Одинокая звезда
Шрифт:
– Конечно. Дать вам мой телефон?
– Не надо, у меня есть.
Он довел ее до дома. Она показала ему освещенные окна своей квартиры – в них виднелся женский силуэт.
– Мама ждет. Я побегу, ладно? – Она коснулась его руки. – Позвоните мне.
– Леночка, у вас случайно нет с собой фотокарточки? Мне тяжело будет вас долго не видеть. – Он почувствовал, что у него не хватит сил покинуть этот двор. Хотелось просидеть под ее окнами до утра.
– Я сейчас вынесу.
Она убежала. В окне на пятом этаже маячила высокая фигура Гены. Дима боялся взглянуть
Через несколько минут Лена вынесла фотокарточку. На ней она была запечатлена в голубом платье с букетом колокольчиков в руках. Такая же красивая, как в жизни.
– Позвони мне. – Она пожала ему руку и убежала.
Он еще немного постоял, глядя на ее окно в надежде, что она догадается подойти к нему. И она подошла. Помахала ему рукой: мол, не надо стоять, иди домой. Тогда он с трудом повернулся и побрел со двора, преодолевая сильное желание вернуться.
За пределами ее двора стало легче, будто его притягательное действие ослабло, как в законе всемирного тяготения. И тут в его мозгу сформировалась замечательная идея. Он понесся со всех ног домой, и, на его счастье, мама оказалась дома.
– Ну, как было на телевидении? – встретила она сына. – Когда тебя на экране увидим?
– Мама, я влюбился! – не слыша ее вопроса, заорал он с порога. – Я влюбился по уши совершенно безумно! На всю жизнь! Теперь все зависит от тебя. Мне срочно нужна твоя помощь.
– Я очень рада за тебя, сынок. Она прелестная девушка. Но к чему такие эмоции? Что-то случилось?
– Случилось, случилось! И ты должна мне помочь.
– Конечно, я все для тебя сделаю, сынок. Не надо так переживать. Что произошло? Мариночка ребенка ждет?
– Какая Мариночка? При чем здесь Мариночка? Как тебе такое в голову взбрело?
– Я думала… что у вас уже далеко зашло. Не понимаю.
– Ничего такого у меня с ней не было! – нетерпеливо закричал он. А сам подумал: «О, потекший нос, какое великое тебе спасибо! Как вовремя ты захотел чихнуть».
– Дима, ты хочешь сказать – это не Марина? – У Натальи Николаевны подкосились ноги, и она попыталась сесть – но стул оказался далеко, и ей пришлось прислониться к стенке. Видя, что мать сейчас упадет, Дима подскочил и пододвинул к ней стул.
– Мамочка, тебе плохо? Может, валокордин?
– Да, накапай немножко.
Морщась, она выпила горькое лекарство и подождала, прислушиваясь к себе.
– Кажется, прошло. Н у, сынок, ты даешь! Значит, речь идет не о Марине? Ты что, уже в другую влюбился? И давно?
– Сегодня. Два часа назад.
– Постой, ты не заболел? Дай, я тебе лоб пощупаю.
– Мама, какое заболел! Я влюблен, безумно влюблен! Это такая девушка! Ты себе не представляешь!
– Дима, как так можно? Такое непостоянство! Вчера ты любил Марину, в любви ей объяснялся. Тоже, небось, клялся, что на всю жизнь. Не думала я, что ты такой легкомысленный.
– Мама, я ошибался! Господи, ну как тебе объяснить? Можно подумать, что ты никогда не ошибалась.
– Ошибалась, конечно, но не до такой же степени. Кто хоть она – эта девушка? Где ты с ней познакомился?
– В Марининой школе. Я прибежал туда сказать Марине, что ей надо на телестудию. И увидел ее. Она сидела у окна и глядела на небо. А потом перевела взгляд на меня. И я погиб.
– Дима, ты спятил. Завтра проснешься и поймешь, что все это чепуха. Мариночка тебе настоящий друг. И девушка чудесная. Любит тебя. Чего тебе еще надо?
– Мама, ты ничего не поняла! Нет никакой Мариночки и никого другого! Есть только она, она одна! И я не могу без нее жить! Понимаешь?! – Он чуть не заплакал.
– Ладно, ладно, успокойся, – Наталья Николаевна вдруг почувствовала, что сын на грани нервного срыва. – Возьми себя в руки и рассказывай спокойно: кто она, как ее зовут, что ты о ней знаешь.
– Зовут ее Лена. У нее потрясающая фамилия! Двойная: Джанелия-Туржанская.
– Постой, постой, откуда мне знакома эта фамилия? Где-то я ее слышала.
– Ее мать – профессор в Политехе.
– А, точно! Она заведовала там кафедрой математики. И не раз выступала на августовских совещаниях. Я ее хорошо помню. Принципиальная! Так это ее дочь?
– Да. Мамочка, если бы ты ее увидела, ты бы меня поняла. У нее такие глаза… небесные! У нее лицо… нет, это невозможно описать, нет слов!
– Ну, красота – это еще не все.
– Да она круглая отличница, начиная со второго класса! Потому что в первом не училась – ей там нечего было делать. Сразу пошла во второй. Ее в школе все обожают. Потому что у нее такой характер. Просто святая! Представляешь, она никогда не врет!
– Откуда ты все это знаешь? Ты что, уже успел с ней познакомиться?
– Ну, конечно! После уроков пошел за ней и в их дворе ее перехватил. Подошел к ней и заговорил. Представляешь, она никогда с незнакомыми на улице не разговаривала, а мне ответила. И даже улыбнулась. Боже, какой я счастливый! Я сейчас умру от счастья!
– Погоди, не умирай. Итак, она тебе ответила. А дальше что было?
– Дальше? Дальше мы пошли в кафе, и я ее угостил пельменями и кофе с пирожным.
– Сколько тебе говорить: не ешь ты эти пельмени во всяких забегаловках. Там мясо – из ушей, хвоста и одного места. Отравиться хочешь? Еще и девушек туда водишь. Как же она согласилась? С незнакомым парнем – в кафе. Смелая девушка.
– Ну, не совсем незнакомым. Я знаю ее мать, и она меня, наверно, помнит. Кроме того, – ты сейчас упадешь! – она лучшая подруга Марины еще с детсадовского возраста. И Марина никогда мне ее не показывала. Как чувствовала! Лена знает про нас с Мариной – я ей все рассказал.
– И как она к этому отнеслась?
– Ты знаешь, спокойно. Я даже сам удивился. Она поняла, что я Марину не люблю. Что я люблю ее. И мне кажется: я ей тоже понравился. Я видел однажды, как она с одним парнем целовалась, – месяца полтора назад. Правда, ее лица я тогда не видел. А так жаль! Если бы Марина нас тогда познакомила, все было бы иначе. Но тот парень показал Марине кулак, и мы прошли мимо. Мама, мне совершенно все равно, что у нее было до нашей встречи. Тот парень ее любит с детства, а она его – нет.