла по городу, в котором проработала 20 лет. Когда мы вышли на Никольскую, я увидела сотни людей, шедших в это проклятое гетто. Улица стала белой от узлов, от подушек. Больных вели под руки. Парализованного отца доктора Маргулиса несли на одеяле. Поразил меня один молодой человек, он шёл без вещей, подняв голову, держа перед собой раскрытую книгу, с надменным и спокойным лицом. Но сколько рядом было безумных, полных ужаса. Шли мы по мостовой, а на тротуарах стояли люди и смотрели. Мне кажется, в этой толпе равнодушных глаз не было; были любопытные, были безжалостные, но несколько раз я видела заплаканные глаза».
Г-жа Франк. Может быть, Менахем Штейнберг?
Г-н Ван Даан. Может быть, Аарон Шнидельсон?
Г-жа Франк. Может, Соломон Гальский?
Г-жа Ван Даан. Да, это, безусловно, очень человеколюбиво, но, как вы полагаете, мы разместимся? (Мужу.) Что??? Я просто так сказала. Это мои соображения. Что нельзя?
Г-н Франк. Мы разместимся.