Одержимость
Шрифт:
Все. Свободна. Давай сегодня успокой своего юного самца. Я позабочусь, чтоб старший подольше задержался в своей командировке. И ещё, — он подался вперёд и посмотрел мне в глаза, — запомни я всегда и все знаю. Я знаю даже то, чего ты ещё не знаешь. Тебе ясно?
Конечно ясно, ублюдок. С тобой мне всегда все ясно. Я кивнула, и перекинула сумочку через плечо.
— Удачи, милая. Отчёт мне передашь о проделанной работе. Видеоотчёт.
Я сверкнула зло глазами.
— Я пошутил, — сукин сын развёл руками, — просто пошутил, девочка. Обойдёмся без домашнего видео.
Я села в машину и позвонила мужу, он ласково от меня избавился. Судя по всему, его встреча с американскими партнёрами в Бостоне в самом разгаре.
Через полчаса я позвонила Лёше:
— Да! — наверное ответил автоматически, даже не увидев, что это я.
— Я попала в аварию, — эффектная пауза, пару секунд ему на раздумья, — жене своей будущей не говори. Забери меня отсюда.
Слышу его шумное дыхание.
— Где?
Я выехала за город и свернула к ближайшему посёлку, по ухабистой дороге.
— На тридцать пятом километре, на повороте к Симаково.
— Ты цела?
— Пару царапин. Менты скоро приедут. Забери меня, я не трезвая.
— Твою мать, — я даже увидела, как он выругался сквозь стиснутые зубы, — оставайся там, скоро буду.
Я закрыла сотовый и направила машину в дерево, вцепившись в руль, врезалась в осину. Подушка безопасности больно ударила в грудь. Я несколько секунд шумно дышала, справляясь с болью. Потом достала из-под сидения бутылку конька и с сделала несколько глотков с горла, открыла дверцу и выйдя из машины, отошла на несколько шагов и вылила ещё полбутылки в траву. Вернулась обратно, бросила бутылку на пол и откинулась на заднее сидение. Несколько минут просто смотрела в никуда, потом сильно прикусила нижнюю губу, до крови, зажмурив глаза, ударилась лицом об руль. Из глаз посыпались искры. Перевела дух, громко матерясь, лихорадочно отыскивая сигареты, потом посмотрела в зеркало. Самое оно. Разбитая губа, немного крови под носом, ссадина на лбу. Правдоподобней не придумаешь.
Я смотрела как сосредоточенно он ведёт машину, вцепился в руль, напряжён до предела. Моё сердце билось, как ненормальное. От алкоголя помутнело в голове и пересохло в горле.
— Куда мы едем, — посмотрела на него, на жёсткий профиль, на сжатые челюсти и почувствовала, как сильно тоскую по нему, как меня скручивает от первобытного, неконтролируемого желания прикоснуться к нему.
— Домой, — ответил сквозь зубы, нащупал пачку сигарет в кармане, сунул одну в рот и на ходу подкурил.
— Я не хочу домой. В таком состоянии, — попросила очень тихо. Он криво усмехнулся.
— Боишься, что отцу доложат?
Мы въехали в город.
— Он не считает меня такой.
Снова ухмылка:
— Какой такой, а Кукла? Стервой, которая вышла замуж ради бабла?
Я стиснула челюсти и отвернулась к окну.
— Отвези в отель, я приведу себя в порядок и вернусь на такси.
Зазвонил его сотовый и Никитин нажал на громкую связь. Услышав голос Оли я болезненно поморщилась.
— Леш, ты где? Я закончила. Ты заберёшь меня?
Резкий взгляд в мою сторону и я напряглась. Только пусть не тащится со мной за Олей. Ради Бога, я не хочу этого цирка.
— Возьми такси у меня срочное дело есть, я скоро буду.
Выдохнула и прислонилась головой к стеклу.
— Лёша, у нас свадьба через пару дней. Какое срочное дело? Твой отец сказал…
— Оля, — рявкнул так громко, что у меня сердце подпрыгнуло, — если я сказал, что есть срочное дело, значит оно срочное. Все давай, вызови такси.
Отключил звонок и свернул в переулок близко к набережной. Припарковался у отеля. Я должна продолжить играть.
— Спасибо, — сказала тихо, толкнула дверь и вылезла из машины, слегка пошатнулась и взялась за капот. Секунды отсчитывало мое сердце, постукивая
Лёша взял меня под руку и повёл к дверям гостиницы. В холе усадил на мягкий диван. Несколько минут разговаривал с девушкой на ресепшене, потом вернулся и снова молча взяв меня под руку потащил к лифту.
Мы зашли в номер, и я прислонилась к двери, увидев, как он швырнул ключи на круглый столик.
— Давай, проспись. Потом позвони я пришлю за тобой машину.
Я смотрела на него и чувствовала, как болезненные иголки впиваются под кожу, как кровь стучит в висках, как я теряю контроль и все самообладание глядя на него, такого красивого в элегантной рубашке, с распахнутым воротом, с каменным выражением лица.
— Не уходи, — тихо сказала я.
Резкий взгляд на меня, долгий, тяжёлый. Я выдержала, закусив губу. Сделал шаг ко мне, медленно, глядя прямо в глаза. Подошёл в плотную. Вдох-выдох…вдох-выдох. Впервые я ничего не понимала и не знала, как он поступит. Его глаза потемнели, а я повторила:
— Не уходи пожалуйста.
Стоит не двигается и каждый удар моего сердца, отнимает частичку души и отдаёт ему. Никогда не думала, что секунды ожидания настолько болезненные. Шагнул ко мне, мучительно задрожала всем телом и шумно выдохнула, когда он привлёк к себе, резко, грубовато. Сердце дёрнулось и замерло. Его запах, его дыхание, жадное прикосновение губ, и я сорвалась, вцепилась пальцами ему в рубашку, каждое касание, как ожог, дыхание, раскалённое до предела, лихорадочно разрываю рубашку, так что пуговицы, отлетая катятся по полу. Прижимаюсь приоткрытым ртом к его груди, покрывая поцелуями, укусами. Схватил меня за волосы на затылке и притянул к себе, снова терзая мои губы, задирая юбку на бедра, проникая под трусики. Меня колотит от нетерпения, но он не даёт ничего сказать, его язык скользит у меня во рту, в тот момент как пальцы жадно ласкают мою плоть, погружаются во внутрь меня. На секунду отрывается от моего рта и смотрит мне в глаза, а потом снова набрасывается на мои губы. Никакой ласки, голое обнажённое желание, неприкрытое и жадное, алчное и грязное, порочное и вместе с тем очищающее меня от грязи других прикосновений. Я извиваюсь в его руках, царапая затылок, обхватывая его торс ногой, подаваясь вперёд и чувствуя, как пульсирует все внизу, как требует его внутри, немедленно, полного соединения и окончательной потери контроля. Лёша приподнимает меня за бедра рывком вверх, от предвкушения вторжения я вскрикиваю, но он приподнимает выше, вынуждая обхватить ногами его шею, я чувствую, как жадный рот накрывает моё лоно. Нет никакой нежности только острые удары языка по возбуждённой до предела плоти, и я разрываюсь на мелкие осколки агонии, сжимая ногами его голову. В тот же момент чувствую, как он резко насаживает меня на себя, захлёбываюсь криком, выгибаясь и цепляясь за его плечи, хватая воздух ртом, задыхаясь от наслаждения. Меня разрывает на части, словно до этой секунды я вообще не дышала и не жила, мощные толчки внутри, болезненно сладкие, отрывистые, рваные, хаотичные, под пальцами железные мышцы, сведённые судорогой напряжения, впиваюсь в его волосы дрожащими пальцами, отвожу голову назад и смотрю на бледное от страсти лицо, обезумевший взгляд и в нем мое отражение. Я ничего не слышу и не понимаю, я дрожу в его руках, чувствую, как яростно он врывается в моё тело до упора, а потом вдавив меня в стену громко и хрипло стонет, прикусывая мою шею. Сильнее обхватываю его руками и ногами, прижимая к себе, царапая спину, жадно сжимая в объятиях, принимая внутри его семя я вдруг понимаю, что люблю его. До боли. До дикого отчаянного безумия. Я люблю, и эта любовь уже сделала меня уязвимой, раскрытой, обнажённой до мяса. Каждое прикосновение, даже дуновение ветерка причинит мне мучения, потому что я уже не смогу дышать без его рук. Осознание оглушило взрывной волной и заставило вздрогнуть от понимания неизбежной агонии.