Обманщица
Шрифт:
— Пойдем посмотрим, что я смогу для вас раздобыть.
— Спасибо.
Он закончил ухаживать за конем, и они отправились назад, в поселок.
— Здесь такое правило: все трудятся. Вам тоже придется что-то делать, чтобы отработать свое пропитание.
— Разумеется, я буду только рада проводить службы для тех, кто захочет прийти.
— Вообще-то я имел в виду не это, а настоящую работу. И желательно такую, где вы будете сидеть тихо и не высовываться. Женщину должно быть видно, но не слышно.
— Я
— К вам это тоже относится, — хмыкнул он.
Тем временем они дошли до его жилища.
— Подождите минутку, я скоро.
Коди не возражая вошла в хижину. Пожалуй, сейчас с ним лучше не спорить, а вести себя как послушная девочка. К тому же надо подумать, как отсюда выбраться. Она успела рассмотреть лагерь. Второго выхода отсюда не было. Въезд и выезд осуществлялся через единственный главный проход. А стены каньона были такими крутыми, что если бы представители закона захотели сюда ворваться, охрана с легкостью бы их перестреляла.
Коди немного походила по комнате, затем снова вышла наружу и села в тени. Здесь был хороший наблюдательный пункт. Отсюда она видела весь лагерь. Коди постаралась запомнить точное расположение всех домов и количество людей. Каждая подробность была важна. Какая-нибудь мелочь могла впоследствии спасти ее или погубить.
Скоро вернулся Люк с тортильей, начиненной непонятным мясом. Коди хотела было спросить, что там такое, но затем решила, что лучше этого не знать. Благодаря Люку сегодня она с голоду не умрет.
— А где Салли и остальные? — поинтересовалась она, зная от Джонса, что они уехали, но не зная куда.
— Их несколько дней не будет в лагере, — туманно ответил Люк.
Она улыбнулась:
— Я рада, что их нет, но почему вы не уехали с остальными?
— Пытаетесь отделаться от меня? Я остался, чтобы заботиться о вас, — солгал он, раздосадованный, что, возможно, именно в эту минуту остальные общаются с Эль Дьябло, а его с ними нет.
— Не стоит сидеть здесь из-за меня. Вообще, раз Салли уехал, дали бы вы мне лошадь и отпустили на свободу. Больше ведь защищать меня не надо.
На секунду это показалось Люку хорошей идеей. Она уже так ему надоела, что он был бы счастлив избавиться от нее. И правда, если Салли уехал, она может вернуться в город, погрузить свои пожитки в фургон и вместе со своим индейцем убраться из Эль-Тражара.
Да, это было бы просто прекрасно, но… но ему придется везти ее в город, и он может разминуться с Эль Дьябло. Вдруг предводитель банды решит вернуться в лагерь с остальными бандитами, а его тут не будет. К тому же остальные бандиты могут заподозрить неладное, если он вдруг так быстро отпустит проповедницу.
— Я отпущу вас, но в свое время.
— И когда же оно настанет?
— Когда я от вас устану! Я говорил о вас с Хуаной,
Коди заскрипела зубами от злости, но ничего не сказала. Она ненавидела нудную женскую работу. Это было скучно, тоскливо… именно из-за этого она еще в восемь лет упросила отца научить ее стрелять. У мальчишек жизнь всегда веселее, чем у девочек. Кто захочет мыть полы и варить еду, когда можно скакать на лошади, охотиться или стрелять в цель?
— Я буду делать все, что нужно, но не могу оставить свое призвание, — торжественно объявила она.
— Тогда я не ручаюсь за вашу безопасность. Это не ваши горожане. Женщины в основном проститутки, а мужчины…
— Мария Магдалина была проституткой, но получила спасение, — провозгласила Коди, несколько оскорбленная его отношением. — А кроме того, женщины не занимались бы этим унизительным ремеслом, если бы мужчины не были готовы за него платить…
— А мужчины здесь и того хуже, — закончил он, не обращая внимания на ее слова.
— Вы в том числе?
— Я в том числе.
— Тогда я буду рассматривать время, проведенное здесь, как вызов судьбы, на который должно ответить верой и добрыми делами.
Люк застонал про себя от ее неукротимого оптимизма. У него больше не было сил с ней спорить. Пока Салли не вернется, ей ничего не грозит. Ему придется лишь слегка за ней приглядывать.
— Хуана сказала, что вы можете помочь ей готовить ужин.
— Как любезно с ее стороны.
— Вы ведь хотите есть? — Он выразительно посмотрел на нее. — А если вы не любите готовить, есть, знаете ли, и другие пути отработать свое содержание.
— Я очень люблю готовить, — поспешно ответила Коди, покраснев от недвусмысленного намека.
— Я так и подумал.
Коди встала и направилась к хижине Хуаны. Та встретила ее все с тем же кислым выражением на лице.
— Вижу, ты явилась помогать.
— Я буду рада делать все, что вам угодно, добрая сестра.
— Я тебе не сестра.
— Перед Богом мы все братья и сестры.
— Перед Богом нам всем надо есть, так что давай мешай вот это, а я займусь другими делами. — Она передала Коди черпак и указала на большой котел, в котором что-то кипело. — Я скоро вернусь.
Хуана повернулась и ушла, а Коди уставилась на варево, которое должно было в конце концов стать их трапезой. Вид у него был не слишком аппетитный, но она уже поняла, что здесь привередничать не приходится, и начала мешать.
Хуана рада была уйти подальше от новой помощницы. Оглядевшись, она не спеша направилась к Люку.
— Спасибо, что прислал проповедницу помогать. Я уже приставила ее к работе, — сказала она, останавливаясь на пороге его хижины. Он сидел за столом и чистил свой пистолет.