Общая и прикладная этнопсихология

Павленко В. И.

2.6. Деятельностный подход в этнопсихологии

Базовая методологическая схема

В предыдущих разделах были рассмотрены основные методологические подходы, отличающиеся теми реалиями, которые должны были стать средством исследования и объяснения этнопсихологических особенностей. Первую группу условно можно назвать экологическими методами, так как они используют возможность изучения психической деятельности этноса посредством анализа различных параметров природной среды обитания народа – своеобразия климатической зоны, ландшафта, почв, флоры, фауны и т. п.

Следующую группу составляют биологические подходы, так как все они подчёркивают

влияние различных биологических характеристик (антропологических параметров членов этноса, специфики генетических структур, анатомических или физиологических особенностей их нервной системы и т. д.), на этническое своеобразие психики. На этой основе, как предполагают сторонники данного подхода, можно сделать выводы и об этнической специфике психики.

Сущность третьего подхода заключается в приоритетном изучении воздействия на психическую деятельность истории народа: тех событий, которые произошли некогда, но остались в памяти людей, наложив неизгладимый отпечаток на их мировоззрение и мировосприятие. Отсюда и вывод для этнопсихологических исследований: «Расскажи нам свою историю [народ], и мы скажем, какой ты, и что тебя ожидает».

Четвертая, наиболее многочисленная группа методов основана на идее влияния культуры на психическую деятельность членов этноса. Но в данном контексте не менее важной является идея о том, что этнопсихологические особенности не могут не отражаться, не проявляться в характерных чертах материальной и духовной культуры. Следовательно, изучение образцов и явлений материальной и духовной культуры остается для сторонников данного подхода тем материалом, который даёт основание говорить о наиболее существенных психологических характеристиках этноса.

Последнюю группу методов объединяет социально-экономический подход к этнопсихологической реальности. Его сторонники предполагают, что только анализ разнообразных социально – экономических характеристик жизни этноса (соотношения различных социальных групп или классов в структуре общества, особенностей разделения труда, специфики семейных ролевых структур и т. п.) может стать фактором объективного изучения психологии народа.

Таким образом, в большинстве исследований рассматривается влияние на психику либо одного изолированного фактора (или одной группы факторов), либо их комплекса – биологических, экологических, культурных, социально-экономических и исторических параметров в любых возможных сочетаниях. Однако и в том и в другом случае анализ, как правило, выполняется в соответствии со следующей методологической схемой:

Фактор (или их сочетание)– > Этнопсихологические особенности

При работе в рамках подобной методологической схемы получается следующее: из одних и тех же причин (факторов) разными исследователями выводятся различные следствия (психические особенности) и наоборот – подобные результаты объясняются причинами, которые не имеют между собой ничего общего. Ранее уже приводились подобные примеры, число их можно увеличить. Прослеживающаяся неоднозначность и произвольность выводов заставляет искать причину такого положения в несовершенстве исходной методологической схемы.

Недостатки ее связаны не только с тем, что многие исследователи зачастую увлекаются главенствующей ролью только одной группы факторов, игнорируя действие всех остальных, но – и это главное – с непосредственным характером взаимосвязи анализируемых факторов и психических особенностей. В отечественной психологии еще в 1920-1930-е гг. была поставлена проблема преодоления подобного «постулата непосредственности», что вызвало к жизни создание теорий, направленных на ее решение (в частности, теории установки Узнадзе). Одним из наиболее перспективных решений данной проблемы представлялась и представляется

идея деятельностного опосредования, развиваемая в трудах Л.С. Выготского, А.Н. Леонтьева и их последователей. Преломление этой теории в этнопсихологическом контексте означает, что национальное своеобразие психики является отражением национальных особенностей жизнедеятельности этноса, которая аккумулирует и интегрирует воздействие всего комплекса исходных факторов. Иными словами, выделенная ранее методологическая схема в соответствии с данной идеей преобразуется, принимая следующий вид:

Комплекс факторов -> Жизнедеятельность народа -> Этнопсихологические особенности

На практике это означает, что выявление этнических составляющих психической деятельности невозможно без тщательного анализа специфики целостной структуры и качественных характеристик отдельных элементов жизнедеятельности народа, отражением которой она является.

Конкретные формы деятельности, реализующие одну и ту же потребность у разных народов, могут отличаться тремя параметрами: уровнем развития, конкретным содержанием опосредующих звеньев и своеобразием процессуальной стороны деятельности. Анализ всех этих параметров должен проводиться последовательно [11].

Известно, что в процессе исторического развития формируется ряд всё более усложняющихся форм практической деятельности, в строении которых наблюдаются количественные (изменяется количество опосредующих деятельность звеньев) и, главное, качественные (связанные с принципиально иным содержанием опосредующих звеньев) изменения. Психическое отражение этих разных по уровню сложности форм деятельности неизбежно сопряжено с формированием различных (структурно и процессуально также отличающихся) форм психической деятельности. Естественными являются следующие положения: чем более примитивна по строению и выполнению практическая деятельность той или иной этнической группы, тем более простым будет и её психический коррелят; и наоборот – максимально сложное строение практической деятельности сохраняется и в её психическом отражении.

При рассмотрении эволюции структуры практической деятельности отмечаются возможности её вариаций у разных народов. В этнопсихогенезе действуют подобные закономерности. Психическая деятельность в определённой сфере может отличаться у различных этнических групп при её кросс-культурном исследовании (либо у одного и того же этноса в разные исторические эпохи) следующими параметрами:

а) уровнем психического отражения данной сферы, т. е. тем, какие психические процессы (восприятие, воображение, наглядно-образное мышление, понятийное мышление и т. п.) и в каком сочетании обеспечивают её отражение;

б) качественным содержательным своеобразием опосредующих звеньев (образов, понятий…). Как и в случае с практической деятельностью, анализ данного параметра имеет смысл только при сравнении психических проявлений с одинаковым уровнем психического отражения;

в) процессуальными особенностями психической деятельности.

В этом контексте важно подчеркнуть следующий момент. Когда обсуждается вопрос об этнопсихологическом анализе практической деятельности, то само собой разумеющимся кажется положение о том, что сравнивать можно только подобную деятельность, принадлежащую к одной сфере, удовлетворяющую одну и ту же потребность. В случае исследования психической деятельности данный принцип часто нарушается, – ученые говорят о восприятии или мышлении «вообще», не уточняя того, отражение какой конкретно сферы жизнедеятельности анализировалось, не придавая этому должного значения. Такое недопустимо методологически, а нарушение данного принципа может привести к неоправданным заключениям. Эмпирическое подтверждение этому утверждению можно найти, например, в монографии «Культура и мышление» при обсуждении экспериментов Прайс-Уильямса: