"Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг
Шрифт:
в условиях немецкой операции НКВД становились исходной точкой для обвинительного приговора.
Сбор информации проводился в ходе праздников, на которые приглашали немецкую колонию в Москве, а
также в ходе индивидуальных встреч сотрудников консульства со своими «источниками». Немецкие рабочие
и инженеры, все еще далекие от советской шпио
Тайны дипломатии Третьего рейха. С. 517.
91
номании, охотно шли на подобные контакты, тем более
было отнести к разряду государственных или военных тайн. Ситуация мало изменилась и после прихода к
власти Гитлера — для большинства проживавших в СССР немецких специалистов данное событие на
первых порах представлялось очередной сменой правительства, которая не изменила их отношения к родной
стране. Естественно, что это не касалось политэмигрантов, которые всячески избегали встреч с
«фашистами».
Чаще всего в качестве «резидентов германской разведки» в АСД упоминаются имена реальных сотрудников
посольства. Лидирует по частоте упоминаний секретарь консульского отдела Карл Деппе, переведенный в
конце 1937 г. на работу в Токио, на втором месте — руководитель того же отдела в 1934-1937 гг. Герберт
Гензель. Последний являлся «доверенным лицом НСДАП» в посольстве. Вопрос о том, были ли они
кадровыми разведчиками, можно считать решенным — в трофейных материалах, попавших в СССР, таких
данных не было обнаружено158. Деппе активно приглашал представителей немецкой колонии в Москве на
вечера, которые устраивались в посольстве по государственным праздникам. На допросах обвиняемые
признавали, что там «хорошо угощают немецким пивом».
Отношение сотрудников консульского отдела германского посольства к своим подопечным, если опираться
на протоколы допросов последних, было выдержано в традициях прусской бюрократии. Должное уважение
оказывалось профессорам и ученым, инженерам и лицам с высшим образованием. Еврейским врачам,
получившим в СССР принудительную выездную визу, участливо советовали не возвращаться в Германию, а
перебраться в безопасные третьи страны. И это притом что консульствам запрещалось визировать и прод-
левать паспорта лицам, попавшим в разряд «неарийцев». Впрочем, в АСД сохранились и отдельные случаи
инициативной борьбы за «чистоту расы». Так, в продлении паспорта было отказано болгарину по крови
Железко Перфанову, который получил германское подданство во время работы в Берлине в 1929 г. В данном
случае сотрудники консульства явно превышали пределы своих компетенций — «государство произвольных
решений» торжествовало над «государством правовых норм» даже в отдельно взятом чиновничьем
кабинете159.
158
Август Метцгер и Павел Генер, проработавшие в посольстве до 1941 г.
159 О «двойном государстве» эпохи нацизма как политологической категории см. Fraenkel Е. Der Doppelstaat. Frankfurt am Main, 1974.
92
Достаточно часто в консульство приходили работавшие по контракту специалисты, чтобы оформить
германское гражданство для своих жен. Еще в 1933 г. это не было связано с особыми трудностями — русская
жена приехавшего в составе большой группы строителей Клауса Зубклеве вначале получила германский
паспорт, а потом из-за семейных неурядиц от него отказалась. Позже процедура значительно усложнилась, и
здесь бюрократические препоны чинила как советская, так и германская сторона. Формовщик завода имени
Кагановича в подмосковном городе Люблино Генрих Экштейн несколько раз обращался в посольство с
просьбой разрешить выезд в Германию своей супруге, но так и не добился желаемого результата.
Для многих специалистов из Германии именно нежелание разрывать отношения с любимым человеком
становилось аргументом в пользу принятия советского гражданства, даже если жизнь в СССР им совсем не
нравилась. В 1934 г. Христиан Шефер и Герман Вебер обращались в посольство с просьбой предоставить
германское подданство своим русским женам, но получили отказ — и выбрали страну социализма. Через три
года оба получили по 10 лет лагерей. Сотрудники консульства заявляли, что не могут помочь и при
оформлении германского подданства детей, родившихся от смешанных браков. Ученый-химик Ганс Гельман
безуспешно пытался вывезти за границу своего малолетнего сына, ему объяснили, что «по советским за-
конам, если один из родителей имел советское гражданство во время рождения ребенка, то ребенок является
советским подданным, и этот вопрос мы разрешить не можем».
Посольство не информировало государственные органы СССР о том, что тот или иной эмигрант лишен
германского подданства, но делало это по запросам НКИД. Бывшего социал-демократа Пауля Франкена
приговорили к высылке из СССР, но затем следователям стало известно, что его лишили германского
гражданства, и Франкен отправился в ГУЛАГ, откуда уже не вернулся. Инженер, член КПГ с 1919 г. Рихард
Даниэль узнал о том, что лишен германского гражданства в ноябре 1937 г., когда пришел в посольство