Обязан жить. Волчья ямаПовести
Шрифт:
— Жить будем у тебя денька два, — проговорил Джентльмен. — Пока не подберем нужную хату… Ты нас оденешь.
— Во что я вас одену?
— Оденешь, — решительно перебил Джентльмен. — Денег у нас нет. Но за нами не пропадет. Потом возьмешь с процентами. Все! А теперь давай бритву. Заросли, как звери.
Женщина вытащила из-под кровати большую плетеную корзину и, пока воры брились и умывались под краном, перетряхнула все ее содержимое. На стол полетели мужские брюки, выглаженные сорочки, туфли.
Джентльмен, задумавшись, ходил из угла в угол, поглаживая впалые, розовые от бритья щеки.
Черные кольца волос спадали ему на лоб, отчего он все время круто вскидывал голову, отбрасывая кудри. Скрестив на груди тяжелые, повитые синей татуировкой руки, вор словно никого вокруг себя не замечал, но, обернувшись, Андрей почти всегда ловил на себе его настороженный взгляд.;
«Крепкий мужик, — подумал о нем Андрей. — Но почему Джентльмен?.. Подозрителен и опасен… А второй — типичный неудачник. Не ножом, а шилом. Законченный негодяй…»
Андрей повязал на шелковой рубашке широкий, в синюю крапинку галстук и застегнул пиджак. Хромовые, со скрипом ботинки немного жали, но терпеть было можно. Он крутнулся на каблуках перед зеркалом и одобрительно подмигнул высокому, широкоплечему, модно одетому человеку, отраженному в стекле. Гладко расчесанные светлые волосы легкой волной спадали на правое ухо. На скуластом лице нагловато поблескивали ясные глаза.
— Парень что надо, — с завистью сказал Неудачник и с отвращением посмотрел в зеркало на свое отражение. Был он кривоног, брюки безобразными складками спадали на туфли. Коричневая толстовка висела мешком и, подпоясанная витым шнуром, топорщилась сборками.
— Слушайте сюда, — вдруг проговорил Джентльмен. — Как жить дальше будем? Без денег и документов — нам хана!
— Надо Забулдыгу искать, — предложил Неудачник. — Уж он что-нибудь придумает.
— А кто это? — спросил Андрей.
Воры переглянулись, и Джентльмен неохотно произнес:
— Лучше тебе с ним не связываться. И вообще — слушай да помалкивай.
Он подождал, когда из кухни выйдет Людмила, и спросил ее:
— Где твой-то?
Она презрительно посмотрела на него и пожала плечами:
— Надо будет — сам тебя найдет.
— Ты с кем так разговариваешь? — вспылил Джентльмен.
— Не пугай, — равнодушным голосом бросила она и прошла к столу. — Коль в гости навязались — садитесь… Что бог послал.
Она высыпала из чугунка в миску вареную картошку, положила несколько сушеных вобл, швырнула на скатерть погнутые вилки.
— Ты бы, Людочка, — заискивающе сказал Неудачник, — тоже поела… А Забулдыгу поставь в известность, мол, ребята из тюряги вырвались. Без дела сидят.
— Поживите, понюхайте свободы, — сухо ответила женщина. — А там видно будет. Я вашего Забулдыгу сама полгода не вижу. Исчез он. Наверно, и в городе его нет.
— Ладно трепаться-то, — хмуро перебил Джентльмен. — Нас проверять нечего… Или боится?
Женщина насмешливо посмотрела на него, и Неудачник торопливо пробормотал:
— Друзьями были по гроб жизни… Думаешь, мы там, в тюряге, кого продали? Точно жить нам не хочется! Да и власть поменялась. Сейчас им не до нас. Главное, в политику не лезть.
— Хватит, — поморщилась женщина. — Балабонишь — голова трещит. Перебьетесь у меня пару ночей, а там катитесь.
— А Забулдыга? — напомнил Андрей и смолк под взглядом Джентльмена.
— Что-то ты, милок, — прищурилась Людмила, — уж больно любопытный. У нас такое не заведено. Не накликать бы тебе беды на самого себя.
— Ладно, — буркнул Андрей. — Отвечаю за все.
— Платить-то будешь чем? — хмыкнул Неудачник. — Там дорого берут.
— Наличными, — усмехнулся Андрей.
— Настанет время и этому, — пообещала женщина.
Глава 4
Андрей пришел в кафе «Фалькони» к десяти часам. Первые посетители уже сидели за мраморными столиками и пили холодный лимонад из запотевших фужеров. Андрей увидел Тучу сразу — пожилой, прилично, но не броско одетый господин читал газеты. Рядом стоял остывший кофе.
— Разрешите? — спросил Андрей и положил руку на спинку плетеного стула.
Туча поднял глаза, и красные пятна проступили на его дрогнувшем лице.
— Прошу, — ответил он.
— Кофе пьете? — продолжал Андрей, давая время ему прийти в себя. Он понимал удивление того — такая скорая встреча явно не входила в инструкцию.
— Кофе хорошо пить из фарфоровой чашки… Лучше аромат…
— Был бы кофе, — буркнул Туча, — а пить можно из стакана.
Он отбросил газету и навалился грудью на край стола.
— Что еще за номера? Каким образом вы здесь?
— У нас мало времени. Слушайте внимательно, — медленно проговорил Андрей. — Усильте конспирацию. Возможны неожиданные аресты. Будьте особенно осторожны.
— Что же случилось?
Андрей рассказал об альбоме. Туча кивал головой, был спокоен, но тонкие пальцы его нервно гнули и снова разгибали серебряную чайную ложечку. Андрей осторожно отнял ее и положил на блюдце.
— Я буду действовать сам, — сказал Андрей. — Никого ко мне подключать не надо.
— Вы затеяли опасную игру.
— У меня есть пара ходов вперед.
— Это не шахматы.
— Ей-богу, — Андрей приложил руку к груди. — Я не считаю себя умнее господ из контрразведки.
— Чем мы можем вам помочь?
— Укажите мне адрес какого-нибудь пустующего дома. Квартиры, сарая, чердака. Подумайте!
Туча стал медленными глотками пить кофе.
— Вам тоже не мешало бы заказать чашечку, — напомнил он.