Ножи Императора
Шрифт:
Вздохнув про себя, Морбан закрыл ящик.
– Нет, господин. Я уверен, мы справимся.
– Хорошо. Теперь давай посмотрим, как ты меня постриг.
Он вынул полированный железный клинок, кивнул самому себе, поворачивая его так и эдак, чтобы осмотреть свою новую стрижку.
– Неплохо!
Он вскочил со стула и подошел к Морбану, протягивая раскрытую ладонь.
– Давай деньги!
Знаменосец протянул ему горсть монет, и Максимус с ухмылкой бросил одну обратно на стол.
– Это за стрижку. Я же не вор, какой-нибудь, правда?
Забрав своих людей, он вышел из магазина, ухмыляясь очереди снаружи.
– Все в порядке, черви, заползайте!
Морбан молча наблюдал, как он уходит по улице, игнорируя многозначительные взгляды, которые бросали на него его люди.
– Завтра?
Юлиан ухмыльнулся в ответ своему ланисте.
– Пей свое вино, Саннитус.
Тот недовольно приподнял бровь, указывая на кубок перед собой.
– Насколько я помню, в последний раз, когда ты предложил мне выпить вина, я в итоге согласился сразиться с самым известным гладиатором, которого когда либо видел этот город за последние двадцать лет, чтобы ты мог снискать расположение императора.
– Стянув тунику с правого плеча, он указал на длинный бледный шрам, который пересекал мышцу между шеей и рукой, прежде чем скрыться из виду под густой шерстью.
– Ты получил желаемый мешочек с золотом, а я был разрезан от плеча до живота. Если бы Фламма не был в таком хорошем настроении, он бы сломал мне ключицу, но ему, похоже, показалось забавным разрезать мой окровавленный сосок на две части.
Юлиан кивнул в знак согласия.
– Ах, этот Фламма. Хороший был гладиатор. Никогда не был мстительным на Арене, или, по крайней мере, не злился без веской на то причины, и с таким мастерством владел мечом, хотя сам был огромным как, слон и ловким, как танцор. А ты перестань жаловаться; мне пришлось дать тебе достаточно золота, чтобы убедить вернуться еще на один бой, так что ты, дорогой, был куплен за хорошие деньги и хорошо оплачен! Добавь к этому тот факт, что ты выздоравливал достаточно долго, и я оплатил тебе поездку в Грецию где ты лечился у жрецов в храме Немезиды. Тебе там понравилось. Ты даже сам стал ярым приверженцем их веры.
Саннитус мрачно улыбнулся.
– Но идеи, подобные этой, во многом убеждают меня в том, что мне следовало там и остаться. Ты же знаешь, что они еще не готовы.
Юлиан поднял руки в знак протеста.
– Не готовы?
– Все трое по очереди как с ребенком расправились с Гермесом, даже не вспотев, а он считается третьим лучшим бойцом в лудусе. Как ты думаешь, зачем я рано утром поскакал галопом через холм, чтобы взглянуть на их трибуна и убедиться, что они не раздуют из этого историю? Как ты думаешь, что еще нужно, чтобы их подготовить?
Ланиста поднял пальцы, отмечая пункты по одному.
– Они не знают правил ...
– Они смышленые ребята, все трое. Они достаточно быстро научатся, особенно с таким опытным специалистом, как ты, который объяснит им все это в два счета.
Саннитус покачал головой, неодобрительно поджав губы.
– Они мыслят по солдатски. Если мы не научим их тому, как должны вести себя гладиаторы, что можно делать на Арене, а чего нельзя, то все, на что они будут способны, - это проложить кровавый след через всех, кого мы выставим против них ...
Он замолчал, глядя на человека по другую сторону широкого деревянного стола ожидая ответа. Юлиан кивнул.
– Точно. Этот император не похож на своего отца, Саннитус. Марк Аврелий обычно настаивал на том, что мы экономно использовали парней и даже из пленников и заключенных готовили нормальных гладиаторов. Все, что хочет видеть его сын, - это серию хороших боев, непрекращающееся волнение от первого до последнего боя и, прежде всего, побольше крови. Я уже получил очень четкие инструкции из дворца сделать что-нибудь такое, чтобы привлечь внимание Коммода после того, как мы покончим с обычными травлями зверей и прочей дребеденью. Очевидно, его распорядитель пообещал ему, что мы начнем Римские Игры этого года с серии боев, которые заставят плебс реветь от восторга, и ты знаешь, чем это заканчивается. Мертвыми телами, не более и не менее.
Он сделал глоток вина и своего кубка.
Прокуратор Цирка Флавиев пообещал мне партию дакийских пленников, как он сказал первоклассных бойцов, и все они все еще в хорошем состоянии, и я собирался было сказать тебе, чтобы ты выставил Гермеса и Немо против них, но я не вижу причин рисковать нашими лучшими бойцами против кучки неизвестно кого. Давай посмотрим, на что способны эти твои центурионы против людей, которым нечего терять, не так ли? Ведь для них это обычная работа
Саннитус пожал плечами.
– Если ты ставишь вопрос таким образом, то не похоже, что у нас есть большой выбор. По два пленника на каждого?
Юлиан склонил голову в знак любезного согласия.
– Ты прав, что-то большее заставило бы наших новичков слишком сильно напрячься в первый раз. По два человека на каждого, будет нормально. Они сражались у себя там и с большим количеством варваров
– Жизнь в лудусе не такая уж паршивая, как ее любит изображать Саннитус.
– После завершения их дневных тренировок помощник ланисты Эйд вел трех центурионов до их жилища, переговариваясь через плечо, пока они шли по лабиринту коридоров лудуса. - Свободные граждане, рабы и даже мусорщики, которые прочищают канализацию, называют нас отбросами, когда думают, что мы их не слышим, но женщины, с другой стороны, увидят в вас свой лучший шанс получить приличную свою порцию гладиаторского члена, когда члены их мужей сморщатся и опадут. И позвольте мне сказать вам по опыту, что когда ваши члены заходят в их тела, это сводит их с ума, и о подобном их мужчины могут только мечтать,!