Обращенная
Шрифт:
Распахнутая дверь стала ошибкой: тошнотворный запах гнили вперемешку с кровью нахлынул с такой силой, что Хелли едва не вывернуло прямо на пороге. В открывшемся её глазам углу лежало полуразложившееся тело, которое, несмотря на то, что было прикрыто тряпкой, отвратительно воняло и от этой вони у девушки заслезились глаза. Кто и зачем хранит подобное в своём доме — она не хотела знать. Поэтому, задержав дыхание, рванула вперёд: нужно было срочно укрыться от запаха, чтобы…
Новое помещение, заметно больше предыдущего, объясняло сырость. Подцепленные за наручники люди, висели вдоль стен на цепях. От потока воздуха распахнувшейся двери они начали слабо покачиваться и Хелли снова замутило: в полутьме большой комнаты ей на миг почудился крик о помощи. Подскочив к одному телу, свисающему на ослабших
Что-то над головой у девушки скрипнуло, потом — раздались шаги, каждый из которых вызывал опадение пыли с потолка. С трудом удерживаясь о кашля, она отошла в угол, но, наступив а кровь, едва устояла на ногах. Тоскливо и противно заскрипела дверь, впуская в помещение лучик света, а чуть погодя включились лампы под потолком, позволяя Хелли рассмотреть происходящее во всём великолепии.
Везде были тела. Если они не висели рядом с капельницами, то лежали на узких лавках, установленных у стены. Уже немного подванивающие и явно не первой свежести трупы, сложенные в углу, были накрыты тряпкой. Но, что самое главное — на полу тут и там сияли свежие пятна крови, источая аромат, заглушающий всё остальное. Хелли качнулась: ей на мгновение стало плохо от голода и отвращения. Кто посмел сделать подобное?
— В гости принято приходить до того, как хозяева лягут спать, сударыня, — едко сказал кто-то совсем близко, отчего девушка, и так с трудом сохраняющая спокойствие, взвизгнула и рванула куда-то, чуть не навернувшись, — Неужели, я вас напугал? Что ж, в таком случае мы уже квиты, поскольку вы напугали и меня тоже. Что привело вас сюда?
Высокий статный мужчина выглядел вполне обычно, если не считать небольшой желтизны кожи, присущей всем старикам. На мгновение Хелли прикинула сколько ему может быть лет, но тут же отбросила эту идею: вампиры уже давно перестали считать срок жизни в годах. Брюнет улыбнулся и, чуть наклонив голову вбок, принялся бесцеремонно её разглядывать.
— Так что вам нужно?
Глубокий грудной голос на мгновение привёл её в чувств, заставляя забыть об ужасах последний десяти минут.
— Я… я… — попыталась она подобрать слова, — Что вы делаете, это же люди!
— Собираю кровь тех, кто решил, что хочет жить вечно.
— Вы же просто выдаиваете их и убиваете!
— Дитя, тебе многое ещё не понятно в этом мире. Они сами согласились на всё, возжелав вечной жизни.
— Что?
— Эти… «люди»… — он вдруг усмехнулся, — Хотели стать вампирами.
— Кто-то хочет стать убийцей?
В голове девушки просто не укладывалось подобное: сама она была готова обменять вечную жизнь вампира на вполне стандартную человеческую. Неужели, существуют такие люди, что готовы пойти на обратный обмен?
— Многие. «Слухи, подобно семенам, могут быть посажены в благодатную почву алчности, и тогда взошедшие побеги способны убить». Знаете такое выражение?
— Нет, — честно призналась Хелли.
— Ах, да, вы же только недавно стали одной из нас и ещё не успели попробовать на вкус скуку. Но, уверяю, это произойдёт очень скоро. За три века моей жизни её было предостаточно.
— Кто вы и что делаете здесь?
— Меня зовут Израэль Хенсу, я — солдат. А кто вы, юная леди?
— Ваш язык…
— «Староват»? Что ж, он вполне подходит такому старику, как я. Мне повезло родиться в том времени, когда русский солдат считался лучшим в мире: терпеливым, выносливым, храбрым, находчивым, благородным, а главное — преданным родной земле до самозабвения. Говорят, нас сам чёрт боялся!
— Вам… триста лет?
— Да, деточка. Именно так.
— А… что вы делаете здесь?
— Ищу своего создателя. Может быть слышала:
— Да. Я была обращена вампиром из его свиты.
— Надо же, какое превосходное совпадение! А ты случаем не знаешь где он находится сейчас?
Ответить Хелли не успела: за её спиной хлопнула дверь и голос Эраста громко известил весь этаж:
— Ух, еле добрались, солнце прямо в спину светило!
Часть 7
— О, а ты как тут оказалась? — выгнул бровь мужчина и вдруг, словно что-то вспомнив, обернулся, — Давайте быстрее, а то будете как Арнольд: сытыми, но мёртвыми!
И засмеялся, высоко запрокидывая голову и раскрывая рот, полный белых зубов. Хелли будто снова оказалась в том дне, когда впервые встретила его и… как его звали? Странно, она видела смерть своего товарища и даже не удосужилась узнать его имя. Теперь же, смотря на Эраста, который веселился и даже не вспоминал о том, кого убил собственными руками, девушка с трудом подбирала слова, которые всё ускользали.
«Почему ты здесь?»
«Что с Дессой и Андрее?»
«Что происходит?»
Неправильно. Всё неправильно. Она мотнула головой и, словно признавая своё бессилие, молча кивнула ему как давнему знакомому, совершенно не ожидая того, что будет дальше. Поэтому, когда Эраст шагнул вперёд и, всё ещё смеясь, обнял, вздрогнула, с трудом давя в себе желание отодвинуться, потому что от мужчины шёл густой и тяжёлый запах крови, наркотиков и других людей. От подобной смеси у неё закружилась голова. Прямо как тогда, когда Макс, то ли пытаясь объяснить почему не стоит бесцельно бродить по городу, то ли просто оберегая, привёл её в неблагополучный район, где из каждого окна доносился сладковатый запах непонятного происхождения. Ради приличия Хелли тогда постояла рядом, пока парень рассказывал о том, что вместе с повышенной скорость метаболизма и редкой устойчивостью к алкоголю обращение снабжает вампиров совершенно неадекватной реакцией на все психотропные вещества: кто-то вообще никак не меняется, а у кого-то начисто сносит крышу. За семнадцать лет человеческой жизни она только краем уха слышала о наркотиках, да изредка видела в подворотнях облики качающихся фигур, никогда не приближаясь. Поэтому запах вызвал тошноту, к горлу снова подступило.
— Что, всё-таки сдалась и решила стать нормально, травоядное?
Вопрос поставил в тупик, но Хелли улыбнулась и попыталась мягко соскользнуть с темы: ей предстояло провести целый день в одном помещении с Эрастом и остальными, давясь смрадом и смесью запахов. Создавать конфликт ей вовсе не хотелось, несмотря на то, с какой горячностью всё внутри отозвалось на предположение, будто она…
— Нет, просто решила навестить старого друга. И заодно узнать о том, что случилось с Дессой и остальными.
Повисла нехорошая пауза: Хелли спиной почувствовала неприязнь, словно сочащуюся со всех сторон. Пришедшие с Эрастом вампиры напряглись, кто-то даже обнажил зубы. Однако, ссоры не случилось: за спиной девушки вдруг раздался смешок и едкий голос уточнил:
— Ты говорил, что никто не выжил.
— Да. Из тех, кто находился в доме, я единственный уцелел.
— Так почему девочка помнит слугу де Гияза?
— А почему я вдруг должна её забыть? — удивилась вампирша.
— Ты ещё слишком молода и не знаешь всех правил, — терпеливо начал рассказывать Израэль, — Если вампир делает человека своим слугой не обращая, то, формально, жизнь слуги заканчивается в тот момент, когда господин погибает, или, если так будет угодно его хозяину. Беги, лети, находись на другом континенте — метка везде с тобой, а значит — и смерть тоже легко найдёт тебя. Слуги-люди имеют ряд преимуществ: живут дольше, здоровье крепче, часто получают доступ к состоянию хозяина. Однако существует и обратная сторона: метка имеет полумагическую основу, завязанную на само существование в этом мире. После себя мы оставляем память, а слуги — не оставляют ничего. Все воспоминания о них, не являющихся ни вампирами, ни людьми, испаряются в тот момент, когда заканчивается их жизнь. Потому я и удивлён: Эраст утверждал, что лично видел как слуга де Гияза осталась в горящем здании и на неё обрушилась крыша. Поэтому твоя память, не тронутая этим… удивительна. Ты маг и защищаешь свой разум?