Одинокие души
Шрифт:
девочек хочет участвовать, а партнеров…
– Так сами спросите.
– Ты что? Это как-то неприлично.
– Неприлично? – я недоуменно хмурюсь. Господи, видимо, мне посчастливилось
перескочить ту фазу в жизни, когда девушки носятся за парнями, стесняются их и бояться
заговорить. – Я могу спросить об этом с Астахова. Но вряд ли сегодня.
– Попытайся до конца недели, хорошо? – Маринка жалостливо покачивает головой. – Не
хочется остаться без пары.
Я киваю,
Подумаешь проблема: партнер на вальс. Смешно. Кажется, мои одноклассники не знают, что такое настоящие неприятности.
Историю я провожу в полусознательном состоянии. Никак не могу смириться со словами
Леши. Мне почему-то так противно. Неужели мы могли целоваться? Могли держаться за
руку? Господи.
Морщусь.
Ещё меня ужасно волнует тот факт, что я использовала Максима. В глубине души я не
хочу этому верить. Пытаюсь придумать оправдание, причину. Но это сложно. Это очень
сложно сделать, когда осознаешь свою некомпетентность. Как я могу здраво рассуждать, если абсолютно ничего не помню?
Я бессильна.
Приходится смириться со словами Астахова. Приходится взять себя в руки. Приходится
осознать, что я играла на чувствах Макса и прекратить о нем думать. Не знаю, как на счет
первых двух пунктов, но из-за третьего в голове взрываются полушария.
После школы, я иду на дополнительные занятия по русскому языку. Я очень устала, жутко
хочется отдохнуть: заснуть и спать, спать, спать целую неделю. Но даже если сейчас
отбросить все сложности с репетиторами, уроками и домашним заданием, я не стану более
свободной. Появится лишь свободное время на мысли о стае, что, даю гарантию,
непременно сведет меня с ума.
Учительница отпускает меня раньше обычного. Говорит, ей надо уехать: я и не против.
Домой идти не хочется, гулять в одиночестве – тоже.
Итак, что же выбрать?
Неожиданно вспоминаю, что бар находится в нескольких остановках от места, где я сейчас
нахожусь. И это решает столько сложный спор.
Ловлю нужный автобус, нахожу сзади свободное сидение и облегченно выдыхаю. Сажусь, передаю деньги, расслабляюсь.
За окном живет город. Люди куда-то идут, торопятся, абсолютно не обращают внимания
на то, что находится прямо перед их носом. Например, на мост. На Неву. Я так давно не
наслаждалась Питерскими пейзажами, а они ведь прекрасны. С годами жизнь становится
серой, бесцветной. Ты уже привык к тому, что есть, и даже не представляешь, как дорого и
высоко это ценится. Но ведь жаль, что мы стали такими черствыми и бездушными. Жаль, что ни я, ни это женщина рядом, ни водитель – никто из нас не чувствует себя
настоящему счастливым. А почему? Дело в проблемах? Дело в сложностях? Дело в
неприятностях?
Дело в том, что люди разучились быть счастливыми.
Мы хотим улыбаться, смеяться, радоваться, но мы больше не умеем этого делать.
Сплошная фальшь, игра, пресные взгляды, пресные рассуждения. Лишь дети
поддерживают равновесие, считая, что в мире куча всего интересного, необъяснимого, красивого, прекрасного. Но и они вырастают. Примыкают к нашим рядам вечно
недовольных жизнью людей. И это угнетает.
Сильно угнетает.
Я выхожу на нужной остановке.
Бар находится в пятнадцати минутах ходьбы отсюда. Не знаю, хорошо это или плохо. На
улице прохладно, зима, наконец, начинает заявлять о себе. И, тем не менее, свежий воздух
на удивление положительно действует на голову. Я успокаиваюсь и как-то рассудительно
смотрю на вещи: на рассказ Астахова, на отношения с Максимом, на стаю, Карину, деньги, убийства. Я неожиданно понимаю, что не должна прыгать выше своей головы. Это не
значит, что я не приложу усилий и не попытаюсь разобраться во всех проблемах. Нет. Я
просто не хочу больше подвергать себя и своих близких опасности. Не хочу больше
оказываться в тех ситуациях, когда исход сможет заставить винить и осуждать себя до
конца своей жизни.
Внезапно вспоминаю о том парне, который погиб.
Я ведь даже не знаю его имени.
Грустно выдыхаю, и прикусываю губу.
Нет, не должно быть так. Не должен человек жить с мыслями о том, что он причинил
кому-то боль. Это невыносимо. Это мерзко, чувствовать себя чудовищем.
Как же от меня не отвернулись люди? Как на меня смотрел Леша? Макс? Кира? А Стас?
Он ведь готов пожертвовать своей жизнью ради любого, кто будет в этом нуждаться.
Неужели и он смог меня простить?
Поразительно.
А я ведь просто хотела вспомнить свой прошлый год, наполненный событиями из школы, семьи, из жизни. Могла ли я предположить, что события, случившиеся со мной, триста
шестьдесят пять дней назад, перечеркнут все то, что образовалось в моей голове уже
сейчас?
Выдыхаю, и, наконец, вижу бар.
В обед здесь практически нет людей. За барной стойкой сидят три человека, из колонок
играет тихая кантри-музыка. Спокойствие, умиротворение. Так прямо и не скажешь, что
несколько дней назад, сюда нагрянула полиция.
Решаю не терять время, и сразу иду в туалет. В глубине души осознаю, что там убирались, и даже, если бы таблетки остались на полу, их уже давным-давно бы выбросили. Но не
теряю надежду.
Зря.