Обычная жизнь некроманта
Шрифт:
Рядом со мной ахнула Пранка. На ее глазах появились слезы. Через мгновение я почувствовал, как около нее зашевелилась энергия. Резко развернув ее лицо к себе, я поймал ее взгляд и прошипел:
– Что творишь, дура бешеная? У тебя сил – как у ребенка, а наказывать будут – как взрослую.
Проклятие ведьмы потеряло цельность и растворилось.
– За смерть моей матери – плети, как так можно? – заплакала девушка.
– Успокойся. Не торопи события. Сейчас пойдем смотреть, как их пороть будут. Ты, главное, глупостей не наделай.
Приставы вывели преступников во двор суда, там стояла скамья для порки. Зрителей, кроме нас, не было. Кому интересна порка каких-то крестьян? Я держал ведьмочку за руку, чтобы немного успокоить и удержать от глупых поступков.
Вскоре подошел экзекутор. Прочел приговор, затем сходил в свою каморку за плетью. Хорошая оказалась у него плеть. Просто отличная. Сплетенная из узких кожаных полос, да еще и со следами крови и человеческой кожи от прошлых порок. Просто находка для некроманта. Я подстегнул процессы распада на коже плети и в остатках мертвых тканей на ней. Затем притормозил, чтобы плеть не развалилась за время экзекуции.
Виновные по очереди заголяли спины, ложились на скамью. Им привязывали руки, вставляли деревянный чурбачок в зубы, чтобы не орали, и пороли. На спинах преступников после каждого удара оставались кровавые полосы. Для крестьян порка была не слишком страшным наказанием, но благодаря моему вмешательству их кожа и кровь заражались разложением. Пройдет день – и следы от плетей вспухнут, еще несколько дней, и они загноятся, а затем – гнойное воспаление, горячка, смерть.
Имел ли я право судить их и привести свой приговор в исполнение? Если бы речь шла об убийстве простеца – я бы положился на человеческий суд. Но раз пострадала ведьма, правосудие нельзя было оставлять в руках одних простецов. Нет у меня к ним доверия. Вот я и решил помочь справедливости, как я ее понимаю.
Когда процедура порки закончилась, я уничтожил разложение на плети палача, и чтобы никто лишний не пострадал, и чтобы скрыть следы своего вмешательства. Даже если расследование смертей произойдет, следы воздействия будут искать на телах, а не посторонних предметах. Хотя, теоретически, если кто-то сопоставит смерть крестьян и эту плеть, он сможет найти след неопределимого воздействия, да и то, если в его распоряжении будет опытный некромант, и если этот некромант захочет свидетельствовать против коллеги. Но это все было крайне маловероятно.
Жизнь с ведьмой
О том, что виновные в смерти матери будут наказаны, я сообщил Пранке сразу после экзекуции, чтобы ее успокоить.
– А как они будут наказаны? – полюбопытствовала девушка.
– Ну, я же некромант, а не зубная фея, как я их наказать могу? Умрут они скоро.
Как только она это услышала, сразу забыла об обидчиках и переключилась на разглядывание окружающего. Девушка впервые приехала в город, ей все было интересно. Каменные трехэтажные дома и узкие мощеные улочки центра, здание магистрата, магазинчики и трактиры, сады и особняки богатых районов, прохожие и коляски. Мне было приятно отвечать на ее наивные вопросы, а еще приятнее – чувствовать, как елозит по седлу передо мной ее упругая попка, когда она вертится в разные стороны, желая не пропустить ничего интересного. Что-то мне подсказывало, что ведьма знала, как на меня действует ее близость, и нарочно провоцировала меня. Такие уж они существа, нравится им получать подтверждения своей привлекательности.
Когда мы добрались до моего дома, я даже испытал некоторое облегчение. Если бы она была взрослой, я бы прямо с порога увлек ее в постель, но, насколько я знал, инициация молодой ведьмы – дело чрезвычайно серьезное, и я боялся ее испортить.
Сразу по приезду я представил Пранку своим иждивенцам.
Она восхитилась тем, что у меня есть два таких замечательных призрака, и такие замечательные скелеты, а также порадовалась детям, тоже замечательным. В ответ все мои иждивенцы, имеющие разум, дружно полюбили новую жительницу дома.
Ведьму поселили в комнате рядом с моей спальней.
Гвида выделила Пранке, у которой вообще ничего из вещей не было, какие-то женские мелочи и одно из своих платьев. Оно ей как раз подошло, девушка была стройной, а служанка – откровенно костлявой, так что размер совпал, и рост у них не сильно отличался.
Затем ведьму отправили отмываться. Для этой цели ей выделили единственную в доме глубокую жестяную ванну и пару скелетов, чтобы натаскать воду. Вышла из своей комнаты девушка только к позднему ужину, чистая, причесанная, отдохнувшая.
***
После ужина я, наконец, получил ванну в свое распоряжение и, расслабленно откинувшись на ее высокую заднюю стенку, нежился в теплой воде. Скелеты стояли рядом, чтобы после унести емкость вместе с грязной водой. За окном уже стемнело, моя спальня освещалась парой свечей.
Без стука тихо открылась дверь. В ее проеме показалась тонкая девичья фигурка в сорочке.
– Я тут подумала, если ты со служанкой не спишь, так я тебе составлю компанию, – заявила, входя, Пранка.
Идея была замечательной, только вот инициация…
– Пранка, я почти ничего не знаю о том, как нужно проводить инициацию ведьм, но нам говорили, что результат зависит от многого. И от правильного времени в том числе. Давай мы подождем, я узнаю, что и как нужно делать. Сама говорила – тебе надо до осени потерпеть.
– А мы можем и без инициации, я знаю, как это делается. Ты не думай, что я ребенок, я уже три года как девушка, мои однолетки из крестьянок уже давно замужем и первого ребенка нянчат. Я чувствую, что так будет правильно.
На это мне возразить было сложно. Ведьм не зря так назвали, они знали, чувствовали своей природой, как должно быть. Тем более, «как это делается», я тоже прекрасно знал, я вообще много чего знал, не зря же столько встречался с ведьмой, пока учился в академии. Та еще затейница была.
Я встал, обтерся и отослал мертвецов с ванной. Пранка распустила волосы, которые рассыпались тяжелыми волнами по ее спине. После первого долгого поцелуя я улегся в постель, ведьма скинула рубашку и нырнула ко мне под одеяло, тут же плотно прижавшись ко мне всем телом. Мы какое-то время просто лежали, обнявшись, привыкали друг к другу, а потом девушка несмело начала целовать меня. Через некоторое время ее голова спряталась под одеялом. Она совсем не имела опыта, и это было очень мило и трогательно. Я не стал ее поправлять, потом научится, а сейчас мне нравилась ее неумелость. Затем мы поменялись ролями, теперь она раскинулась на кровати, а я легкими поцелуями довел ее до стонов. Затем мы, обнявшись, уснули.