Новый папа
Шрифт:
– От меня жена ушла.
Семён некоторое время обдумывал полученную информацию, затем поднял брови в вежливом удивлении.
Ян подождал немного. Он не распространялся о своих семейных делах на работе, поэтому природа удивления собеседника была не вполне понятна: то ли он удивился откровенности шефа, то ли факту ухода его жены.
– Вчера вечером я телефон перепутал. Вообще, у неё белый чехол, так что перепутать невозможно. Но тут она чехол сняла – может, поменять хотела или порвала. Не знаю. Звонок у нас одинаковый. Одним словом, взял трубку и даже не посмотрел, кто звонит. Только к уху приложил – завыл какой-то грузин. Рта мне открыть не дал. Рассказывал, как он меня любит,
Ян невесело усмехнулся:
– Теперь вот думаю: уходить к нему или нет? Ты как считаешь?
Лицо Семёна приняло сочувственное выражение. Он посопел носом, а затем протянул:
– Да-а-а… Вот так вот, пожалуйста… И почему? Не понятно.
Директор скривился, вспомнив о дурацкой особенности заместителя. Любые эмоциональные паузы в беседе тот наполнял довольно бессмысленным набором слов. Причём ясно было, что этот набор возникает и воспроизводится как бы сам собой, без усилий и осмысления. Работе это совершенно не мешало. Свои обязанности Семён знал и исполнял на отлично: деловито, собранно и без лишней болтовни. Вообще, в коллективе пустой трёп не поощрялся. Но иногда, на корпоративах, разговоры выходили за рамки качества продукции и объёма продаж. Выпив, кто-то рассказывал об успехах, а кто-то, чаще всего сотрудницы бухгалтерии, делился проблемами и переживаниями. В прошлом году, после трёх порций виски по случаю Дня защитника Отечества, главный бухгалтер Галина Сергеевна даже разрыдалась. Как выяснилось, накануне у неё умер кот. Она всем совала в нос свой телефон с фотографиями покойного питомца. Раскормлен он был до невероятных размеров и напоминал рыжую волосатую сардельку. Галина Сергеевна, тяжело вздыхая, рассказала о долгой и безрезультатной борьбе с многочисленными заболеваниями кота и о его тихой кончине. Высказать разумное замечание: «жрать надо меньше» никто из присутствующих не решился. Зато все защитники Отечества, испытывавшие к главному бухгалтеру характерно-смешанные чувства лёгкого подобострастия и глубинной неприязни, начали давить из себя слова поддержки. Когда очередь посочувствовать дошла до Семёна, он выразился примерно так же, как и сегодня: «Да-а… Ну что же… Почему же так произошло? Не понимаю».
Мысль о том, что семейные проблемы начальника стоят для Семёна в одном ряду с дохлым, ожиревшим котом-инвалидом, вызвала раздражение. Ян отвернулся от заместителя, облокотился на колени, опустил лицо. Нижняя челюсть непроизвольно выдвинулась вперёд и заходила из стороны в сторону, будто перепиливая палку. Вежливо-участливое лицо Семёна стало смущённым. Он откашлялся, прочищая горло, и неуверенно заговорил:
– Ян Иннокентиевич, даже не знаю, что и сказать. На кого угодно, а на Марину Сергеевну никогда бы не подумал…
Но начальник его уже не слушал. Продолжать беседу он не хотел и чувствовал себя ослом: «С чего нужно было откровенничать? Да ещё с этим Семёном? Работает он хорошо, ну и пусть работает. И Марина ещё зачислила меня в эмоциональные тупицы. Ей бы надо с Сёмой пообщаться. Тогда бы поняла, насколько я душевный человек. Хотя нет, лучше не надо. Она и сейчас считает своего грузина, или кто он там, королём чувствительности, а после беседы с Семёном вообще определит его в святые».
Заместитель в это время окончил короткую речь в поддержку шефа очередной пустопорожней фразой: «Почему же она так с вами? Не знаю, не понимаю».
Такие шаблонные заготовки Семёна раньше забавляли Яна, и некоторые из них он в шутку даже использовал в разговорах с сыном. Рома после этого всегда немного замыкался, с вопросами подходил реже, а в конечном итоге и вовсе перестал. Теперь ясно, почему.
Захотелось срочно поменять тему, свернуть этот нелепый разговор, а ещё лучше – стереть его из памяти Семёна:
– Ты сам-то чем занимаешься? Явился ко мне очень шустро. Дел никаких нет?
Не привыкший к выволочкам заместитель растерянно моргнул:
– Ян Иннокентиевич, я отчёты менеджеров филиалов заслушивал. Как Мила позвонила – прервался и к вам.
Начальник деланно нахмурился:
– Ну, филиалы забрасывать не надо. Если сел заслушивать, так уж и заслушал бы до конца. Как у нас ситуация? Новую партию по магазинам всю распределили? Есть уже данные по спросу?
Смущение исчезло с лица Семёна. Умно поблёскивая стёклами очков, он раскрыл свой кожаный ежедневник и начал сыпать цифрами. Чётко доложил об объёмах товара, поставленного в каждый из округов, о четырёх филиалах, куда новую продукцию ещё не привезли, о мерах, принятых для решения проблем, об уровне спроса в магазинах и предложениях по активизации продаж. Ещё вчера такой развёрнутый и дельный доклад, явно свидетельствующий о полной вовлечённости заместителя во все бизнес-процессы, вызвал бы искреннюю улыбку. Ян любил хорошо сделанную работу. Но сегодня он лишь задумчиво покивал:
– Ладно, Семён Петрович, всё понятно. Давай, продолжай совещание с филиалами. Не нужно их расхолаживать.
Довольный окончанием странной беседы, Семён быстро поднялся, постоял, раздумывая, не сказать ли ещё несколько слов поддержки, но, не отыскав таких слов, только вздохнул и вышел из кабинета.
Ян допил кофе. Бодрости не прибавилось. Наоборот, ватность мозга уверенно прогрессировала. Хотелось встряхнуться, потрясти головой, прийти в себя. Он подумал, не позвонить ли тренеру по боксу. «Попробую договориться на внеплановое занятие. Пропущу в лоб пару прямых, может быть, и мозги на место встанут», – решил он и достал мобильный телефон. Но от нажатия на кнопку аппарат не включился. На экране слабо моргнул красноватый значок батарейки, перерезанный тонкой линией.
«Чёрт, забыл вчера зарядить. Хотя чем в гостинице я должен был его заряжать, – выругался про себя Ян и в очередной раз решил при покупке телефона руководствоваться не имиджем, а ёмкостью аккумулятора. – Интересно, сколько я уже без связи? Может, звонил кто-то?».
Впрочем, внутренний голос без всяких сомнений утверждал, что никаких важных звонков он не пропустил. Жена с сыном съехали из дома, и обрывать ему телефон у них причин нет. Тесть, даже если и в курсе произошедшего, вмешиваться не будет. Тёща… Да, она будет вмешиваться точно. Но с ней Ян и сам разговаривать не хотел.
Он подошёл к своему рабочему столу и снял трубку стационарного городского телефона. Прищурился, вспоминая цифры. Замечательная память хранила все нужные ему номера лучше, чем любая записная книжка. Представив изображение дисплея своего мобильника с контактом тренера, Ян начал крутить диск ретроаппарата. Несколько секунд трубка удивлённо шуршала, словно проверяя, правильно ли Ян набрал номер, затем щёлкнула и заговорила задумчивым электронным голосом: «Абонент временно недоступен, попробуйте позвонить позже». Видимо, тренер занимается. Когда он работает с особенно важными клиентами, вроде Яна, то телефон отключает.
Идею лечебного спарринга пришлось оставить.
Директор вышел в приёмную и отдал мобильник секретарше – зарядить.
– Люда, минут через пять, как только он отомрёт, включи и смотри: кто звонит. Если кто-нибудь важный, найди меня на территории. Я сейчас в организационный отдел, а потом на автобазу. Набери городской или отправь за мной кого-то из охраны.
Девушка открыла ящик стола и принялась распутывать зарядный провод, который, как тонкий белый червяк, петлями обмотался вокруг дырокола.