Обольстительница в бархате
Шрифт:
Что ж, пусть! Грех этим не воспользоваться. Дело есть дело. Он был богат и сейчас находился здесь.
Леони вошла в открытую дверь.
– Благодарю вас, Матрон, за подробную лекцию, – сказала она. – Я знаю, понедельник для вас напряженный день. Я продолжу знакомить лорда Лисберна с нашим заведением, а вы возвращайтесь к своим обязанностям.
Девушка подчинилась с плохо скрываемым нежеланием. И кто бы ее осудил? Мужчина был так красив! Так обаятелен!
К сожалению, мужская красота и шарм плохо повлияли на разум Матрон. В другом случае разве она привела бы его в рабочую комнату. Многие девушки в этой светлой, полной воздуха комнате едва вышли из подросткового возраста. Поставить перед ними сногсшибательного мужчину-аристократа означало привлечь беду.
Большинство пребывало в оцепенении. Трое, которые укололись иголками, теперь сидели и с отсутствующим видом потирали пальчики. Верити Симс перевернула рабочую корзинку. А Бриджет Коппи пришила к рукаву своего платья фартук, над которым трудилась.
Теперь на несколько дней от них не будет никакого толка, от большинства из них.
Леони не сомневалась, что романтический туман проник и в ее голову. Прошлой ночью Лисберн приснился ей. А сегодня он появился здесь. Она мысленно представляла его таким, каким увидела в цирке Астли, мальчишкой с открытым сердцем, каким он мог быть когда-то.
Как бы там ни было, Леони быстро вывела его светлость в коридор из рабочей комнаты.
– У нас немного тесно, как вы заметили, – сказала она.
– Однако вы весьма эффективно используете площади, которые у вас есть, – заметил Лисберн. – Учитывая вашу любовь к порядку, я ничему не удивляюсь. Хотя одно дело заполнять гроссбухи аккуратными столбцами цифр, и совсем другое – превратить тесное старое здание в нечто удобное и даже уютное.
Несмотря на то что Леони была настороже, ей трудно было не оценить его лесть. Они с сестрами много трудились, чтобы добиться того, что у них сейчас имелось. А имелось у них не очень многое. Финансовый успех только-только начал приходить, и Леони прекрасно понимала, что на это пока нельзя полностью рассчитывать. В мире моды крах может случиться за одну ночь из-за природной катастрофы или по женской прихоти. Дела Общества модисток они вели с величайшей осторожностью, не увеличивали расходов на него больше, чем могли покрыть из наличных денег.
Сестры учредили его ради кузины Эммы, которая дала крышу над головой и образование трем беспризорным девочкам. Она научила их шить прекрасные вещи и уберегла от бесцельной и бродяжьей судьбы их родителей.
Эмма умерла слишком рано, вкусив лишь самые первые плоды собственного успеха.
Леони холодно его поблагодарила.
– Вообще-то уют для нас не самое главное. Мы бы предпочли расшириться. Например, на соседнее здание.
– Осмелюсь заметить, пространство для расширения всегда найдется.
Теперь они вышли из зоны досягаемости для посторонних ушей.
– Ладно, я в полном недоумении, – сказала она. – Вы просто забрели к нам и решили посмотреть, как тут все устроено, или у вас есть какой-то конкретный план?
– Конкретный, – признался Лисберн. – Суонтон поручил мне ознакомиться с вашей благотворительной деятельностью. Он хочет собрать для вас денег, пока его все обожают. Вы же знаете, как публика непостоянна, в особенности ее женская часть.
– Он поручил вам… – повторила она.
– Если быть точным, я сам вызвался, – сказал маркиз. – С большим желанием. Сейчас у меня всего два дела. Первое – наблюдать за ним и слушать его, когда он сочиняет. Второе – все время находиться рядом, якобы для того, чтобы защищать Суонтона от девиц, одержимых поэзией. Хотя пользы в этом смысле от меня мало. Я лишь обогащаю себя поучительным опытом становиться невидимым для женской половины человечества.
– Не падайте духом, – успокоила его Леони. – Вы не стали невидимкой ни для Матрон, ни для девушек в мастерской.
– Пусть так, но я получил большое удовольствие от знакомства с вашей работой.
У нее в голове сразу же закрутились мысли: «Что? Что он обнаружил? Что увидел? Зачем?»
Внешне, на ее лице не дрогнул ни один мускул.
– Как-то это утомительно звучит.
– Я удостоверился, что у вас проблем больше, чем можно предположить, – сообщил он. – Вы с вашими сестрами странно немногословны насчет своей благотворительной деятельности.
Мысли сразу перестали бешено крутиться: «Ах, это… Тогда все в порядке».
– Тут нечем хвастаться.
– Как нечем? – Обернувшись, Лисберн посмотрел на дверь комнаты, откуда они вышли. – Я всегда жил в защищенном мире. Не думайте, что я когда-нибудь видел в одном помещении столько девушек, которые вели… – Он замолчал, потом, прикрыв глаза, задумался. – Давайте скажем так – бесприютную жизнь. – Лисберн неожиданно открыл глаза и пристально вгляделся в мисс Нуаро, отчего ей стало неспокойно. – Вы добились интересных результатов. Это что-то вроде испытания.
– Это всего лишь работа, – сказала она. – Некоторые девушки начинают проявлять больше способностей, чем другие. Для «Модного дома Науро» мы отбираем самые сливки. Обучаем их и натаскиваем и, разумеется, знаем, что получаем в ответ. Они нам интересны, не то что вашим герцогиням и виконтессам. Но это не филантропия в чистом виде.
– Факт остается фактом – вы подбираете их на улицах, в сиротских приютах и работных домах.
Леони улыбнулась.
– Нам это обходится недорого. Иногда вообще даром.
Она провела его в маленькую комнатку, где в витринах были выставлены образцы работ, выполненных девушками.
– Если ваша светлость соблаговолит купить какую-нибудь безделушку, сделанную их руками, они будут в восторге.
Подойдя к одной из витрин, Леони открыла стеклянную дверцу.
Лисберн постоял секунду, разглядывая подушечки для булавок, носовые платки, шарфы, кошельки и все в таком роде.
– Мисс Нуаро, – позвал он.
Она подняла на него глаза. С пораженным видом маркиз продолжал разглядывать содержимое витрины.
– Все это сделали девушки? Девушки из той мастерской?
– Да. Помните, Матрон сказала, что мы пополняем наш фонд, продавая их работы?
– Помню, – сказал он. – Но я не… – Неожиданно он отвернулся и отошел к небольшому окну. Сложив руки за спиной, стал смотреть на улицу.
Леони была сбита с толку. Она взглянула на витрину, потом на его спину в отлично подогнанном сюртуке.