Один процент тебя
Шрифт:
Работая помощником младшего медперсонала в доме престарелых, мне приходилось поднимать много тяжестей — по правде говоря, много тяжёлых пациентов. Хотя без помощника я никого не поднимала, мне вообще не следовало поднимать тяжести на таком сроке беременности. Джорджи не знала, что иногда я все равно это делала, потому что другие работники были слишком нерасторопны. Я не могла смириться с тем, что не успеваю сделать то, что должна. Хотя, признаюсь, в те ночи, когда я работала с Джорджи, она заставляла меня сидеть без дела и почти не давала ничего делать.
Я
Хэдли: Ты все еще собираешься забрать Люси в эти выходные?
Скотт оставлял ее у себя каждые выходные. Раньше каждые выходные. В последнее время — вообще ни разу. Некоторое время я думала, что он будет скандалить по поводу опеки. Он заявлял, что каждую ночь проводил с Люси, в то время, когда я работала, и не хотел подвергать ее такому испытанию. Боже, он и в этом обманул меня.
Все началось с задержек, а продолжилось пропуском целых выходных. Семь месяцев назад, Люси виделась с отцом каждый день. Теперь же ей везло, если он приезжал за ней раз в месяц. Скотт без колебаний указал на то, что в сложившейся ситуации виновата я. Он сказал, что мы должны все уладить. Не могу поверить, что эти слова так легко слетают с его уст, словно ничего не произошло.
Надо полагать, что он ожидал, что я не буду возражать против того, что он спит с моей кузиной, пока мы вместе жили, в нашей спальне, когда наша дочь все слышит. После той ночи они с Брианой встречались месяц, может, два. Папа обрушился на нее все возможные проклятия, когда увидел на вечеринке у наших родственников в прошлом месяце. Они давно расстались, но у Скотта наверняка кто-то был. Иначе почему бы ему не навестить Люси?
Скотт: Да. Как насчет похода в кино?
Хэдли: Вам с Люси? Да, она будет в восторге. Она скучает по тебе.
Скотт: Она бы не скучала по мне, если бы ты позволила мне вернуться домой. Скоро родится наш сын.
Хэдли: Я не запрещаю тебе видеться с дочерью. Ты можешь приходить и видеться с Люси, когда захочешь. То же самое будет, когда родится Элай.
Скотт: Прекрасно, не бери в голову.
Я положила телефон на колени и потерла лоб. Скотт умел заставить меня чувствовать себя виноватой за то, что выгнала его. Я сделаю для Люси что угодно, за исключением возвращения её отца — на это я никогда не пойду. Даже если это будет означать, что они будут видеться чаще. Я могла не обращать внимания на его лень, и нежелание работать. Я принимала его таким, какой есть, но не смогу смириться с тем, что мне изменяют. Я до сих пор не могла понять, чего он от меня не получал. Что я сделала не так, почему он прыгнуть в постель другой женщины, единственное, что я ждала, — это верности?
Я откинула голову назад и закрыла глаза, но через некоторое время
— Пора есть!
— Осторожнее с животом, Люс, — сказал ей папа, когда она слезла с меня.
Я поднялась на ноги и прошла на кухню, где мама накрывала на стол. Она протянула мне тарелку и наполнила тарелку Люси, чтобы мне не пришлось вставать.
— Неужели малыш так любит персики? — спросила Люси, глядя на персиковый пирог, который мама поставила в духовку.
Я кивнул.
— Да. Не могу насытиться.
Вот почему у мамы под рукой всегда были ингредиенты для персикового пирога. Я улыбнулась, накручиваю на вилку спагетти.
— Ты разговаривала с Оливией? — спросил папа.
Несколько лет назад моя сестра переехала в другой штат. Она была школьной учительницей и моей лучшей подругой, несмотря на то что находилась за много километров от меня. Это необъяснимо. Мне не нужно было видеть ее, пока я получаю от нее весточки каждый день.
— Да, сегодня утром, — сказала я ему.
В тот вечер, когда я застукала Скотта с кузиной, Оливия была первой, кому я позвонила. И что она сделала? Примчалась домой, использовала несколько отгулов и спасла меня от самой себя. Она осталась со мной и Люси на неделю, восстанавливала меня шоколадом и объятиями. Ей не удалось исцелить меня, но она зарядила меня всем необходимым чтобы пережить долгий месяц после того, как я выгнала Скотта. Оливия дала мне силы, необходимые для того, чтобы не дать ему снова окрутить меня. Его семья была злобной, но по отношению ко мне они стали совсем невыносимыми. Надеюсь, что все, что они говорили обо мне, когда находились рядом с Люси, влетало в одно ухо и вылетало из другого. Я не говорила плохо о Скотте в присутствии Люси, хотя могла бы. Даже папа держал язык за зубами, потому что знал, что в ее присутствии не нужно обсуждать Скотта.
— Когда она приедет домой? — поинтересовался папа.
— Вместо того чтобы мучить расспросами Хэдли, почему бы не позвонить ей самому? — спросила мама.
В ответ он только фыркнул.
— Она приедет летом, — сказала я ему.
На этом разговор о моей сестре закончился. Остаток ужина мы болтали о всяких пустяках, пока нам с Люси не пришло время отправляться домой. Папа наклонился к Люси, пока мама надевала ей туфли, чтобы мне не пришлось этого делать.
— Хочешь остаться с дедулей на ночь? — спросил он ее.
Она покачала головой и бросилась ко мне, обхватывая своими маленькими ручками мою талию. Я ласково потрепал ее по голове.
— Нет, я пойду домой с мамочкой.
— Уверена? — Мама с улыбкой посмотрела на нее сверху вниз. — Бабуля утром приготовит печенье с глазурью.
Люси снова покачала головой.
— Нет, пойдем, мамочка.
Она поспешила к двери и открыла ее для нас.
— Со мной все в порядке, — сказала я, обняла их на прощание и ушла.
Они пытались оставить у себя Люси сегодня вечером, чтобы я могла немного отдохнуть в свой выходной. Они были очень предсказуемы.