Очерки по истории русской агиографии XIV-XVI вв.
Шрифт:
Явижеся блаженни Еуфросин[и]е в виднии отрочя зло красно, стоящи близ ея. И разум, яже Господь есть, и прия дерзость, рече: «Како Ты воплотися бесплотныи нас ради, и како Тя, Господи, распяша июди?» Господь же к неи рече: «Воплотися милости ради и распростеръ руц крестаобразно». Показа еи, рек: «Сице Мя распяша июди. И Мн изволившю, ты бодръствуи, и крепися». Оттоле раба Христова и Того всенепорочныя Матере освященная от утробы забы тло си и аггельское житие показа. Задних забывая, и предним же простираяся день [от] [678] дне, избирая жестокое пребывание, разжигаяся теплотою к теплоте и рвением ревнуя по Господе Вседержители, и прилагая спхъ ко спху, и постъ к посту, и молитву к молитве и слезы к слезам проливаа, чая милости Божия, избавитися Евжина запинателя и будущих не погршити.
678
Так же читается и в списке В.
Господь же укрепи Еуфросину и дасть еи побду на пронырливаго, и просвятися всеблаженая от Духа Святаго. И показанна еи быша мира сего области дияволя, вся мечтания в кратце времени, и аки венецъ на глав его; бесовъскыя
Во един же от дни рече Еуфросиния к великои черноризицам: «Како, госпоже моя, преложися существо бесовъское от существа аггельскаго?» И к неи великая отвеща: «Послушаи, чадо. Существо не приложися ничим же, но преложение нрава праведнаго и гршнаго». И рече раба Христова къ игумении: «Существо и составъ сотонин показа ми Господь, госпоже моя. Кая убо есть печаль тщание оного суетного труда и дла, им же длаетъ и совокупляетъ къ святымъ брань?» И старица рече: «Чадо, супостату не сущу приснии воини цареви не бываем. Господь, чадо, да соблюдет тя и всесвятая Богородице, общая предстателница и заступница избавит тя от оного злыя хитрости, поне же в желзныя плесница обулся есть, ловя иноких. Никого же тако, чадо, тъи злоди не ратуетъ в род человчестем, яко же отвергшихся мира и яже в мире суть и обещавшихся Христови». И рече Еуфросиния: «Проклята буди оного печаль и злая того дяния. Мы бо призываем Отца и Сына и Святаго Духа и всегда с нами есть, и посреде нас и Тъи въ Троицы единъ истинныи Богъ нашь; убьетъ его глаголом устъ Своих и упразднитъ явлением пришествиа Своего, пришествие бо Его к боготечным душам на потребление есть дтели сатанины».
Диявол же различными мечтании во сне устрашаше ю. И се на много время творяше, мня ше окаянныи, яко утрудився изнеможет преподобная и отбежит к родителем си добродтелнаго подвига. Блаженая же глаголаше к бесом: «Крестъ врачевство мое есть, стна же крпка имя Христово, сего ради не убоюся от страха нощнаго и от стрелы летящиа во дне. От вещи во тм приходящия, от стряща и бса полуденнаго». Диявол же без вести бысть и с козньми своими, бе бо рука Господня на праведнеи, стояше же неподвижима, молящися Пресвятеи Богородицы со многими воздыхании и кравовыми очима, [усты] [679] глаголюще: «О, Пресвятаа Госпоже Богородице Владычице, исхыти мя из рукы змиевы человекоубиица, борющюю мя лукавствомъ поглотити [680] до конца. Съкруши челюсти его, Владычице, молю тя, Госпоже, и козни его разори. Да избывъ, Всесвятаа, от нохтеи его, величаю, обрадованная Богородице, заступление Твое». [681] Диявол же преобразися во образе отца ея и влзе в хижю, иде же от труда почиваше блаженная Еуфросиния, и глагола еи: «Сд ли сидит чадо мое? Сд ли сдит утха душа моея? Сд ли суть свт очию моею и утроба моя прекрасная Феодулия? И азъ мятуся с рожшею тя тебе ради, чадо мое. Почто такову скорбь створи нама, чадо? Почто не брежеши о родителех си? Не вси ли, чадо, ибо тебе ради приидох! Что седиши, дряхлуя измененымъ лицем, измененою плотию? Иди со мною, чадо, въ господство наше, иди въ отечьствие свое въ град преименитыи Черниговъ. Иди в дом наю, к рожешеи тя. Аще ли обрученныи ти отиде к тамо сущим в вечная благая пребывалища, к тому же не створим вдати тя на обручение брака. Чадо, идеве въ отечьство наше, гд есть свтъ лица твоего, прекрасное чадо Феодулии. Кто тя прельсти? Нама, рождьшим тя, не повдати вещи сицевыя». Она же непщевавши, яко отецъ ея есть и рече к нему: «К тому не прииду, отче, въ град твои, Господня есть земля и исполнение ея, отрекох бо ти ся. Обещах же ся Христови, жениху своему, иже ни дрмлет, ни спитъ, храняи люди Своя новаго Израиля. Да не погублю си благородства». И в себе бывши, от сердца возопи, воздевъ руце на небо, створи молитву. И абие ищезе диявол. Тогда блаженная Еуфросин[и]а разуме, яко диявол есть, и рече в себе: «Мало не прельсти мене диявол».
679
Пропуск восстановлен по В.
680
Исправлено по В, в рукописи поглоти.
681
В списке В ражу.
Се пакы дияволъ во образе етера со юношами, нося блюда златыя и сребреныя, на них же бе всяка птица в снедь, и рече еи: «Присла к тебе обрученныи ти князь Мина, приими сия, госпоже моя». Она же воста противу видению, знаменавшися, рече къ дияволу: «Да прокленет тя Богъ, не мощне не рожю [682] о тебе, имам бо Бога заступника и Того всенепорочную Матере». И абие ищезнуша. И въздевши руце на небо, блаженая Еуфросиния, возопи гласом велиим, глаголюще: «Боже, створивыи небеса и измривыи пядию, слава имени Твоему! Избави мя, Господи, из рукы дияволя! Владыко всея твари, съдетелю, не забуди рабу Твою, слава Тебе в вкы, аминь».
682
В списке В стытких.
Лютъ убо есть диявол, доброта же Христос диявола да победит и козни его. Толико лют завистливыи, ненавидяи добра, завистивыи злоди искони величаяся, присно глаголя: «На небо взиду и верху облак небесных поставлю престолъ свои и буду подобен Вышнему».
Видя ся сам побежа емъ от преподобныя беспрестанными алчьбами и молитвами, изнемогающа всми прилоги его различь, къ праведнои пришед, не возможе ту никако же прельстити, скрегча убо на блаженую зубы, нача убо влагати еи помыслы скверныя. От них же во сн искушена бывши върста ея, яряся убо о сих святая та душа, и крпко в перси своя бияше, горко плачющи, да бещинныа мысли сердца своего проженетъ. Глаголаше убо къ своему тлу, надяся на Господа да на предстателницу християном, Того рождьшую: «Азъ тя акы бесловесных удержю, да не еще живеши, да не царствует грхъ тобою, да не единоващи в седмицы питаются, но чрез дв седмицы подам ти мало брашна и жажею тя уморю, труды тя тощными преклоню, да не раслабленных стыдкых [683] помыслъ ражаеши». Паче убо жестокыми алчьбными житии иждимаше свое тло. Толма убо преболством алчьбным исушися, яко же едва костем ея от телеснаго видния сдержатися.
683
Исправлено по В, в рукописи мечетнии.
Во едину убо нощь молят и, и нача слышати дтьская гласы вопиюща и смсны нкыя и безразумия гласы, и клопоты великия безвстныя и мног мятежь и нкак глас, яже от того яв разумти, яко вражии бесовъ его суть находи мечтании [684] . Знамением убо крестнымъ знаменався и щит вры и во всеоружие Божие одвся. Прият мечь духовныи, еже есть глаголъ Божии, преклонивъ колни, протяжно моляшеся Богу: «Владыко Боже Отче Вседержителю и Господи Сыне единородныи Исусе Христе и Святыи Душе, осни над главою моею в день брани, не предаи же мене крамол змиин, да не хвалится врагъ страшными своими мечтании, устрашая мя. Господи Исусе Христе, помози ми». И пред очима ея раступлошися земли, всяка вражиа сила пожерта бысть. Тогда, славя Господа, пояше, глаголя: «Коня и снузницы его вверже в море. Помощникъ и покровитель бысть мн во спасение. Сеи ми есть Богъ и прославлю И. Ти бо спяти быша и падоша, мы же востахом и управихомся». И по сих не борося с нею дияволъ.
684
В списке В значится 6747.
Слышавше же житие преподобныя Еуфросинии жены старишин града и болярыни, мнози прихожаху съ дщерьми своими къ Еуфросинии молитвы ради, насладитися медоточных тоя словес. Б бо слово ея солью растворено, бяше бо при птии глас се сладок паче инх черноризиць, тако же и при чтении умрене кра тким гласом тонце почиташе. Слышащии сладко послушаху, яко и от камена сердца слезам от очию произыти. Иногда же и бес книг на соборе почиташе повелнием великия. Она же благообразне ставши, главу пониче долу, руц согбене имя на персх. Игумении сдящи и прочим черноризицам сице почиташе блаженая, благочестивыи помыслъ обдержаи.
Человка утвержает его претерпвати находящая скорби и мысли неподобныя, тъи учит отвращати, да не удержимся ими. Тако же и в тле двизающаяся страсти утоляет, поне же связан есть с тлом. Богъ бо исперва створи человка самовластна и ум в нем владыку постави правящаи и расмотряюща вся бывающая нам благыя и злыя помыслы, и ни един же есть человкъ живущих на земли, иже не разумваетъ полезных и неполезных. Того ради вдяще и творящеи злая не избжать будущаго суда и мучения. Аще бо не подвизаемся мужскы къ прилогу страстных помыслъ, но сии победят ны и привлекут к неподобным сластем. Преступницы тогда своихъ общании обрящемся и достоин осужени будем. Никто же бо нас не имат желаниа по естеству нам сему сущу, а еже не впасти в сласть неподобную. Благочестиваго есть помысла и нашего доброизволения Божиею помощию бываемаго, тако же и яростного утолити можемъ и тъи в нас сущи. Аще и послди пребысть еже на зло двизатися симъ. Обьядения же и пьяньства и иная гнушениа бываема, от сихъ постом и прочим труднымъ дланием и непрестанною молитвою возразим. Гордыню же и сребролюбие и тщеславие злыя страсти и иныя подобныя сим далече отженем. Жестокое житие и нужное любяще, тснаго и прискорбнаго пути держимся, немощная бо чадь есмы. Подобает ны сладостное и любоплотное презмрие отряти, пространнаго же и широкаго пути удалятися. Возненавидим греховное житие, добродтелное же и духовное возлюбим, послдующе трудом и пребыванию преподобных матереи Алимпиады и Платониды и Еупраксеи, Вриении же и Февронии, Рипсимии и Гаиании и прочих. И люботрудное их житие ревнующе, страстеи свободимся, будущихъ мук избудем и вчных благъ получим.
Сия изглаголавши, Еуфросиниа поклонися великои до земля. Игумения же рече старицам: «Не сия глаголетъ си, но Духъ Святыи усты ея вещает». Дивляху же ся вси благодатны[м] словесемъ, исходящем изъ устъ ея.
По днех же нких въпросиша старицы особь великиа благоврную Еуфросинию рещи им слово спасения. Она же пакы сущаго ради в неи Святаго Духа отвщавъ, рече: «Святыя матери и госпожи, послушаите моего к вамъ отвта и не посмитеся моему неразумию, поне же убо, госпожи, ваше есть мое неразумие наказати, но обаче повелнное вами да глаголю. Похвала черноризсцем, паче же намъ, немощнеи чади, постъ дотуды поститися, донде же дыханию въ мертвени нашеи плоти, да сим воздержанием, госпожи мои, утолятся сласти телесныя. Слышите, любленицы мои, что рече великии отецъ Иоанъ, списавыи святую Лствицу? Скорбящи утробе смиряется сердце, преодолеваеме же тъи величается помыслъ. И апостолъ глаголетъ: Аще вншнии человекъ истлевает, но внутрении паче обновляется, а плоть постом не раздизается. Постъ возгорвшаяся погашает сласти. Похвала нам, черноризицам, часто пети и молитву деяти неослабно и любовь имети нелицемерну. Богъ бо любы есть, похвала черноризицам благо послушание со смирениемъ. И сами, госпожи мои, ведите, Богъ бо нашь, иже во плоти бывъ послушлив до смерти, смерти же распятию. Похвала инокиням, еже плакатися горкими слезами в молитве и милости просити, исповдающеся Господеви, и бити, яко мытарь, в перси и лице, да простит прещедрыи владыка Христос прегршениа. Похвала черноризицам, еже кроткым и молчаливым быти, юным при старииших молчати, простишим же примудрых послушати, глас же умрен и слово доброчинно имети, и не посрамити никого же и не возноситися, но последи всех себе имети, ни же ризнаго украшения искати, и поминати смерьть выну, да не Божии Духъ хулится. Гоните же миръ и святыню, без нея же никто же узрит Господа, и Господь поможетъ нам и победит диявола». И сия изглаголавъ, Еуфросиния и подобная сим прирече: «Сиа суть похвала и венцы черноризицам, аще сохранят се, и сихъ ради услышать от Христа Бога нашего: Приидте, благословении, Отца Моего наследуите уготованое вам царствие. Приидете, наследуите, их же око не виде и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыде, яже уготовах любящим Мя. Имяи бо уши слышати и да слышит, — рече Господь. Ему же слава в вкы вком».