Обманщица

Смит Бобби

Хуана уже слышала о женщине, которую привез в лагерь Мейджорс. Увидев, что та идет к ней, она уставилась на вновь прибывшую с нескрываемым интересом. С первого взгляда Хуана поняла, что эта новенькая ей не нравится. Кожа да кости, бледная как смерть, да к тому же в очках. Хуана не могла понять, почему Мейджорсу захотелось затащить ее в свою постель. Она же наверняка холодная как ледышка.

При мысли, что эта мымра спит с Люком, Хуана позеленела от злости. Она хотела его с той минуты, как он появился в лагере. Чего она только не делала, чтобы обратить на себя внимание красавца стрелка. Пожелай он только… А он взял себе эту бледную немочь. Бред какой-то,

как можно даже сравнивать эту уродину и такую жаркую женщину, как она? Новенькая приближалась, и глаза Хуаны опасно прищурились.

— Что тебе нужно? — вызывающе бросила Хуана, не дожидаясь, пока та заговорит.

— Вы Хуана? — Получив кивок, Коди продолжала: — Брат Джонс сказал мне, что у вас, может быть, найдется какая-нибудь еда.

— Нет. Все съедено. Мы едим на рассвете.

Коди никак не могла понять, чем она вызвала такую ненависть Хуаны. Та просто кипела от злости. Ведь они даже никогда не встречались. Ох, не хватало ей еще одного врага…

— Все равно спасибо, — вежливо проговорила она. — Меня зовут сестра Мэри. Приятно было с вами познакомиться. — Коди решила сразить ее наповал своей доброжелательностью. — Всегда так приятно встречать новых людей и заводить новых друзей. Господь благослови вас, Хуана.

Хуана уставилась на нее как на сумасшедшую, а Коди с достоинством зашагала прочь, кожей чувствуя устремленный ей вслед ненавидящий взгляд молодой женщины. Ощущение было не из приятных. Да, такую одной доброжелательностью не проймешь.

Коди заставила себя не думать об этом, и обратилась мыслями к тому, что делать дальше. Сначала надо осмотреться. Совершенно ясно, что одной ей с Люком не справиться, так что в любом случае ей понадобится помощь. Важно выяснить, как охраняют каньон, сколько дорог из него ведет, все ли дороги охраняются. Направляясь к коралю, где находился Люк, она заметила, что большинство встречных смотрят на нее весьма недружелюбно.

— Благослови Господь это доброе утро, — отвечала сестра Мэри на каждый угрюмый взгляд.

Они сразу же морщились и отворачивались, некоторые торопились отойти от нее. Прекрасно. Значит, они не будут следить за каждым ее шагом, и она сможет хорошенько рассмотреть все вокруг, не вызывая подозрений. Обычно в этом ей помогал Крадущийся-в-Ночи. Вспомнив о своем друге, она мысленно помолилась еще раз, чтобы рана его оказалась неопасной.

В течение всех четырех лет охоты за преступниками она знала, что индеец рядом, что он незаметно приглядывает и охраняет ее. Теперь она впервые оказалась одна, и это не могло не беспокоить. Не то чтобы Коди сомневалась в своих силах. Отец хорошо ее обучил, и свою работу она делала отлично. Просто не привыкла она работать в одиночку. Здесь ей никто не поможет и рассчитывать можно только на себя.

— Доброе утро, Люк, — проговорила она, подходя к коралю. — Какой прекрасный день. Не правда ли?

— Доброе, — пробурчал Люк, несколько удивленный и раздосадованный ее сияющим видом. — Я думал, вы не выйдете из дома, пока я не вернусь.

— О нет. Здесь слишком много работы для служителя Божьего, чтобы предаваться лени. Вы когда-нибудь видели место, более нуждающееся в Божьей помощи? — спросила она, оглядываясь по сторонам.

— Да, видел, — ответил он, не поднимая головы.

— Правда? Наверное, это был просто ад на земле, если там было хуже. Где это было?

— На Юге, сестра Мэри. Точнее, в Джорджии, в конце войны. — Голос его звучал совершенно безучастно.

Коди растерялась от его ответа. Она ожидала, что он назовет еще какую-нибудь бандитскую нору.

— Вы с Юга?

— Был.

А теперь ниоткуда.

Она замолчала, потрясенная горечью, прозвучавшей в его словах.

— Простите меня.

— За что?

— За то, что причинила вам боль этим напоминанием.

— Чтобы чувствовать боль, вы должны испытывать привязанность к чему-то. А я, поверьте, сестра, такого чувства почти ни к чему не испытываю.

— Это заметно. Почему бы иначе вы оказались здесь? Возможно, я была послана в Эль-Тражар Божественным провидением, чтобы избавить вас от такой жизни, — задумчиво сказала сестра Мэри.

— Мне ничего от вас не нужно, сестра. А избавления меньше всего, — проворчал он, подумав, что, по-видимому, единственное время, когда она не стрекочет о спасении душ, это когда спит. Если это и в самом деле так, он не возражает, если она будет спать целыми сутками.

— Разумеется, нужно. Посмотрите на свою жизнь! Судя по тому, с кем вы водите компанию, вы вор и, возможно, убийца. И если после этого вам не нужно спасение, то не знаю, кому оно нужно больше. — Она смолкла, словно ее озарила какая-то блестящая идея. — А тогда выходит, что я, возможно, была послана Господом, чтобы спасти не только вас, но всю вашу банду. — И сестра Мэри широко улыбнулась, обрадованная такой прекрасной возможностью послужить Господу.

— Только этого мне не хватало! Вы что, не понимаете, что едва заикнетесь здесь о спасении души, мигом лишитесь своей? А я-то думал, что мне надо защищать вас лишь от Салли.

— Каким образом проповедь доброй вести может причинить мне неприятности?

Люк даже застонал от досады:

— Тут живут не ваши благочестивые горожане, жаждущие спасения. Здешние люди скорее пристрелят вас, чем станут выслушивать лекции о порочности своей жизни.

— Таковы все грешники. Они убеждены, что живут правильно, а что будет с ними в ином мире, не важно. Поэтому и призвал нас Господь глаголить истину. Это долг наш. Если хотим мы, чтобы наши собственные души попали в рай обетованный, мы должны показывать несчастным путь праведный. Тех, кто не слышал никогда слова Божьего, надо пожалеть и возлюбить, потому что они еще могут обратиться к Богу и спастись. А вот те, кто вроде вас обучен был закону Божьему и знает о Его любви бессмертной, но предпочел отринуть Его, вот с такими иметь дело труднее всего. С вами, сэр, будет очень сложно, но я не отступлюсь!

— Сестра Мэри! — Люк швырнул скребок и повернулся к ней лицом. — Вы можете проповедовать, сколько вам угодно, но только не мне. Я давно перестал просить Бога о помощи. Он не помогал мне тогда, и я очень сомневаюсь, что он изменил свое мнение сейчас. Так что направьте ваш пыл на кого-нибудь другого. Меня уже не спасешь.

— Вы не должны так думать! У всех есть свои хорошие стороны. Просто иногда у таких, как вы, их найти труднее. Но не печальтесь, я их у вас найду. Вот, например, вы же спасли меня вчера. Уверена, вы делали это из добрых побуждений, а значит, в вашем сердце еще сохранилась частичка добра, — убежденно закончила она.

— С каждой минутой я начинаю все больше и больше сожалеть об этом «добром деле».

— Ладно, Люк. Я буду как песчинка в раковине устрицы. Я буду говорить и говорить вам о добре, пока вы не преобразитесь в драгоценный жемчуг.

При виде зверского выражения его лица она поняла, что пора переменить тему.

— Я голодная, — призналась она. — Мне удалось выпить кофе, но Хуана сказала, что еды не будет до вечера.

Люк удивился. До сих пор, когда бы он ни захотел поесть, Хуана рада была услужить.