Область трансцендентности

Байкалов Игорь Алексеевич

– Теперь вам ясно, как мы меняли мир? – спросила Молния.

– Мы договариваемся с его системами.

«Неужели именно там скрыта вся её сила и сверхвозможности, которые недоступны для нас?» – подумал я. – «И всего лишь необходимо осознать один закон Природы? Единство во множестве и множество в единстве. Но будет ли это достаточным условием? Верится с трудом».

Думаю, Молния слышала мои мысли, почему-то оставив их без внимания, и продолжила.

– Осознание возможности влияния на мир впоследствии привело к простой истине: тело, оболочка существа – лишь иллюзия, как и весь мир. Таким образом, гонка накопления материальных средств стала очевидным для всех безумием и невежеством, как коллекционирование воздуха, доступного всем. Тогда-то и стало возможным построение идеального общества с вашей точки зрения. Думали ли вы об этом, Бернар, взрывая склад? – спросила Молния, обращаясь к Проговскому.

– Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, – ответил он.

– Но у всего есть две стороны: вместе со взлётом расы началось её медленное угасание, а затем пришло время и реальности. Эта реальность завершала свой цикл. Тогда мы избрали свою прародину своим последним прибежищем, окутав от времени незримой, но явной сферой.

– Что же будет, когда погаснет последняя звезда, когда пройдёт фаза распада и Вселенная завершит свой бег?

– Ничего страшного, – спокойно ответила Молния. – Помутнеет только зеркало, в котором все мы отражаемся. Поскольку видимая часть Вселенной, которую мы воспринимаем как физический мир, лишь отражение ещё одного слоя, в котором все мы действительно находимся, великая игра под названием Жизнь продолжится. Вселенная сама познаёт себя через феномен Разума и видоизменяет сама себя через него. Именно от разумных зависит, что будет с миром дальше. Разве вы будете с этим спорить? На любом уровне развития, это очевидно.

Нет, мы не спорили. Такой взгляд на вещи казался нам совершенно новым, а потому червячок сомнений копошился где-то глубоко внутри.

– Теперь вы понимаете, почему мы хотим предотвратить гибель ваших миров? – спросила Молния.

– И вы в это верите? – спросил Манулов. – Это ваша религия?

– Религия? – удивилась она. – Нет, конечно же, нет. А видеть – это тоже ваша религия?

– Какая здесь связь? – не понял Руслан. Я заметил, что дети с интересом и недоумением наблюдают за ним. Как только я это подумал, некоторые переключились на меня.

– Умение видеть даёт умение понимать. Как может быть понимание религией? Если только в переносном смысле. У нас ни пророков, ни богов, кроме нас самих и наших предков, которые накопили для нас такой опыт, в котором наши миры лишь небольшие частички. Нет ничего, кроме опыта и понимания, ничего кроме нас, как единого целого. Это естественно для бесконечной игры под названием жизнь. Это сама суть гармонии.

Пока Молния говорила, несколько ребятишек, в том числе и Яоа, отошли от костра и склонились над чем-то. Я пытался увидеть, чем они занимаются, но не мог.

– И цель этой игры – развитие? – спросил я, чтобы уточнить.

– Нет, развитие не может быть целью, – ответила Молния.

– Но тогда, что?

– Главное – гармония развития, – добавила одна из девочек таким голосом, как если бы мы неверно поняли рисунок, а затем повернулась к Манулову и сказала ему, словно в ответ на его мысли. – Нет, опыта у вас меньше. В вас всего десятки лет памяти.

– Вы не смотрите, что они выглядят как дети. Здесь очень легко обмануться, – напомнила Молния. – Учитесь видеть невидимое.

– Всё это очень красиво… Рассуждения о гармонии, развитии, смысле жизни… – не унимался Манулов. – А вы знаете, что над нами сейчас висит крейсер, который может уничтожить всё живое на этой планете?

– Перестань, – толкнув его в бок, прошептал Северин. – Веди себя достойно.

– Зачем вы пытаетесь показать больше, чем есть? – спросил один из сидящих рядом мальчиков. Манулов, очевидно, не ожидал такой реакции, да и я, признаться, тоже.

– Вы подвергаете детей неоправданному риску, – пояснил Северин. – Вот что хотел сказать Руслан. У вас же есть возможность спрятать их.

– Нет никакой угрозы.

– Они не хотят понимать, – сказал Яоа, – но боятся за нас.

– Никто нас не тронет, – сказала какая-то девчушка. Я бы не стал так утверждать, но им, наверное, виднее.

Вдалеке я заметил две точки. Остальные продолжали говорить, а я всё следил, не понимая, кажется ли мне или там действительно что-то летит. А если летит, то что? Птиц вроде нет. Хлопнув себе по лбу, я с ужасом понял:

– Каргонцы! – прокричал я. Вся наша команда тут же вскочила, но дети никак не отреагировали.

– Прячьтесь! – прокричал Северин, рывком пытаясь вытащить пистолет, но кобура была пуста. Никто из детей не сдвинулся с места, а Молния вела себя спокойно, хоть и выражение её лица сменилось с доброжелательного на нейтральное.

– Накаркал… – услышал я голос Манулова.

– Не волнуйтесь, – сказала Молния.

– Ох уж эта самоуверенность!

– Мы их ждали, – пояснил Яоа, словно его слова мне что-то проясняли.

Теперь уже отчётливо доносился гул двигателей, и вскоре мне удалось разглядеть два десантных корабля метров по пятьдесят в длине. Их хищные носы, окрашенные красным цветом, и оскалы каргонского хищника кхаро, нарисованные на бортах, недвусмысленно говорили о намерениях. Вдобавок, стволы орудий смотрели в нашу сторону Я с трудом сдерживал себя, чтобы не удариться в бегство, по сути бессмысленное. Оставалось только надеяться, что магия Молнии защитит нас…

Все мы невольно сделали несколько шагов, когда они пошли на посадку. Опускались они не спеша, словно смакуя момент триумфа. Плавно понижая «гравитационное напряжение», боты садились у холма всего метрах в двухстах от нас.

Глава 13

Треугольник

Чёрное пространство планеты под именем Каргон в системе Канраны казалось безжизненным. Франц Карлович Рошпейн, командующий Объединённым Флотом Лиги Наций, прекрасно знал об обманчивости такого впечатления. Разведка имела неоспоримые доказательства, что именно здесь, у материнской планеты, базируется основная группировка ВКС Империи Каргона. Единственная луна Крацс не подавала признаков жизни, что являлось хорошим знаком: разведка не ошиблась, и на поверхности спутника действительно нет никаких военных объектов.

Бой у Белой стал сигналом к началу полномасштабной операции. Когда корабли прибыли, каргонцы уже праздновали победу, захватив «Звёздный Ястреб» и уничтожив «Непобедимый», но артефакта они так и не обнаружили. Завязалась ожесточённая, но короткая схватка. Авианосец и еле живой корабль каргонцев не смогли оказать достойного сопротивления, а десант завершил дело, вернув искорёженный рейнджер в руки землян. После двух боёв он уже не мог двигаться сам, и было принято решение о его уничтожении, дабы электронные технологии не достались врагу. Его подхватили на буксир и подтолкнули к звезде. Остальное завершила гравитация.