Общественное порицание (сборник)
Шрифт:
Снежная рысь исчезла! На склоне извивалась амбарная крыса.
Иоахим задрожал. Он протянул руку, чтобы удостовериться в реальности происходящего, и крыса, завизжав, поспешила убраться. А может быть, это какая-нибудь ловушка, подстроенная Сайстрэпом, чтобы запугать его? Это можно проверить. Иоахим глянул на свое собственное тело. Попытаться? Он снова сконцентрировался.
Мягкий мех, лапы с когтями — он стал снежной рысью! Не вполне веря себе, он сделал несколько прыжков вперед, по направлению к гребню гряды. Затем резко остановился у скалы и промыслил обратное заклинание. Он снова стал человеком и был слегка напуган своей собственной дерзостью.
Потом страх превратился в гордость. Впервые
Плохо было то, что Сайстрэп при нем никаких других заклинаний не произносил. А несколько отрывков, которые он извлек из рассеянного бормотания колдуна, ничему толковому служить не могли. Сайстрэп полностью сосредоточился только на том, что, как он полагал, было лучшим применением способности менять обличье.
— Ярмарка в честь сбора урожая в Гарт Нэйгисе, — сказал он Иоахиму, главным образом из желания продемонстрировать свою мудрость хоть одному живому существу. — Есть шанс неплохо подработать. Мы должны предоставить товар попривлекательнее. Жаль, нельзя тебя превратить в сундук с драгоценностями. Его содержимое можно было бы продать более, чем одному покупателю. Только вот когда заклинание перестанет действовать…
Он засмеялся несколько зловеще и игриво ткнул Иоахима под ребро символом своей профессии — магическим жезлом.
— …ты окажешься слишком уж рассеянным по всей стране, трудно будет тебя собрать.
Он глубоко задумался, ковыряя в зубах большим пальцем.
— Я полагаю, корова — хорошая приманка только для крестьянина. — Он оценивающе вглядывался в Иоахима. — А с лошадями мы уже достаточно поработали — вдруг там окажется кто-нибудь с хорошей памятью… Ага!
Он стукнул жезлом по скале.
— Обученный охотничий сокол, такой, что один его вид развяжет мошну самому скупому лорду!
Иоахиму все это было не по душе. Что правда, то правда, до сих пор все трюки Сайстрэпа проходили гладко. Он без особых затруднений выбирался из хлевов и конюшен, когда заклинание переставало действовать. Но поместья и замки охраняются гораздо сильнее, и ускользнуть оттуда будет нелегко. Затем он подумал о своей тайне. Конечно, в назначенное время он перестанет быть соколом, но это еще не значит, что он обязан превращаться в человека — фигуру слишком заметную.
Ярмарка в Гарт Нэйгисе была из важных. Иоахим в обличье сокола жадно глядел по сторонам со своего шестка, притороченного к Сайстрэпову седлу. Прекрасную птицу заметили, и торговцы подходили поторговаться. Но Сайстрэп заломил настолько высокую цену, что все только качали головами, хотя один или два зашли так далеко, что даже пересчитали серебряные монеты в своих кошельках.
Около полудня к Сайстрэпу подъехал всадник, на одежде которого красовался герб лорда Танхефора — Крестообразный Ключ.
— Прекрасная птица, пожалуй, в самый раз для нашего лорда. Хозяин, думаю, будет не прочь поглядеть на нее.
И Сайстрэп поехал вслед за слугой к той части поля, где стояли палатки, воздвигнутые для удобства, благородных посетителей ярмарки. Сюда они вызывали к себе торговцев с нужным им товаром.
Лорд Танхефор оказался человеком среднего возраста, и у него не было сына, которому можно было бы оставить после себя родовой щит. Но его дочь, леди Джулия, сидела по его правую руку. Поскольку она была наследницей огромного состояния, то в ее распоряжении находилась неплохая коллекция юных лордов, роившихся вокруг и претендующих на ее внимание. Она же была обходительной со всеми и никого не выделяла.
Она была маленького роста, хрупкая, и не будь она наследницей, возможно, никто и не усмотрел бы в ней красоты. Но ее улыбка могла согреть сердце мужчины (даже если он забывал про золото и земли, стоящие за ней), а ее глаза интересовались всем, что ее окружало. Как только Иоахим глянул на нее, он уже не мог глядеть ни на что другое.
Это же относилось и к Сайстрэпу. В его мозгу молнией полыхнула мысль, что, кроме утомительных заклинаний, есть и другие пути, с помощью которых можно заполучить поместье или замок. Одним из таких способов была женитьба. Он не сомневался в том, что, получив доступ к юной леди, он завоюет ее расположение. Разве он не был чародеем, знакомым с тонкостями, о которых и не подозревают вздыхающие вокруг нее болваны?
Запланированное им надувательство тоже можно будет пустить в ход. Ведь если он продаст Иоахима ее папаше, а птица, ясное дело, исчезнет и вернется к нему, то тогда у него будет предлог быть допущенным в собственные покои леди — в качестве благородного возвратителя потерянной птицы, ну а дальше последуют иные трюки. Под предлогом возвращения заблудшей птицы он сможет открыть все двери.
— Отец! Посмотри, какой сокол! Это царская птица! — воскликнула леди Джулия, как только увидела Иоахима.
Он ощутил в себе гордость, хотя она видела его в птичьем облике, но все равно такая оценка была приятна. Затем его настроение круто изменилось. Если только она увидит его в настоящем обличье, она быстро отвернется.
Лорду Танхефору птица понравилась не меньше, чем его дочери, и он быстро сговорился с Сайстрэпом о цене. Перед тем как пересадить сокола на кожаную перчатку сокольничего лорда Танхефора, колдун быстро прошептал птице на ушко:
— Этой же ночью быстро возвращайся!
Иоахим все еще глазел на леди Джулию и не обратил на этот приказ должного внимания. В тот миг он рассуждал о том, почему ему не хочется прибегать к новым трюкам с преображениями, чтобы иметь возможность приблизиться к леди Джулии. Он не долго любовался девушкой, ибо сокольничий отнес его в замок. Иоахим сидел на шесте в вольерах и ничего не видел, потому что на голову его надели колпак, как обычно делают, дабы птица в темноте привыкала к новому месту и ощутила его как свой дом. Он мог слышать беспокойную возню других ястребов и шум большого хозяйства. Он размышлял о том, как это Сайстрэп представлял себе — каким образом можно выбраться из такого места в человеческом облике. Может быть, у него был в запасе какой-нибудь план со всякими магическими штучками?
Иоахим попал в точку. Колдун знал, что его превратившийся в человека сокол не сможет так же легко вырваться из вольеров, как из крестьянского сарая. Он не верил, что у его ассистента хватит мозгов придумать какой-либо толковый план. И вообще, нужно быть предельно осторожным в деле освобождения Иоахима. Нельзя позволить, чтобы в то время, как он собрался очаровывать леди Джулию, поползли бы всякие слухи про колдовство. Сайстрэп укрылся в рощице близ замка и ожидал появления Луны.
Однако к закату на небе собрались облака и стало ясно, что Луны этой ночью не будет. Сайстрэп понял, что задуманное им колдовство срывается, но оставалась надежда использовать в своих целях надвигающуюся грозу. Если бы только точно знать, когда произойдет превращение. До сих пор время трансформации его не интересовало. Если бы это не затрагивало его планов покорения леди Джулии, то ему и вообще было бы плевать, что там станется с Иоахимом. Деревенских дурачков можно набрать сколько угодно. Но в данном случае речь шла о его собственной шкуре. Если у лорда Танхефора возникнут подозрения насчет колдовства, он тут же обратится к какому-нибудь могущественному чародею с просьбой о защите.