Облик Огня
Шрифт:
— Именно, — Ноэми нарочно смотрела прямо в глаза собеседнику, ей было интересно, как он отреагирует на то, что она знает о его даре.
Пауза затянулась.
— Не прикидывайся, я знаю, что ты уже когда-то применял магию, — отмахнулась она в конце концов и продолжила копаться во вьюках.
— Откуда? — странник удивился и прищурил свои разноцветные глаза. — О моих способностях не знает никто за пределами моей семьи. А раз ты знаешь, то почему мы еще не едем в Башню Стихий? Постой! Выходит, мы направляемся прямиком туда? Ну, тогда тебе понадобятся аргументы посерьезнее простых «от этого зависит моя жизнь» или «я сделаю все, что ты пожелаешь»,
— Успокойся. Никому кроме короля не станет лучше, если ты или твоя мать загремите в Башню Стихий.
— Выходит и о моих родителях ты хорошо осведомлена? — медведь наклонился в седле, но не торопился спешиваться.
Ноэми похлопала своего коня по шее.
— Твои родители были магами огня. Никто. Если точнее — абсолютно никто, даже они друг о друге, не знали этого факта, пока не появился малыш с точно такими же способностями. Способностями обращать в пепел соломенных кукол и прочие игрушки, легко поддающиеся воспламенению. Если честно, я была удивлена, когда впервые увидела тебя — хоть бы один крошечный ожог за всю жизнь…
— Забавно, что твои осведомители забыли тебя уведомить, что подобным мальчикам огонь не наносит абсолютно никакого вреда. Ну разве что слегка в жар бросает… Именно поэтому я и не погиб в огне будучи ребенком, когда за отцом охотилась инквизиция.
Первую Инквизицию основал отец действующего правителя Дордонии короля Рогара Рагор Свирепый, и истинное призвание ордена было в защите мирного населения от магии, волшбы, ворожбы и прочих проявлений мерзопакостной сверхъестественной сущности. Орден Защитников, так по-другому называли Инквизицию, обладал самыми обширными знаниями в сфере разного рода чар и научился останавливать даже самые мощные заклинания, направленные против них или тех, кого инквизиторы защищали. Впоследствии созидания Инквизиции стало недостаточно, и Защитники принялись разрушать.
Война между магами и Инквизицией сжигала поприща лесов, целые деревни задыхались под высокими волнами морских вод, землетрясения разрушали древние города, а величайшие смерчи сносили кровлю с домов горожан, оказавшихся на пути Последней Войны, опрометчиво названной именно так потому, что никто не верил в победу ни первых, ни вторых, а скорее был уверен в том, что вся Неймерия уйдет под Вечные Воды нежели чья-нибудь возьмет.
После десяти лет беспрерывных схваток маги стали уступать. Волшебников становилось все меньше, и они все реже выходили на открытый бой. В конце концов, война рассеялась подобно непроглядной тьме, которая рано или поздно все равно уступает место свету, а инквизиторы приобрели статус простых охотников за головами. Тогда-то Инквизиция и начала превращаться в ту Инквизицию, какой ныне все на материке ее знали.
Незакаленные диким севером дордонийцы всегда считали, что держать в своей армии магов неразумно — в любой момент чародеи могут обернуться против своих. Бездушному же оружию, как минимум понадобится рука, которую можно будет отрубить в случае, если она рискнет направить острие не в ту сторону. Теперь Орден Защитников выискивал магов по всей Неймерии и передавал в Башню Стихий, где над волшебниками проводили эксперименты, пытаясь отделить магическую энергию от физического тела. Целью этих экспериментов было создание уникального оружия массового или точечного поражения и как следствие абсолютная власть короля Дордонии надо всем миром. Естественно большинство этих опытов заканчивалось неудачно, а тела даже не трудились возвращать родственникам.
Так время превратило банальную благородную защиту человеческого рода от мерзопакостного колдовства и чародейства в не менее банальную корыстную жажду власти и могущества.
— Я знаю о тебе все, Сарвилл Кхолд, — девушка перекинула поводья через голову лошади, чтобы накинуть их на торчащий из дерева сук.
— Мне это совсем не нравится… Рассказывай, кто ты? Зачем меня спасла? И куда мы направляемся? Иначе я немедленно уезжаю!
— Ты никуда не уедешь, — приказным тоном выпалила Ноэми и сверкнула своими васильковыми глазами.
— Может, проверим? — ухмыльнулся странник и слегка пришпорил своего коня.
Он уже собирался послать жеребца в галоп, но в следующее мгновение произошло то, что еще долго не выходило у него из головы. Ноэми сделала слегка заметное движение ладонью и на уровень ее руки в воздух со скоростью, почти незаметной глазу, потянулись мириады едва видимых капель, которые тут же преобразовались в небольшую волну — водяная струя, словно управляемый и наделенный необычайной силой воздушный змей, подхватила лежащий недалеко обгоревший ствол дерева, по-видимому, не выдержавший когда-то удара молнии, и бросила его прямо к лошади своего спутника. Девушка использовала этот ствол вместо трамплина, юрко подскочив на нем, и сшибла с коня неудавшегося беглеца.
— Чародейка, — сделал вывод Сарвилл. Он взял за талию оказавшуюся сверху спасительницу и тут же получил хлесткую пощечину. — А бьешь воистину, как стряпуха.
Волшебница закрепила свое неодобрение сомнительного комплимента вторым тяжелым ударом.
Молчание продлилось недолго. Ровно столько времени, сколько понадобилось Ноэми на то, чтобы встать на ноги, отряхнуться и расправить одну из лежанок.
— Я расскажу тебе все, по порядку, — Она села возле хвороста, обложенного камнями, подогнув ноги под себя, — только сначала разожги костер. Становится прохладно, и я не хочу окочуриться здесь от холода.
Когда Сарвилл поднялся, все для ночлега уже находилось на своих местах. Он был готов биться об заклад с самим собой, что волшебница наколдовала это за считаные секунды по подобию проделанного фокуса с неоткуда взявшейся волной.
— Ну что ж… — Сарвилл одним щелчком пальцев превратил спящий хворост в бушующий огонь и сел ближе к костру. — Можешь начинать прямо сейчас…
— Меня прислал один из членов Совета Тринадцати, Хранитель квартала Нелюдей Вастерас, — начала Ноэми.
— Мне уже не нравится твоя история, чародейка, — перебил медведь спокойным голосом. — Все члены это проклятого совета проголосовали за мою смерть!
— Это было частью плана по твоему освобождению, — не менее спокойным тоном ответила Ноэми. — Если бы тебя оставили гнить в тюрьме, шансов выжить у тебя было бы ровно столько, сколько у меня сейчас провести ночь в удобной постели. Что Вастерасу нужно от тебя, спросишь у него сам — я лишь пешка во всей этой игре.
— Пешка? Не слишком самолюбиво для тебя.
— Ты меня не знаешь, странник. Будь избирательнее в выражениях. Благодаря твоим несвоевременным и колким замечаниям, весь наш план чуть не полетел к коту под хвост — до сих пор в голове не укладывается, как Хранитель Порядка выдержал и не повесил тебя немедленно, сразу после того, как ты осклабился. Во истину чудо, не иначе.