Очарование иллюзий
Шрифт:
— Блестящий ход! — одобрил герцог. — Вы, должно быть, чувствовали себя участницей какой-то детективной истории?
— Мне было очень страшно, — призналась Нэнси-Мэй и тихо всхлипнула.
— Еще бы! Не каждая девушка способна вести себя так мужественно и храбро! Я вами восхищаюсь!
Всю дорогу, пока они ехали к замку, молодой герцог не переставал расхваливать Нэнси-Мэй, и Девина с радостью отметила про себя, что та расцветает на глазах, становясь прежней веселой и жизнерадостной девушкой.
Герцог предложил мисс Вандерхольц научить ее водить
— Вы действительно хотите научиться управлять автомобилем? Это прекрасно! Когда состоится наш первый урок? Может, уже сегодня?
— Завтра, — твердо ответил вместо Нэнси-Мэй Гелвин Торп. — Сегодня для нас самое главное — побеседовать с герцогиней, а уж завтра займемся всем остальным.
Девина подумала, что им предстоит непростой разговор со вдовствующей герцогиней, убедить которую поверить в правдивость истории Нэнси-Мэй будет не так просто.
Самую ответственную роль Гелвин Торп взял на себя — предварительно побеседовать с герцогиней наедине и подготовить ее к тому, что ей предстояло услышать. Когда герцогиня слушала рассказ Нэнси-Мэй, она держалась невозмутимо и хладнокровно и почти не задавала вопросов, а молодой герцог, напротив, восторгался умом и сообразительностью Нэнси-Мэй и, как показалось Девине, использовал любую возможность, чтобы похвалить ее и отдать должное ее храбрости.
Наконец беседа закончилась, и герцогиня холодно произнесла:
— Я могу лишь заметить, что история, в которую вы попали, чрезвычайно неприятная, но это ни в коей мере вас не оправдывает. То, что вы обе — молодые девушки — вели себя подобным образом, достойно порицания и сожаления. А сейчас давайте прекратим дальнейшее обсуждение, иначе мы рискуем опоздать к обеду!
Она поднялась с дивана, на котором сидела, и сказала:
— Идите в свои комнаты и переодевайтесь. Я обдумаю сложившуюся ситуацию и решу, как нам поступить дальше.
Девина, как, впрочем, и все остальные, чувствовала себя провинившейся школьницей, которую отчитал строгий директор, но, когда они с мисс Вандерхольц поднимались по лестнице, неугомонная Нэнси-Мэй успела ей прошептать:
— Какой роскошный замок! Девина, как ты думаешь, у меня нет ни малейшего шанса стать его хозяйкой?
Глава 7
Девина быстро переоделась к обеду, на этот раз ей прислуживала одна из горничных замка, поскольку француженка Роз снова поступила в полное распоряжение Нэнси-Мэй. Глядя на свое отражение в зеркале, девушка подумала о том, что сегодня, наверное, она в последний раз надевает дорогое элегантное платье мисс Вандерхольц, которое ей очень шло. Интересно, какое впечатление произвела бы она на Гелвина Торпа, если бы он увидел Девину такой нарядной и привлекательной? Как он повел бы себя? Любовался и восхищался бы ею, как раньше, или же смерил презрительным взглядом, не в силах простить обман? Теперь Девина сожалела о том, что вела себя тогда в поезде скованно, смущаясь и боясь лишний раз взглянуть на Гелвина Торпа. Если бы ей сегодня представилась возможность поговорить с ним, она сумела бы понять, любит ли он ее по-прежнему или между ними все кончено!
«Я люблю его, — грустно шептала девушка. — А он — нет, он не может меня любить, потому что разочаровался во мне».
Девина была убеждена, что в основе любви всегда лежит чувство доверия, и сама она искренне верила Гелвину Торпу. Но мог ли он снова поверить ей, когда она столько ему лгала?
Девина собралась зайти к Нэнси-Мэй, чтобы узнать, готова ли та спуститься вниз, к обеду, но в этот момент раздался стук в дверь.
— Войдите, — отозвалась девушка.
Дверь открылась, и в комнату заглянула горничная герцогини.
— Ее светлость желает поговорить с вами, мисс, — доложила она.
— Прямо сейчас? — спросила Девина.
— Да, ее светлость ждет вас в своем будуаре. Если вы готовы, я провожу вас к ней.
— Да, я готова, — ответила девушка.
Она вышла вслед за горничной в широкий коридор, который вел в южное крыло замка, где, как было известно Девине, находились апартаменты герцогини. Они прошли через высокие дубовые двери, отделявшие южное крыло, и Девина увидела, что комнаты в этой части замка обставлены еще богаче и изысканнее, чем другие.
В южном крыле находились не только апартаменты герцогини, но и спальня молодого герцога, и Девине пришла на миг в голову мысль, что, возможно, здесь поселится когда-нибудь Нэнси-Мэй. Однако времени для размышлений не было, потому что горничная открыла перед Девиной дверь и пригласила ее войти.
Будуар, где герцогиня ожидала Девину, был обставлен французской мебелью, стену украшали картины в тяжелых дорогих рамах, а в вазах благоухали цветы, выращенные в оранжерее замка. Девушка с интересом обвела глазами комнату, но, увидев строгое лицо герцогини, поспешила ей навстречу.
Герцогиня Милнторп была одета в серое атласное платье, на шее у нее сверкало ожерелье из драгоценного крупного жемчуга, а седые волосы с серебристым отливом венчала диадема. Девина подумала, что внешний вид герцогини полностью соответствует ее высокому титулу и, по-видимому, должен вызывать у обычных людей уважение и благоговейный трепет.
Герцогиня жестом приказала горничной удалиться и обратилась к Девине:
— Я послала за вами, мисс Каслтон, потому что ни на минуту не перестаю думать о том затруднительном положении, в которое попала мисс Вандерхольц.
— Я очень… сожалею, — тихо сказала Девина.
— Одного сожаления мало! — резко возразила герцогиня. — Ваши действия заслуживают порицания! Вы были просто обязаны связаться с вашими хозяевами и сообщить, что их дочь — юную и неопытную девушку — пытается вовлечь в авантюру негодяй и проходимец!
— Я в полной мере… осознала свою вину.
— Я не вижу смысла в дальнейшем обсуждении вашего поведения, но хочу заметить, что впредь вам следует поступать более ответственно и разумно, — холодно произнесла герцогиня.