Обыкновенный принц

Эфф Юлия

Что-то гостя не устроило, он спустился, взял со стола свой чудо-нож и нагрел одно из лезвий в пламени очага. Вскрикнувшего Дардена, который решил, будто сейчас ликтор будет что-то делать с отцом, остановил жестом. Полоснул по своей руке и сцедил струйку крови в пустую кружку. Вероятно, то была ликторская магия. Когда крови выбежало достаточно, гость перевязал себе рану, разбавил кровь небольшим количеством отвара и споил всё Хираму, бормоча свои странные слова — на первый взгляд бессвязные, на второй — словно бы вырванные из какой-то песни.

— Ты много дал ему воды, у меня столько соломы нет, чтобы

менять её в тюфяке, — разозлился Дарден, подспудно думая, что его всё равно не поймут.

Гость осмотрел стол, увидел, что Дарден не притронулся к куску чего-то чёрного и протянул его:

— Благостно!

— Не буду я есть это!

— Благостно! — с доброжелательной улыбкой повторил ликтор и откусил немного, остальное вручил мальчишке.

Стоило этому подозрительному лакомству оказаться на языке, рот обволокло несказанной сладостью. Он наполнился слюной, а от удовольствия даже слёзы на глаза навернулись. Ничего вкуснее Дарден за свою жизнь не пробовал.

— Это пить? И это вкушать? — приглашающим жестом ликтор указал на стол. Мол, праздник живота продолжается.

Сам ликтор ел мало, наверное, не голодный был. Налопался своей рыбы, с завистью думал Дарден, работая челюстями. Зато пил горячий отвар не спеша и улыбался, разглядывая мальчишку, который от смущения не смел поднять глаза. Когда деваться было некуда и пришлось посмотреть на гостя, тот снова протянул руку, как на поле:

— Моя — Тео. Тео Уайт.

До Дардена, наконец, дошло: не брата искал этот заблудившийся ликтор, а носил то же имя. И, судя по приставке к имени, принадлежал к эве, но необычным. Какой ликтус или эве стал бы пахать вместо лошади? Только чокнутый. А для Дардена сейчас разницы нет, кто им с отцом поможет — чокнутый или здоровый. Лишь бы не запросил высокую цену. Подумав обо всём этом, мальчишка протянул свою ладонь:

— Дарден.

Гость наклонил голову, прислушиваясь.

— Тео, — опять сказал, только уже без «моя». А потом ткнул пальцем в покашливающего отца. — Он?

— Это мой отец. Его зовут Хирам.

Гость повторил эхом фразу несколько раз, и Дарден не выдержал. Ткнул себе в грудь:

— Мой, — потом в сторону ликтора. — Твой. Он мой отец. Не твой!.. Ты вообще ничего не понимаешь? Откуда ты взялся?

— Плохо понимаешь, — согласился другой-Тео. — Стоит научиться.

И вдруг Дардену пришла в голову блестящая идея. Он указал на гостя:

— Ты поможешь мне вспахать поле… Пахать… — изобразил Тео, таскающего соху. — Я — тебя научу говорить. Рот… Слова… Язык… Вот так, хорошо говорить… Договорились?

Ликтор пожал протянутую ладошку:

— Договорились?

Дарден прыснул. Совсем бестолковый был ликтор. Какой-то отшибленный.

Повторив под руководством юного учителя названия некоторых предметов: чашка, ложка, котелок, огонь, печь и другие — ликтус старательно всё записал в свою маленькую книгу. Дарден завистливо вытянул шею, видя, как ловко отшибленный ликтор выводит буквы. Незапланированное занятие длилось бы ещё долго, но Дарден невольно зевнул: сказался тяжёлый день и слишком противоречивые переживания, к тому же, от распространяющегося тепла начало клонить в сон.

Ликтор это заметил. Жестом показал: «Пора спать».

— Будешь спать здесь, — Дарден взял плащ гостя и постелил на широкой

лавке, стоящей у окна. — А я с отцом.

Сходив вдвоём на улицу по естественной надобности, они начали укладываться. Ликтор разделся, поверх плаща постелил своё необычное одеяло и забрался в него. Дарден же, задув ча дящую лучину, полез на полати, к отцу. Там было теплее, да и тюфяк потолще. Эгоистично не посочувствовав гостю, которого устроил на жёсткой лавке, мальчишка некоторое время лежал, прислушиваясь к спокойному дыханию отца рядом, и вскоре провалился в сон.

*****

Ночью, сквозь дрёму, Дарден слышал скрип двери на улицу, но усталость не давала поднять головы. И, в конце концов, мальчик уговорил себя поверить, что ликтору неймётся и он просто бегает до ветра, ведь от окошка сквозило, и только ставни не позволяли ветру нагло гулять по дому.

Под утро завозился отец, прохрипел, что ему надо на отхожую бадью.

— А ты не можешь потерпеть до утра? — проворчал Дарден, не открывая глаз.

Каждый раз неприятная необходимость занимала не меньше часа — спустить отца, усадить и контролировать, чтобы не упал. После неё какой сон? А тут ещё курица не проснулась и не начала ходить по дому в поисках крошек, значит, утро не наступило.

Но отец сказал, что чувствует сильную потребность, — пришлось спускаться, зажигать лучину. Ликтора не было видно из-за стола, стоящего рядом со скамьёй, но о госте Дарден сейчас меньше всего думал. По полу осторожно дул свежий воздух с запахом дождя, за стенами еле слышно шумело, и мальчик выругался, поминая небесных хранителей недобрым словом.

— Чего ты ругаешься? — прокряхтел Хирам, медленно преодолевая с помощью сына спуск с полатей.

— Не успел поле засеять, вот что! — буркнул Дарден. Усадив отца на отхожую бадью, мальчишка выглянул за дверь, позёвывая, и удостоверился: точно капает.

Повернулся и прищурился, не понимая — это просто гость так укутался или его нет на самом деле? Подошёл, пощупал мягкое, словно на нежнейшем пуху, одеяло — ликтора под ним не было. Ничего, если сбежал, то всё его добро достанется Дардену, усмехнулся про себя мальчик: «В этом чокнутый пусть не сомневается!».

Поглядывая на отца, который сегодня на удивление чувствовал себя бодрее обычного, Дарден почистил очаг, закинул туда поленьев, разжёг огонь и повесил котелок с отваром. Воды в чистой бадейке оставалось мало, придётся сходить к колодцу, но мокнуть раньше времени не хотелось. Пусть отец сделает свои дела, всё равно потом бежать к яме за домом.

— Кого ты выглядываешь? — спросил Хирам, видя, как Дарден в третий раз подходит к окну и пытается через щель в ставнях рассмотреть улицу.

— Гость у нас. Ты только не пугайся, его зовут Тео, как нашего. Совсем глупый, но сильный. Он мне вчера помогал поле пахать… Ты — всё?

Отец вернулся на полати, но не уснул, как обычно, а повернулся на бок, чтобы лучше наблюдать за происходящим в домике.

Дарден вынес отхожую бадейку, принёс воды, затем поленья на вечер и, проклиная дождь, уселся возле очага сохнуть да наблюдать за квочкой, которая вышла размять лапы да поискать невидимые крошки. Потом согрелся вчерашний отвар, мальчик напоил отца, и внезапно завязалась длинная беседа, такая была давно, до того дня, когда забрали Уну.