Новая жизнь. Книга 2

Савелов Сергей Владимирович

Позавтракав, Мишка с моего разрешения умчался гулять. Потом появилась хозяйка и, увидев меня за столом в маленькой комнате, пробурчала:

– Совсем ничего не поели. Ну, пиши, пиши, не буду мешать.

Принялась, что-то напевая, греметь на кухне посудой и шикать на Митрича, рвавшегося ко мне. Перечитал написанное, заклеил в конверты и вышел к хозяевам.

……

Несколько дней мы приводили домик в порядок. С Мишкой выкопали яму в углу пустого хлева, а с Митричем сколотили загородку и ступеньку с дыркой. Вывели вентиляцию на улицу. Осталось купить и закрепить стульчак и туалет будет

готов. Столяр отремонтировал рамы, а я заменил всю электрику. Даже провел свет в хлев и туалет. Вместо лавки Митрич сколотил топчан, а баба Тоня натащила занавесок, постельного белья и кухонной посуды. Жилье преобразилось – уют отсутствовал, но жить было можно!

Начали с Мишкой ходить за грибами, ягодами и на рыбалку. Митрич считал наши походы баловством. Он приглашал меня на охоту, считая это настоящим мужским занятием, но я признался, что не люблю стрелять. Действительно, я чувствовал отвращение к убийству беззащитных животных или птиц. Мужчина должен владеть оружием и уметь метко стрелять, поэтому не пропагандировал при Мишке свое отношение к оружию. Митрич на мой отказ непонимающе махнул рукой и пробурчал что-то про городских, превратившихся в баб. По его мнению, мужчина должен вывозить из леса грибы телегами, а рыбу ловить сетями и приносить домой мешками. Сбор ягод – это вообще бабье занятие, как прополка, полив огорода и прочие работы по хозяйству.

Я отдал ему свой протез для образца. В последние месяцы стал ощущать дискомфорт при ходьбе со старыми приспособлениями. То ли ступня изменилась, то ли супинатор с протезом требовались другие, но порой ловил себя на мысли, что с трудом скрываю хромоту, а для походов в лес попросил Митрича изготовить крепкую палку. Проще стало искать грибы или перебираться через овраги.

Познакомился с местным участковым. Однажды прибежал взволнованный Митрич, когда я копал ямы под турник и брусья, и удивил предложением:

– Андрей, может тебе в лес сходить?

– Зачем, Василий Дмитриевич? – удивился.

– Там наш … участковый, мать его за ногу, приехал … по твою душу. Как бы чеготь не вышло? А? – участливо заглянул в глаза.

– Митрич! Скажи правду – ты меня преступником считаешь? А баба Тоня? – отряхнулся, отложил лом и, выпрямившись поглядел в глаза деду.

Тот смущенно отвернулся и пробормотал:

– Отчего же ты здеся скрываешься и ниче про себя не рассказывашь?

Некоторое время смотрел на него и думал:

«Я опасался, что меня эти люди не примут, узнав про убийство, а они готовы идти против закона и прикрывать меня!»

Не отвечая, прихватил палку и демонстративно хромая двинулся на другую сторону улицы к старенькому УАЗику.

– Пойдем, познакомимся с представителем закона, – кивнул хозяину.

Мне пока бояться было нечего от официальной власти. Я периодически созванивался с единственного доступного телефона из магазина с Олегом и тетей Машей. Никаких действий и интереса к ним со стороны посторонних лиц и милиции не было. Однажды, застав друга пьяным, разозлился на его пьяное мычание, хотел прыгнуть в машину и посетить город, так как понял, что чего-то произошло. На следующий день какой-то пацаненок позвал меня к телефону в дом местного бригадира или начальника колхозного отделения.

Звонил Олег. Он не дозвонился до магазина и позвонил на домашний телефон, числившийся в справочнике. Оказалось, его навестили сотрудники милиции. Олег оказался в это время поддатым и встретил их агрессивно, но милиционеры интересовались моим местонахождением без энтузиазма и азарта. Меня хотели просто пригласить на допрос к следователю прокуратуры. Однако друг, подозревая их в скрытых замыслах пригрозил им палкой и выгнал, ничего не сказав. Потом, чтобы снять стресс (так объяснил) отправился в магазин за успокоительным, но случайно или ждали специально – по дороге его прихватили сотрудники медвытрезвителя и отвезли в «околоток». Хорошо, что у него оказались при себе документы об инвалидности и Свидетельство о праве на льготы афганца, поэтому в вытрезвителе ночевать ему не пришлось. Составив протокол, и выписав штраф за появление в непотребном виде в общественном месте, его отпустили.

Поспешив домой, он обнаружил все «контрольки», которые всегда оставлял при выходе из дома целыми. Конечно, это ни о чем не говорит, но я сомневался, что в нашей милиции найдутся профессионалы, способные предусмотреть все, в том числе подготовленную к скрытому посещению квартиру.

– После такого стресса, сам бог велел выпить и успокоить нервы, так что ты не досчитаешься своего коньяка из бара, – доложил Олег, закончив доклад.

– Береги себя, – положил трубку и поблагодарил хозяев за беспокойство

– Ничего, ничего! – засуетилась хозяйка, – может чайку?

– Ты, правда, разбираешься в технике? – поинтересовался хозяин. – Мой Москвич стреляет, когда газ резко сбрасываю.

– Зажигание выставь пораньше, – посоветовал.

– Может, ты сам? А то из меня ремонтник …!

В доме Митрича за столом, не сняв сапоги, сидел худощавый парень моих лет в поношенной милицейской форме с мятыми погонами старшего лейтенанта и пил чай с печеньем. Баба Тоня суетилась на кухне, готовя закуску. Приготовленная бутылка с водкой стояла рядом. На диване, поблескивая испуганными глазенками ерзал Мишка. «Коленки где-то поцарапал, шельмец!» – мысленно отметил.

– Здравствуйте, – вошел в комнату.

– Здравствуйте! – поднялся милиционер, шагнул навстречу и, протягивая руку представился: – Старший лейтенант Дружинин, участковый инспектор, – и вгляделся в меня.

– Воронов, – пожал руку.

– Хотелось бы на документы взглянуть, – усмехнулся. – Положено.

– Миша, принеси мой паспорт, – спокойно попросил.

Пролистав все страницы, задержался на прописке и закрыв документ, вернул мне.

– Надолго к нам?

– Как получится, – пожал плечами, – как минимум, до осени.

– Выйдем, поговорим? – предложил он, взглянув на напряженных хозяев. – Спасибо, Антонина Тихоновна за чай.

– Может, по стопочке? – отмер Митрич.

– Я и закуску приготовила, – подхватила хозяйка.

– Спасибо, в следующий раз. Служба! – опять усмехнулся и первым шагнул к выходу.

– О тебе разное говорят, – закурил Приму и остро взглянул в глаза. – Если объявят в розыск, то надолго тебе здесь не укрыться, к тому же некоторые у нас очень хотят встретиться с тобой, – опять усмехнулся. – Вы тогда не договорили ….