Одиннадцать друзей Лафейсона
Шрифт:
Так оно и понятно – хочется разобраться, но я не могу. Да и в чем разбираться? Была бы возможность, я бы спросил об этом самого Локи или бы всех этих врачей, что сменяя друг друга приходят посмотреть на меня, как на экспонат музея. Некоторые из них даже говорят со мной, словно я отвечу. Нет, я либо бы рычал на вас, как зверь, либо так. Вольштагг постарался со своей химией, что я практически ничего не чувствую, но, спасибо, и волнения тоже нет. Больше всего сейчас бы мне хотелось увидеть Сиф и Стива. В моих глазах они стали примером для подражания, идеальной парой, я даже успел немного за них порадоваться. Но, бьюсь об заклад, Стив начал бы меня отчитывать и ругать на чем свет стоит, а Сиф упивалась бы слезами. Не хочу я такого зрелища, увольте.
Совершенно
Стало плохо. Плохо настолько, насколько в моем состоянии в принципе возможно. Вольштагг не желал уходить, все время говорил, и я готов был его слушать, но ответить, к сожалению, во-первых, мне было нечего, а во-вторых, я не мог. «Прости, но скоро тоже самое случится с тобой», - Америку мне никто не открывал. Перекрытые морфием рецепторы не реагировали, не реагировал и я. Наплевать. Он сидел рядом со мной еще некоторое время, сколько точно я не могу сказать, но в конечном итоге вокруг началась суета, и Вольштагг куда-то очень быстро ретировался. Различить о чем шла речь, так и не удалось, так как мысли перестали идти друг за другом, логика исчезла, словно ее и не было, а я начал потихоньку задыхаться.
Вот тогда стало больно. Наверное, ни один препарат не смог бы унять то, что творилось внутри. Складывалось ощущение, что кто-то ломает мои кости, готов поклясться, что я слышал их треск. В груди тут же заныло больное сердце, и я понял – время пришло. Осталось немного. Ноги, руки и шею свело судорогами, возможно у меня начался эпилептический припадок, но врачи и санитары, что толпились вокруг, сдерживали меня, прижимали, точно это помню. Нежданно прорезался голос, я что-то говорил, кричал, но что, к счастью, я уже и не помню. Зато помню другое – кто-то знакомый, не друг, не враг, но я точно знал этого человека, он пообещал, что все будет нормально, что со мной все будет хорошо, а я продолжал надрываться. Яд сжигал все, чего касался, превращал мышцы в камень, а я чувствовал, как в меня вкалывают все новые и новые иглы. Последнее, что сохранилось в памяти, как я выгибаюсь, хватаю кого-то из медбратьев за руку, что тот быстро ее отдёргивает, и все темнеет.
Удар-щелчок-писк, удар-щелчок-писк, отсчет до трех, удар-щелчок-писк. Вновь выгибаюсь, хватаю воздух ртом, чувствую все, что не мог в эти сутки с небольшим. «Сэр, расслабьтесь!», - падаю на спину, в глаза бьет яркий свет лампы. «С Вами все будет хорошо», - есть огромное желание встать на ноги и убежать отсюда подальше. Хочется домой. «Мы Вас вытащили, как вытащили и Вашего друга», - в горле все пересохло, хочется окунуться с головой в бассейн, но сказать ничего не могу. Сушит внутри, сушит снаружи. «Принесите воды, у него обезвоживание, иначе опять сейчас отрубится», - замечаю Вольштагга, он ловит мой взгляд. «Я прогадал, парень, либо у нас отличный ангел-хранитель. Все будет нормально, все будет хорошо», - опять смотрю на яркий свет, кто-то поднимает меня выше, говорит, что я должен просто выпить это и все, а я не могу. Удар-щелчок-писк, и я вновь оказываюсь в кромешной темноте.
========== S06E03 Dead House ==========
– Что ты?.. Что ты с собой сделала?
– Мне просто… - долгая пауза. – Захотелось, - Сиф вновь спрятала лицо в ладонях, и только по одним ее плечам, на которых красовались красные подтеки, можно было понять – разговаривать она не намерена. Не сейчас, но Стив решил настоять на своем.
– Ты вообще не спишь…
– Выспалась.
– Прекрати, - не грубо, но твердо. – Ты можешь обрезать волосы, можешь красить их в ядерно-красный цвет, можешь поменять весь гардероб и привычки, но не надо от меня отворачиваться. Мне тоже плохо, Сиф, мне тоже нужна поддержка.
– Прости, - уперевшись раскрытыми ладонями в бортик ванной, Сиф тяжело вздохнула. – Тяжело. Очень тяжело. Не думаю, что я смогу дать тебе что-то.
– Ты только отошла от всего этого. Дай себе еще немного времени, - девушка молчала и так же глупо пялилась в пол. Не выдержав давление тишины, Стив присел рядом с Сиф и обнял ее. – Осталось несколько шагов. В морг я поеду один…
– Нет. Если это Лафейсон, я узнаю. Мне нужно на него посмотреть.
– Ты уверена?
– Более чем.
– Хорошо, - Роджерс невесомо прижался губами к мокрым волосам Сиф. – Неприятный запах. Аммиак.
– Я не могу ее смыть. Руки, - девушка подняла ладони, и только тогда Стив увидел, как ее трясет. – Не слушаются.
– Вставай, я помогу,- проверив температуру льющейся воды, Роджерс кивнул Сиф на раковину и та пригнулась. – Прости за дерзость, но я взял два билета до Чехии. Я подумал…
– Да… Ты правильно подумал. Если я слечу с катушек, я хочу чтобы они этого не видели.
– Прекрасно, - пропуская короткие красные пряди сквозь пальцы, Стив наблюдал за блекло-красной водой, что лилась в раковину. Цвет напоминал то, чего он уже давно не видел, но завтра им предстоит зрелище довольно кровавое, судя по отчету патологоанатома.
– Стив?
– Да, - так же спокойно отвечал Роджерс.
– Как ты? – Стив выключил воду и потянулся за полотенцем.
– Я уверен в одном – половина команды точно жива, и это меня успокаивает. Это хороший результат.
– Результат? – намотав на голову белое полотенце, Сиф вплотную подошла к Роджерсу. – Я спрашивала не про результат. Я спрашиваю – как ты?
– Плохо, - честно ответил Стив. – Но я не один. От этого становится легче.
Чуть позже, когда Сиф прижималась к Стиву всем телом и дрожала, он тихо гладил ее по голове и пытался избавиться от воспоминаний вчерашней ночи. Роджерс так и не понял, что это было. Точнее – кто. Мужчина, полностью затянутый в черный водолазный костюм, силой затащил Стива в узкий и темный тоннель, когда они с Брюсом и Тони пытались спастись бегством от идущего за их спинами поезда. Парень ничего не сказал, лишь, заблокировав несколько ударов Роджерса, прижал того к стене и приложил палец ко рту, что был скрыт тканью, в жесте «тихо». Стив повиновался. Позже незнакомец сунул ему в руку что-то наподобие GPS-навигатора и указал вглубь тоннеля. Было страшно, непонятно и неизвестно, но большего Роджерсу объяснять было ненужно.
Парень скрылся так же быстро, как и появился. Видимо, этот человек чувствовал себя в тоннелях метро, как рыба в воде. Оставался один вопрос: вернуться или пойти туда, куда так сильно настаивает навигатор? Даже несмотря на то, что Стив никогда не был рисковым человеком и любил действовать по плану, шестое чувство шепнуло, что сегодня нужно поменять свои приоритеты. Тоннель сужался с каждым шагом, и уже через сотню метров пришлось идти боком, так как вширь Роджерс уже не помещался. Проход вильнул влево, но навигатор настойчиво требовал идти направо, и даже когда Стив все же свернул не в том направлении, прибор запищал противным звуком приказывая вернуться и идти туда, где не было ни входа, ни выхода, но Роджерс послушался. Как оказалось, вход все же был. Тонкая, неприметная, но все же тяжелая, практически неподъемная дверь. Стиву пришлось сломать голову, прежде чем ему удалось открыть ее, найдя чуть левее небольшой вентиль, который довольно быстро поддался. Открыть дверь было уже тяжелее. Роджерс тянул ее на себя, пытался открыть внутрь, но железо сдвигалось лишь на несколько сантиметров. Однако все было так плохо лишь до тех пор, пока Стив не услышал тихий болезненный стон с другой стороны. И Стив прекрасно знал, кому принадлежит этот голос.