Очерки по русской семантике
Шрифт:
Функция маркеров обратной связи, свойственная этим характеризаторам глагольного действия, обусловлена их семантикой и может рассматриваться как функциональная проекция того значения, носителями которого они являются. И именно этим, т. е. наличием у них, помимо указанной функции, еще и некоторого вполне определенного значения, охотно – готовно / с готовностью, как и другие отчасти перечисленные выше наречия обратной связи, отличаются от таких – чисто функциональных! – показателей «ответного» действия, какими являются наречия ответно, обоюдно и устар. взаимно, а также наречия и наречные обороты взамен (в замену), в ответ и устар. в возмездие, в отместку, в отплату (все с значением ‘в ответ’) и некоторые другие (о которых см. ниже), у которых функция и значение совпадают.
Каково же искомое значение охотно / готовно, определяющее их функцию маркеров обратной связи, показателей инициированного действия?
Как уже было показано выше, оно не может быть истолковано через определители с удовольствием, с радостью, как это единодушно и дружно предлагают словари, поскольку ‘с удовольствием’ – ‘с радостью’ не входят в это значение в качестве составляющих и не образуют его как целые.
Нет в их семантической
120
Ср. широко употребительные в литературном языке прошлого века (и особенно у Гоголя и Достоевского) усилительные обороты типа глубоко углубить, далеко удалиться, толково толковать, чувствительно чувствовать: «…и они, хотя и были между собою приятели, но приятство их далеко было удалено от прямого дружества» (А. Болотов. Записки, 29);«…порази позор нынешнего времени и углуби в то же время глубже в нас то, перед чем еще позорнее станет позор наш» (Н. В. Гоголь. Выбранные места. XV, 1); «Задумался древний Египет, увитый иероглифами, понижая ниже свои пирамиды…» (Н. В. Гоголь. Жизнь); «Я решил твердо и покорно покориться всей нынешней тоске» (Н. В. Гоголь – В. А. Жуковскому, 20 июля 1844); «…все домы освещены были необычайно светло» (С. П. Жихарев. Записки современника, 1 февр. 1807); «Это дело ничуть не маловажное и стоит того, чтобы о нем толково потолковать» (Н. В. Гоголь. Выбранные места…, VI и т. п.) – и на этом фоне раннюю утрату сочетаний охотно хотеть / желать. Ср.: «…у жены сего богача был еще неженатый брат, которого сестре охотно женить хотелось….» (А. Болотов. Записки, 31); «А я охотнее бы хотел не иметь с вами дела…» (там же, 62); «Мне и самому охотно хотелось бы пробыть здесь до просухи…» (там же, 86); «И для того я охотно желаю знать, от кого вы о имени моем известились…» (Неизвестный автор. Несчастный Никанор, 1775); «Он охотно желал быть убитым…» (Н. А. Бестужев. Русский в Париже); «Всегда я пленялся добрыми примерами и охотно желал им следовать…» (И. И. Дмитриев. Взгляд на мою жизнь) и т. п. Из последних, поздних, крайне редких словоупотреблений такого рода ср. еще пример из Тургенева: «Обращаясь к Вам, я не нуждаюсь в громких словах: я и без того уверен, что вы охотно захотите принять участие в деле подобной важности…» (И. С. Тургенев – П. В. Анненкову, 19 августа 1860). Ср. еще параллельный оборот с легко как обычным корреспондентом и спутником охотно: «– Я легче желаю сам прежде умереть, нежели о ее услышать смерти…» (Неизвестный автор. Несчастный Никанор, 1775).
Как это типично вообще для периферийных элементов значения, этому скрытому ‘хотению / желанию’ удается подняться на поверхность только при наличии особых условий – в контексте ирреальной модальности или, что в конечном счете также связано с ирреальностью, через отрицание. Ср. охотно в рядах типа «– О Бетховене говорил с таким красноречием… Это, я признаюсь, послушал бы….» (И. С. Тургенев. Рудин) – охотно бы послушал/хотел бы послушать. Ср. также охотно – неохотно ‘с нежеланием, без всякого желания’. В этом проявляется общая тенденция к семантической и функциональной асимметрии не– и без– производных.
Семантическим центром определителей охотно / готовно является ‘согласие’ (ср. согласие – «утвердительный ответ на что-либо, позволение, разрешение» – MAC: IV, 178) как положительная рационально-волевая реакция на внешний стимул, реакция на «вызывающее», инициирующее действие. Эта реакция является итогом осознанного перебора возможных ответов, которые лежат на шкале между «да» и «нет», чем и объясняется вхождение охотно в градуальный ряд охотно – безразлично / равнодушно – неохотно и градуальная структура самого охотно, о чем свидетельствует его способность сочетаться с кванторными наречиями (весьма / очень / чрезвычайно охотно – не очень / не вполне / не совсем охотно – достаточно / довольно охотно), как и способность образовывать компаратив – охотнее (ср. охотнее – еще / значительно / куда / много охотнее), семантика и специфика употребления которого заслуживает специального изучения.
Рациональное в охотно естественно соединяется с интуитивным и осложняется положительной аксиологической оценкой, чем объясняется нередкое вхождение охотно в конъюнкции типа охотно и одобрительно / дружелюбно / доброжелательно / благожелательно / благосклонно / приветливо / сочувственно и др.
Таким образом, значение охотно можно было бы истолковать в следующем более или менее адекватном описании: ‘взвесив всё, считаю, что инициируемое действие не принесет мне вреда / не противоречит моим принципам / не нарушает моих планов / не превышает моих возможностей… и поэтому я принимаю решение / соглашаюсь / готов осуществить его’.
Отсюда обычное использование охотно в диалогической речи (и в отражающих и стилизующих ее контекстах) в функции средства выражения согласия на то или иное предлагаемое (инициируемое) действие при определенном типе межличностных отношений: «-…Только обещай, что шафером у меня будешь. – Охотно» (А. Н. Плещеев. Дружеские советы); «– Зайдем в кафетерий? – Охотно» (А. Шеметов. Прорыв) и т. п. В этом качестве охотно входит в открытый ряд выразителей согласия: охотно / согласен / готов / хорошо / ладно (ср. еще лады, ладушки, которые используются также как одобрительная реакция на полученное согласие – обычно в обороте с вот и: вот и хорошо / ладно / лады / ладушки) / идет / о’кей / не возражаю / не имею ничего против / не прочь и др.
Отрицательные члены этого ряда отражают обратную сторону всякого положительного решения – отсутствие или устранение любых рациональных (колебания, сомнения, возражения) и эмоциональных (неудовольствие, недовольство) препятствий, которые могли
121
Ср. использование этого оборота в словаре под редакцией Д. Н. Ушакова как толкующего значение охотно [Уш.: II, 1027]. Можно лишь пожалеть, что это несомненно удачное лексикографическое решение было отвергнуто последующими словарями.
Диалогическое – Охотно! вполне достаточное информативно, оказывается, однако, недостаточно выразительным в экспрессивном отношении. Отсюда, в поисках более сильного средства, обращение говорящих к оценочным определителям с удовольствием, с радостью, которые благодаря этому включаются в арсенал средств, обеспечивающих ответы согласия. Ср.: «– А я к вам с просьбой… Сделайте одолжение, одолжите мне вашу прекрасную девицу часика на два! Пишу, видите ли, картину, а без натурщицы никак нельзя!.. – Ах, с удовольствием! – согласился Клочков…» (А. П. Чехов. Анюта); «– Мать Екатерина просит вас, если это не мешает вам, зайти к ней в келью. – С радостью! – отвечал я…» (С. П. Жихарев. Записки современника).
Понятно, что в условиях этикетного употребления, когда нужно не только и не столько обозначить действительное отношение к просьбе (совету, рекомендации и т. п.) или предложению, сколько постараться «быть приятным» собеседнику или по крайней мере соблюсти приличия и правила хорошего тона (ср.: «– Впрочем, если вам не до меня… – Напротив, я очень рад, – процедил сквозь зубы Литвинов. – И. С. Тургенев. Дым, XIX; «– Да-да, конечно, – сказал отец, выпроваживая назойливого просителя, – не извольте беспокоиться – я это сделаю, и с большим удовольствием… Но все мы прекрасно знали, что это были только красивые слова и что все останется, как было…» – П. Боборыкин. На переломе жизни), точное дескриптивное значение этих определителей расшатывается или вообще стирается, и все, что в них есть, уходит в глубину, скрытую клубящимися облаками экспрессии. Но, как хорошо известно, средства экспрессивного выражения в повседневном употреблении быстро стареют, теряют свою силу, выдыхаются и выцветают, говорящие оказываются перед необходимостью искать способы их укрепления и поддержки, и в этих целях обращаются к испытанным веками усилительным повторам, перечислительным рядам, экспрессивным – тоже быстро стирающимся – эпитетам. Ср.: с удовольствием – с большим / огромным / великим / величайшим удовольствием; с искренним / сердечным / душевным удовольствием; с радостью – с большой / огромной / огромнейшей / великой / величайшей радостью… Ср. также устар. просторен. со всем нашим полным удовольствием.
Именно здесь и только здесь – на почве разболтанного в повседневном этикетном диалоге экспрессивно-субъективного употребления – все три показателя согласия на инициируемое действие (охотно, с удовольствием, с радостью) синонимизируются и выстраиваются в градуальный ряд, члены которого различаются не по степени того или иного реального признака (желания, например, как полагают авторы статьи охотно в большом синонимическом словаре – [Евгеньева 1971: II, 110]), а по степени экспрессии, с которой говорящий выражает свою реакцию.
И только в тех исключительных случаях, когда этикетная природа таких оборотов вступает в противоречие с требующей серьезности и сдержанности жизненной ситуацией, экспрессия рассеивается, их первичные значения всплывают из глубины на поверхность и, обнаруживая их полную неуместность, запускают дремлющий механизм языковой рефлексии и (само)коррекции. Ср. следующие показательные примеры:
«[Керженцев]…Послушайте, Крафт, – мой Джайпур <речь идет об обезьяне> скоро умрет: хотите вместе исследуем его мозг? Это будет интересно. [Крафт] Хорошо. А когда я умру – вы посмотрите мой мозг? [Керженцев] Если вы мне его завещаете – с удовольствием, то есть с готовностью, хотел я сказать…» (Л. Андреев. Мысль, д. I). «Как некровному родственнику пришлось Монахову принять это [похороны] на свои плечи. На это он как раз не досадовал и принял – про эти дела нельзя сказать – легко и охотно, можно сказать – готовно…» (А. Битов. Вкус).