Нулевой след
Шрифт:
— Меня застукали, — сказал Милгрим.
— Застукали? — Бигенд посмотрел на него.
— Коп сфотографировала меня сегодня утром.
— Коп? Какой коп?
— Китаянка из Америки, выгледела как миссионер. На ее свитере была вышивка с официальным флагом штата Южная Каролина.
— Сядь, — сказал Бигенд.
Милгрим сел, положив пакет из Хакетт себе на колени.
— Откуда ты узнал что она из коп? — Бигенд снял мешковатые перчатки и скомкал их.
— Я просто понял. Может быть она и не штатный офицер какого-нибудь подразделения, но я не ошибся.
— Ты ходил по магазинам, — сказал Бигенд, глядя на сумку Хакетт. — Что купил?
— Брюки, — сказал Милгрим, — рубашку.
— Мне говорили что магазины Ральфа Ларена в Хакетт, — сказал Бигенд. — Концептуально, это очень сложная информация. Правда или нет. — Он улыбнулся. — И как тебе шопинг в Хакетт?
— Я не понял, — сказал Милгрим, — но мне нравятся такие брюки. И некоторые их футболки попроще.
— Что ты не понял?
— Английский футбол.
— Как это?
— Неужели Хакетт всерьез сконцентрирован на этом?
— Вот за что я тебя ценю. Ты практически без усилий добираешься до сути.
— Нет правда?
— Кое-кто считает что минус на минус дает плюс. Где она тебя сфотографировала?
— В кофейне, возле гостинницы. Севен Дайалс.
— Кому ты говорил об этом?
— Тебе.
— Никому больше об этом не рассказываем. За исключением Памелы. Я ее проинформирую.
— А Оливеру?
— Нет, — сказал Бигенд, — однозначно не Оливеру. Ты говорил с ним сегодня?
— Он сказал мне оставить телефон в номере, включенным и присоединенным к зарядному устройству. Он будет его перепрошивать. Я еще не возвращался в отель.
Бигенд посмотрел на розовый дробовик.
— Почему он розовый? — спросил Милгрим.
— Отпечатан на три дэ принтере. Я не знаю почему они используют розовый цвет. Возможно это просто их обычный оттенок. Эти телефоны проект Оливера. Пользуясь таким, нельзя считать свои разговоры, сообщения и электронную почту безопасными. Но поскольку мы в Англии, то вообще любой телефон нельзя считать безопасным. Понимаешь?
— Ты не доверяешь Оливеру?
— Я не доверяю, — сказал Бигенд. — Я хочу чтобы ты продолжил заниматься своим делом сейчас так, как будь-то ты не видел что тебя кто-то сфотографировал. Вот и все.
— А какое у меня дело? — спросил Милгрим.
— Тебе нравится Холлис Генри?
— Мне кажется я ее уже где-то видел.
— Она раньше пела. В группе Хефью.
Милгрим вспомнил большую серебристую черно-белую фотографию. Постер. Молодая Холлис Генри. Нога ее стоит на каком-то возвышении демонстрируя приподнятое колено. Обтягивающая твидовая мини-юбка, выглядит так, будь-то большую часть ткани снизу распустили, потянув за нитку. Где он видел это?
— Ты будешь работать с ней, — сказал Бигенд. — В другом проекте.
— Переводы?
— Сомневаюсь. Он также касается одежды.
— Там, в Ванкувере, — начал и затем замолчал Милгрим.
— Да?
— Я нашел женскую сумочку. В ней было много денег. Телефон. Бумажник с карточками. Ключи. Сумочку, бумажник, карточки и ключи я положил в почтовый ящик. А деньги и телефон оставил себе. Вы позвонили. Я вас не знал. Мы начали говорить.
— Да, — сказал Бигенд.
— Поэтому я здесь теперь? Да?
— Точно, — ответил Бигенд.
— Чей это был телефон?
— Ты помнишь в сумочке было еще кое что? Черная пластиковая штуковина, примерна раза в два больше телефона?
Теперь Милгрим вспомнил. Кивнул.
— Это был шифратор. Мой. Сумочка принадлежала девушке, которая работала на меня. Я хотел знать кто взял ее телефон. Поэтому я набрал номер.
— А потом почему вы снова позвонили?
— Потому что ты разбудил мое любопытство. И потому что ты продолжал отвечать. Потому что мы общались и общение это привело к нашей встрече, и поэтому как ты сказал ты здесь теперь.
— Чтобы заполучить меня сюда сегодня стоило больше чем… — Милгрим задумался на секунду. — Больше чем Тойота Хайлюкс? — Он чувствовал себя так, будь-то его врач смотрит на него.
Бигенд слегка наклонил голову. — Я не уверен, но возможно больше. А почему?
— Это мой вопрос, — сказал Милгрим. — Почему?
— Потому что я узнал о клинике в Базеле. Сведения очень противоречивые, цены очень высокие. Мне стало любопытно возьмутся они работать с тобой или нет.
— Почему? — спросил Милгрим.
— Потому что, — ответил Бигенд, — Я любопытный человек и могу позволить себе удовлетворять свое любопытство. Врачи, которые осматривали тебя в Ванкувере были мягко говоря весьма пессимистичны на твой счет. Я люблю сложные задачи. И не смотря на то состояние, в каком тебя нашли в Ванкувере, ты был исключительным переводчиком. Позже — тут Бигенд улыбнулся — выяснилось что у тебя очень интересный взгляд на многие вещи.
— Я бы мог умереть уже, да?
— Ну как я понимаю, пожалуй мог бы, если бы наркотики убрали слишком быстро, — сказал Бигенд.
— Значит я задолжал тебе?
Бигенд дотянулся до дробовика, так, будь-то хотел потрогать его пальцем, поймал себя на этом. — Ты не обязан мне жизнью, — сказал он. — Это побочный продукт моего любопытства.
— Все эти деньги?
— Цена моего любопытства.
Милгрим жег его взглядом.
— Не надо считать это ситуацией, в которой ты должен быть мне благодарен, — сказал Бигенд. — Я надеюсь ты это понимаешь.
Милгрим сглотнул. — Да.
— Я хочу чтобы ты поработал с Холлис в этом новом проекте, — сказал Бигенд. — А там посмотрим.