О чем говорила сосна
Шрифт:
ГРУСТНЫЕ ВОСКРЕСЕНЬЯ
Теперь Юрий Львович приходил к нам всё чаще. А про воскресенья и говорить нечего. Ни одного не пропускал.
В субботу мама с бабушкой кругом наводили порядок.
– Он что, чистоту проверять придёт?- спрашивал я.
Мама глядела на меня так, словно у неё заболела голова.
– Серёжа, тебе не нравится Юрий Львович?
– А тебе?
– По-моему, он хороший человек,- говорила мама.
После таких слов я вообще не хотел видеть Юрия Львовича. Поэтому, когда он приходил, старался уйти на улицу. Пускай без меня пьют свой чай.
Для воскресного чаепития бабушка вынимала из серванта лучшие чашки. Стол с ними становился нарядным. Наряжались и мама с бабушкой. И были они какими-то другими. Будто вместе с домашними халатиками, висевшими на этот случай в ванной, уходило от мамы и бабушки что-то для меня привычное.
После чая мама с Юрием Львовичем куда-то уходили. Я слышал, они смеялись на лестничной площадке. Иногда, тихонько от бабушки, я выглядывал в окно и видел, как он берёт маму под руку.
Мне становилось грустно. Мама забыла про наши воскресенья. Ведь раньше мы всегда проводили их вместе. Смотрели спектакли. Загорали на речке. Зимой уходили на лыжах в лес.
Мама говорила, что самая лучшая музыка создана на природе. Недаром некоторые произведения так и называются. Например, «У моря» или «Сказки Венского леса».
– На природе,- говорила мама,- в человеке открывается всё, что есть в нем лучшего. И знаешь почему?
– Потому что тут хорошо,- отвечал я.
– Да, здесь хорошо думается,- соглашалась мама.- Но ещё и потому, что сам человек отсюда. Человек от земли, от воды и от солнца. Ведь когда на свете не было ещё ничего живого, земля, вода и солнце уже существовали. Значит, это самые-самые первые наши предки. Не отсюда ли ко всему этому любовь? Я думаю,- продолжала мама,- что душа человека от солнца.
– А души ведь нет,- говорю я.- Это раньше так думали. Когда неграмотные были. Человек, мол, умрет, а душа улетит на небо.
– Душа у человека есть,- убежденно говорит мама.- Не такая, как думали раньше. А есть. Недаром про хорошего человека говорят, что он душевный. Душа похожа на музыку. Это, как бы тебе сказать, сущность человека. Сущность, за которую можно ставить отметки, как в школе за знания.
– Но ведь есть и злые люди,- говорю я.- Какая у них душа? Не от солнца же?
– Все люди родятся с солнечной душой,- говорит мама,- только не у каждого она такой остаётся. У иных даже вовсе исчезает.
Хотя мамины рассуждения не всегда были понятны, я любил их. После таких разговоров всё вокруг становилось другим.
Иногда мама предлагала слушать. Ветер. Дождь. И даже тишину. Она рассказывала про композитора Скрябина, который так и говорил, что тишина есть тоже звучание. Хотя слышат это не все. Для некоторых тишина - это пустое место.
Однажды в лесу мама остановилась у высокой развесистой сосны. Одна ветка росла совсем низко. Мама взялась за неё рукой, словно поздоровалась с сосной. Потом прислонилась к стволу.
– Ты устала?- спросил я.
– Нет,- улыбнулась мама.- Я слушаю, о чём думает сосна.
Я засмеялся:
– Что же ты услышала?
– Ей скучно. Потому что дуб, который Стоит рядом, всю зиму спит. Но придёт весна, и она расскажет ему про холода и метели.
СРЕДИ ДЕРЕВЬЕВ
Однажды, как только раздался звонок, я схватился за пальто. Бабушка, не говоря ни слова, отобрала пальто и открыла дверь. Конечно, это был Юрий Львович. Он сразу вручил бабушке какие-то свертки.
– Что это?- спросила бабушка.
– К чаю,- ответил он и стал раздеваться.
Когда он прошёп в комнату, бабушка взяла меня за руку и повела на кухню.
– Разговор у нас с тобой будет длинный,- сказала она,- а пока скажу одно: на улицу пойдешь после обеда.
– Я не хочу есть,- соврал я.
– Отведёшь черед,- сказала бабушка.- Так порядочные люди не поступают. Человек - в дверь, а хозяин - из дому. Причём каждый раз. Ты думаешь Юрий Львович не замечает этого?
– Он же не ко мне пришёл.
– После поговорим,- сказала бабушка.- помоги на стол собрать.
– Он что, голодный, что ли,- начал было я, но бабушка так поглядела, что я сразу замолчал.
Она развернула свёргки. В одном оказались цветы. А в другом - коробка конфет.
Я сразу принял твёрдое решение, что есть их не буду. И когда за столом Юрий Львович пододвинул ко мне коробку, я сказал, что у меня болит зуб, и даже приложил руку к щеке.
– Давно болит?- спросила мама.
– Два дня уже,- соврал я.
Что же ты молчал, Серёжа?- заволновалась мама. Она развела соды и заставила прополоскать, рот.- Завтра сходим к врачу,- пообещала она.
Когда они с Юрием Львовичем ушли, бабушка сказала, что с больным зубом на улицу идти нельзя. Хуже застудишь.
Такого оборота я не ожидал и сказал, что после полоскания с содой зуб сразу перестал болеть.
– Серёжа, только честно,- строго поглядела на меня бабушка,- зуб болел?
Я опустил глаза.
– Нехорошо,- коротко отрезала бабушка и принялась за уборку. Я взял лыжи и пошёл на улицу.
Как-то само собой получилось, что я очутился в лесу. В лесу в любое время года хорошо. Красиво. Когда мы приходили сюда с мамой, она говорила: «Серёжа, мы пришли в сказку».
Но сегодня сказки не было. Стояла обыкновенная зима. К тому же, поднялся ветер. Он метался от дерева к дереву. Будоражил снег. Крутился возле ног. Хватал за полы пальто, словно тащил меня куда-то.
Я дошёл до сосны, возле которой стояла мама, и стал с ней разговаривать.
– Тебе тяжело держать столько снега?- спросил я.