Общественное порицание (сборник)
Шрифт:
— Приветствую тебя, — сказал он проворно.
Он уже давно понял, что длительные окольные переговоры не для мага с недолговечными заклятиями. Лучше всего перешагнуть через первые невразумительные околичности и приступить сразу к делу.
Но, разумеется, он не забыл о создании надлежащей атмосферы в месте действия. Несколько небрежных пассов, и прямо из воздуха возникли две яблони, не очень, правда, большие, не выше самого мага (спешка, спешка — что поделаешь), но ветви их были усыпаны плодами. И, в качестве завершающего штриха, небольшой дракон выныривал из небытия в бытие и обратно, пока пейзанин не обрел голос.
— Прекрасное утро для полевых работ, — продолжил Сайстрэп.
— Да, было… — ответил крестьянин неуверенно. Магия в лесу или в пещере — это одно. Но магия прямо в центре колосящегося ячменного поля — это уже другое. Дракон исчез, и трудно было теперь присягнуть — а был ли он вообще, но проклятые деревья все еще торчали там, где — вот незадача — как раз был один из лучших участков пажити.
— Како… э-э… чем могу служить тебе, мастер… э-э, мастер?
— Сайстрэп, — изящно вымолвил колдун. — Я твой ближайший сосед, мастер Ледизвел. Хотя ты так занят возделыванием сей плодородной нивы, что, может быть, об этом и не подозревал до сих пор.
Мастер Ледизвел перевел взгляд с деревьев на колдуна. Он слегка нахмурился. Известно — чародеи да всякие там благородные лорды — народ прыткий и так и норовят взять побольше, а отдать поменьше. Мысль о том, что он живет по соседству с одним из этих проныр, не приводила его в восторг. И он определенно не набивался на нынешнюю встречу.
— Ну, конечно же нет, — ответил Сайстрэп на его мысль. Пора было немного осадить деревенского дурня и дать ему понять, с кем он имеет дело. — Я появился просить твоего содействия в небольшом дельце. Мне нужна пара молодых ног, пара сильных рук и крепкая спина — для помощи по хозяйству. А этот парень, — он впервые бросил взгляд на младшего сына крестьянина, — как он насчет пойти в услужение? Не думал об этом?
— Этот? — пейзанин хрюкнул. — Да какой же дурак его возь…
Он остановился на полуслове. Если колдун ничего не знает о профнепригодности его глупого сына, то с какой стати ему-то выдавать маленькие семейные тайны?
— А на какой срок в услужение? — быстро спросил он. А вдруг удастся спихнуть этого увальня на какое-то время? Это было бы выгодной сделкой.
— Срок обычный — один год и один день.
— А возмещение, мастер Сайстрэп?
— А во что ты сам его ценишь?
— Ну, в нынешнем сезоне пара умелых, работящих рук… — Ледизвел поспешно отфутболил подальше сломанную мотыгу, надеясь, что маг ее не заметил, равно как и не слышал его недавних слов, обращенных к сыну.
— Этого достаточно? — Сайстрэп сделал рукой широкий, царственный жест, и на поле возник прекрасный конь.
Ледизвел захлопал глазами.
— Вполне достаточно, — быстро согласился он. Он протянул ладонь, и Сайстрэп шлепнул по ней своей, завершая сделку.
Затем колдун сотворил еще несколько пассов, и облако дыма окутало его и его нового слугу. Когда дым рассеялся, оба исчезли, а Ледизвел поспешил накинуть на коня уздечку.
На рассвете следующего дня его настроение несколько омрачилось, когда, зайдя в конюшню проверить, как поживает его последнее приобретение, он не нашел там никакого коня. На полу валялась уздечка, рядом с ней сидел кролик и жевал солому.
«В конце концов, — подумал Ледизвел, — я не обязан целый год и один день кормить и одевать этого бездельника, так что я все равно в выигрыше».
Сайстрэп в своей пещере сразу стал приучать нового слугу к полезному труду. Для него этот Иоахим был лишь орудием, лишенным своей воли. И чем скорее из него можно будет извлечь пользу, тем лучше. Надо было только с самого начала выбить у него из головы всякий вздор насчет потайных комнат, набитых сокровищами и вещами, которые сами тебе служат. Все это, конечно, хорошо в минуты отдыха, как, скажем, выдержанное вино, но в работе только мешает.
Для Иоахима было сварено зелье, и он его выпил. Затем маг частично провел, частично протащил его по сложной системе черных и красных линий, нарисованных на шероховатом каменном полу. Когда наконец Сайстрэп был удовлетворен обрядом посвящения, он устало рухнул на свой гамак, предоставив съежившемуся Иоахиму отсыпаться на постилке из папоротника-орляка.
Колдун проснулся рано на рассвете и снова развил бурную деятельность. Иоахиму было позволено в спешке проглотить весьма непривлекательный завтрак, состоявший из ягод и сушеных корней, и все это под беспрестанные понукания, так что пару раз он чуть не задохнулся. Затем они воспользовались услугами транспортного облака и возникли из него недалеко от Рыночного Перекрестка, что близ Дэлоу Хилл. То есть, на сторонний взгляд, из облака шагнул мужчина, одетый в серую шерстяную тунику и ведший за собой прекрасного игривого жеребца-двухлетку. Жеребенок был по-настоящему хорош, заранее много обещая в будущем по всем своим статьям. Никто — ни лорд, ни простой смертный не могли отвести от него глаз. И был он продан по всем правилам, хотя покупателей не пришлось зазывать долго. За жеребенка дали кошель, набитый серебряными монетами достаточного веса, для того чтобы оттянуть пояс продавца самым согревающим душу образом.
Жеребенок был введен в дом покупателя и продемонстрирован домочадцам как пример завидной сделки. Но когда взошла луна, из сарая, оставив стойло и аккуратно прикрыв за собой дверную защелку, выбрался Иоахим. Он потащился на дальний конец пастбища, где его нетерпеливо поджидал Сайстрэп.
Эту игру они успешно повторяли еще несколько раз. Сайстрэп обращался с Иоахимом достаточно хорошо — хотя относился к нему более как к настоящей лошади, чем к человеку. И в этом он допустил ошибку. Хотя Иоахим выглядел глуповатым и страдал дефектом речи, ум его был достаточно развит. Он учил и запоминал все, что говорил и делал его хозяин. И в глубине его души зажглась честолюбивая искорка. Раньше, в пределах отцовских владений, у него просто не было материала для проявления амбиций. Как он ни старался, старший брат все равно обставлял его по всем пунктам, причем не прилагая никаких видимых усилий. Но здесь был иной мир. не имеющий ничего общего с фермой.
Затем случайно он выучил нечто, о чем даже Сайстрэп не знал. А именно — некоторые заклятья не обязательно было произносить вслух.
Хозяин послал его собирать травы для какого-то зелья. Место, где росли нужные злаки, было диким, там редко ступала нога человека. Зато были хорошо утоптанные тропы мохнатых четвероногих охотников.
Несмотря на дикость и запустение, окружавшие его, Иоахим был вполне счастлив оказаться в одиночестве на открытом воздухе. Ибо сейчас он по-другому ценил комфорт сельского жилища (невзирая даже на едкие усмешки отца и брата, отравлявшие ему жизнь) и находил пещеру слишком сырой и отвратительной. Кроме того, оказалось, что он тоскует по полям гораздо больше, чем он мог себе раньше представить. Казалось, прошло очень много времени, с тех пор как у него выпадала возможность просто валяться на спине, наблюдать за медленно плывущими по небу облаками и грезить о том, что было бы, если бы он обладал колдовским сокровищем или родился в семье знатного лорда.
Но сегодня он больше был занят осмысливанием сайстрэповских дел, а не созерцанием облаков, как в былые времена. Про себя он повторял слова, которые маг использовал для заклятий. К этому времени по крайней мере оборотное заклятие было ему не менее знакомо, чем собственное имя. Легкий шум заставил его обернуться. Желто-зеленые глаза снежной рыси глядели прямо на него. Кошка напружинила тело перед броском, и Иоахим понял, что видит свою собственную смерть, крадущуюся на четырех лапах. Он сконцентрировался без всякой уверенности, получится ли, и вообще, что и как.