Нулевые. Затишье перед катастрофой
Шрифт:
– Ты это о ком? – поинтересовался Власов.
– О нас, блядь. Без боя сдались этим недобитым советским пердунам с их ебучей идеологией скотов! И теперь вот эти мрази, – Князев потыкал в телевизор пальцем. – Будут меня учить, как жить.
– Так тут не только красно-коричневые ещё есть и попы.
– Перестань, блядь, ерничать! – Князев был в ярости, – Я о серьезных вещах говорю! Мы же так страну проебём в итоге. При полном отчуждении власти от народа и отсутствии адекватного обмена информации между ними это всё сгниет по лекалам Союза.
– Не нервничай, расслабься.
– Заткнись! – перебил Князев. – Я думал, что наша работа хоть что-то для тебя значит! А ты оказался обычным приспособленцем. Я считал тебя лучшим из нас! А ты обычный предатель!
– Закрой рот свой! – Власов разозлился. – У тебя уже едет крыша. Ты это замечаешь? Ты ёбнулся на почве алкоголизма.
– Пошел ты, – он отхлебнул из бутылки.
– Вот-вот. Я как раз об этом и говорю. Я не приспособленец и не предатель. Подумай ка лучше над тем, что было бы, если бы мы занимали активную позицию? К нам бы прислушивались люди наверху? Нет. Они бы нас ликвидировали к чертям без права заниматься политической деятельностью. Как сам знаешь кого. Мы же для них клоуны, шуты гороховые, холуи! Они нас для вида держат, чтобы на Западе им мозги не ебали на тему отсутствия демократии. Нас бы прикрыли бы нахрен, и всем было бы похуй!
– Нужно идти в оппозицию.
– Куда? – Михаил громко расхохотался. – Какая оппозиция? Вот эти вот. Хомячки интернетовские, хипстеры?! Ты, наверное, уже заметил, что политическая система в стране устроена таким образом, что никакая политическая сила со стороны не сможет взять власть в стране, но и даже встроится в эту систему, используя легальные методы политической борьбы. И вот представь себе как толпа этих инфантильных, которые ни дня в жизни не работали и могут только дрочить посты в социальных сетях пойдут штурмовать Зимний? Ты можешь себе это представить?
Князев молчал.
– Вот именно. Они бы обгадились на подступах. А если бы всё же дошли до ворот и начали бы героически карабкаться? Что тогда? Победа? Или? Или их бы нахуй расстреляли из пулемётов и автоматических гранатометов. Если Ельцин не побоялся в девяносто третьем году раздавить красно-коричневую тварь, чекисты всех к хуям перестреляют, если дойдёт до чего-то серьёзного. А перед этим объяснят народу, что мировое правительство предприняло в России попытку государственного переворота. И все будут только рады, что перестреляли пару тысяч человек. Это Россия, понимаешь?
– Ты просто ссыкун. У тебя, что там с яйцами? Они у тебя есть?
– Я пропущу эти оскорбления мимо ушей, – Власов еле сдерживал себя от агрессии. – Понимаешь, Толик, наша страна уже проёбана. И не мы её проебали. Оны была просрана задолго до нашего рождения нашими бабушками и дедушками, которые поверили большевикам. И я не говорю, что в Царской России всё было хорошо. Нет. Эта была отсталая и дремучая страна. Сейчас русский народ живет так свободно и богато как никогда за всю свою историю. Мало кто это понимает. Так вот. Эта страна и так развалится, потому что она уже развалена фактически, а юридически она развалится, когда эта мысль дойдет до последнего жлоба.
– Что ты несёшь? Всегда можно исправить ситуацию. Безвыходных ситуаций не бывает. Ты трус и гнилой человек. Не все люди в России, такие как ты. В стране есть много хороших и талантливых людей. И они вытащат Россию.
– Если ты мне не веришь, тогда можешь обратиться к литературному творчеству и истории. Так вот, Толик. Страна наша давно разделилась на тех, кто дрючил и на тех, кого дрючили. Власть, как и интеллигенция не понимают этой истины. Начальники думают, что могут держать под анестезией народ сколько угодно и развала не будет. Интеллигенция думает, что это нынешняя власть разваливает страну и если поменять власть и предпринять некие действия, то можно если не продлить существование страны, то изменить его к лучшему. Все они ошибаются, потому что развал уже случился в семнадцатом году, а все наши правители держали ситуацию в подвешенном состоянии по сегодняшний день. Поэтому самая выгодная позиция – моя. Я мирно и тихо продвигаю свою линию, не сорюсь с линией партии и получаю за это какие-то скромные деньги.
– Я не хочу верить в твоё дерьмо! – Князев сделал глоток из бутылки.
– И я тоже не хочу, – сказала Анастасия. До этого момента она стояла на лестнице в ночной рубашке и слушала их разговор.
– Ну, вот и славненько! – Власов рассмеялся. – Мне тоже всё равно, но что вы будете делать, когда это начнет происходить? Ладно, Толик, надеюсь, что ты помнишь, где тут остановка, потому что на ночь ты здесь не останешься. А это Настя. Моя невеста.
– Он вполне может поспать в гостевой комнате или в комнате для прислуги. Не веди себя как свинья, – сказала Анастасия.
– У вас такой знакомый голос, – задумчиво произнес Князев.
Осадок от разговора остался надолго и через пару дней Власов захотел продолжить его, но уже с более авторитетным человеком в области информации и пропаганды.
– Ярослава, здравствуйте, – неуверенно промолвил Власов.
– Да, здравствуйте. А это кто?
– Это Власов. Я работал на вас, помните?
– А, Миша. Почему ты со мной на вы? У нас же столько общей памяти.
– Я как-то не сориентировался.
– Вот, а я, поэтому не признала тебя. Чем живёшь? Женился уже, небось?
– Нет. Я с этим делом не спешу. Я себе дом купил на Рублёвке. Сейчас тут много брошенной недвижимости. Иногда если долго прогуливаться, можно почувствовать себя в Чернобыле.
– О да, – она рассмеялась. – Мы как раз там жили пока не уехали в Испанию.
– Ты сейчас в другой стране находишься? – удивился Власов.
– Да. Мы с мужем и детьми уехали почти сразу же, как ты пошел работать к Князеву. Времена сейчас хреновые. Мы купили тут дом. Накопленные средства позволяют вообще не думать о деньгах. Нам с мужем здесь нравиться, а вот дети скучают по России. Слушай, а как поживает твоя барышня? Вы с ней расстались?