О камушках и рыбках
Шрифт:
А самым любимым ее делом была игра в шахматы.
– Я как увидела шахматы, сразу любопытно стало, что это за фигуры. И король есть, и королева, и наверняка там что-то о любви! Так, понемножку, и обучилась. Но когда обыграла отца и двух его торговых компаньонов, он велел забыть о шахматах. Не женское это дело - мужчин обыгрывать! Замуж такую умную никто не возьмет!
Выяснив, что Альбин не умеет играть в шахматы, девушка подняла брови и разочарованно покачала головой. И он с облегчением понял, что, кажется, впервые в жизни Марианна сделала свой собственный выбор - и выбор, к счастью, не в пользу принца.
Они
Глава 7. Пастушья колыбельная.
Альбин вернулся в родной дворец очень задумчивый. Разговор с дочерью булочника навел его на невеселые мысли. Он словно в зеркале себя увидел. Ведь, по сути, он сейчас делает то же, что и эта бедняжка Марианна, - неуклюже пытается угодить отцу, быть послушным ребенком, сделать как лучше, пусть и на свой манер. Ведь Альбин вовсе не хочет жениться! А когда делаешь то, чего не хочешь, получается полная ерунда, он знал уже это на опыте лошадиных скачек, охоты, танцев...
Вечером, после ужина, королева и Маргарита сидели в библиотеке и о чем-то шептались. Женщинам хорошо, они могут поверять свои тайны и слабости друг другу, жаловаться, даже плакать. А мужчина должен быть сильным, это еще один неписаный закон, под который Альбин совсем не подходил.
Он присел рядом с матерью и сестрой, и те улыбнулись ему так одинаково нежно, что на сердце сразу стало легче.
– Мама, расскажи, как вы с отцом встретились? Ты сразу поняла, что он - твоя любовь на всю жизнь?
Маргарита усмехнулась. Она-то, наверное, давно уже знала эту историю, девочки ведь с малых лет интересуются такими делами, как романтические знакомства, свидания, свадьбы... Альбину же до сегодняшнего дня совершенно не интересно было знать, как его родители познакомились. А сейчас захотелось сравнить, примерить на себя, понять, все ли он делает правильно, или у матери и отца все произошло как-то иначе?
Королева с улыбкой сказала:
– Ваш отец появился совершенно неожиданно, даже напугал меня. И уж тем более я не ожидала, что это волшебная бумага принесла его ко мне, что нас свело колдовство, оплаченное золотом. Я думала, это просто судьба и нам на роду написано было встретиться и полюбить друг друга. Мы познакомились, поговорили немного - и не захотели больше расставаться. Он посадил меня на коня перед собой и увез в свой дворец.
Альбин вздохнул. У родителей, оказывается, все случилось, как в сказках.
Мать угадала его вздох. Улыбнулась. Машинально дотронулась до ладанки, что всегда носила на шее. В детстве Альбин с Маргаритой часто спрашивали, что внутри ладанки, а мать отшучивалась: "Талисман на счастье". Возможно, там хранилась горсть родной земли, а может - локон короля?
– У всех людей это происходит по-разному, Альбин, - сказала королева мягко.
– Одному взгляда довольно, чтобы влюбиться, а другой годами ходит вокруг да около и не может понять, кто ему нужен для счастья. Не примеряй чужую судьбу. Дождись своей.
– Не хочу дожидаться! Я сам сотворю свою судьбу!
–
Королева рассмеялась, обняла Маргариту:
– Ах, девочка моя, твой брат Альбин такой упрямец, весь в отца! А ты - ты в меня, мой ягненочек, моя сладкая и послушная принцесса, и тебе достанется самый прекрасный принц на свете.
Маргарита, как маленькая, прижалась к матери. Альбин не мог себе позволить такой роскоши, но и он тихонечко сидел подле них и слушал, как мать напевает старую колыбельную. Ту самую, что помогала им уснуть в детстве, когда они болели или боялись грозы, и когда няньки, не в силах унять своих воспитанников и не имея возможности просто-напросто их отшлепать, звали на помощь королеву-мать.
Плутала в овражке овечка,
Бубенчик ее звенел.
Пугливо стучало сердечко,
Ах, только бы волк не съел.
Бубенчик звенел и песенку пел,
Пастушка на звон пришла.
Овечку свою, малютку свою,
Домой поскорей отвела.
И спела ей песенку эту.
Бубенчик, молчи, не звени!
Спи-засыпай, овечка.
Спи, мое счастье, усни.
Альбину хотелось, чтобы у него было все так же, как у родителей. Он любовался их отношениями, тем, как отец и мать были созвучны, как тихо и спокойно ладили.
Может быть, зря он отказался от фамильного заклинания, раз оно помогло родителям найти друг друга?
Но было поздно что-то менять.
Глава 8. Рюмочка коньяку.
Вторая невеста понравилась ему с первого взгляда. Тихая и одухотворенная, она сидела в кресле-качалке в пол-оборота к принцу и была полностью погружена в книгу. Он стоял в дверях, недвижимый и незримый, и любовался ЕЮ. Ее склоненной головкой с темными завитыми локонами, высоким белым воротничком и черным платьем, изящными щиколотками, маленькими лаковыми туфельками. Читающая женщина всегда производила на него хорошее впечатление. "А вдруг это ОНА?", - подумал Альбин, и сердце его заколотилось.
– Прошу прощения, - негромко, чтобы не испугать, произнес он.
Она не вздрогнула. Медленно закрыла книгу и повернулась к нему. И вот тут невольно вздрогнул он сам: на него с улыбкой смотрела сморщенная старушка.
– Ты кто, сынок?
– Вообще-то я принц, - сказал он убито. А следовало бы ответить честно: "Я, бабушка, балбес". Это ж надо было не сообразить! Не упомянуть в своем заклинании возраст!
– Ах ты бедняжка, - сочувственно сказала она.
– Ну ничего, ничего, кто из нас не ошибался. А ты чей принц, деточка, наш или заморский?
Альбин назвал себя, и оказалось, что старушка в принцах очень даже разбирается. Точнее, она разбиралась в истории королевских родов, поскольку покойный муж ее был известным историографом, написавшим знаменитую "Историю о сотвореньи мира и найважнейших событиях в нем", переведенную на сорок три языка и двенадцать наречий.
– А как же тебя сюда занесло?
– спросила она сочувственно.
– Помнится, в вашем родовом поисковом стихотворении старухи не упоминаются.
– А я решил свое собственное заклинание сочинить... В прозе...
– признался Альбин.