Одна и без оружия
Шрифт:
— Готовы к отчету? — встретил нас вопросом Бадашев.
— Если имеете в виду спецгруппу, то здесь все в порядке, — смело заявила я.
— Подтверждаю, — поддержал Василий.
— Замечательно, — удовлетворенно потер руки Бадашев. — Теперь остается убедиться, что вы даром время не теряли. — Члены комиссии дружно изобразили на своих физиономиях серьезную озабоченность. — Пусть ребята покажут, на что способны. — Бадашев улыбнулся, и улыбки засияли на лицах приближенных.
«Прямо театр миниатюр», — мелькнула непрошеная мысль, и я тут же отогнала ее: не хватало только
— Мы все отправимся сейчас на спортплощадку, — продолжал Бадашев командирским тоном, — и посмотрим, чему обучены ваши курсанты.
Хорошо еще, что разрешили произвольную программу, а то заставил бы выполнять, что в голову взбредет. Этого опасался и Василий Барский. По его словам, уже был такой прецедент, когда комиссия принимала зачеты у выпускников. Бадашев потребовал разделить курсантов на две части. Одни — в роли кавказцев, торгующих на базаре, другие — омоновцев, которым приказано убрать с рынка представителей нацменьшинств. Дрались по настоящему, и не только кулаками, а всем, что под руку попадется. Потом Бадашев похвалил всех без исключения, не забыв предупредить о необходимости держать рот на замке. Надеюсь, сейчас этого не произойдет. Бадашев и его комиссия были настроены благодушно. Оживленно переговаривались между собой, посмеивались, похлопывали друг друга по плечам, даже руки пожали парням и девчатам, которых я срочно вызвала.
Я недооценила Бадашева, решив, что он со своим окружением будет в роли зрителей спокойно созерцать, как ребята по моей команде выполняют винегрет из простейших приемов самбо, дзюдо, каратэ, то есть хотела показать обыкновенное шоу. Не тут-то было.
Бадашев вышел к шеренге построившихся по ранжиру курсантов. Девушкам велел отступить в сторону. Критически прошелся по ним взглядом и снисходительно изрек:
— Вы будете молча воодушевлять патриотов. — Потом обратился к парням: — Зато вам придется попотеть. Первая пятерка нападает с левой стороны, наденьте белую нарукавную ленту. — Он раздал им полоски материи. — Вторая — справа. Каждая группа видит перед собой врагов русской нации и использует все, чему научена. Побежденным считается тот, кто окажется на земле. Подниматься уже нельзя. Победа начисляется по баллам только группе. Поэтому подумайте насчет взаимодействия и взаимопомощи. Действовать только руками и ногами, без посторонних предметов. Все ясно?
Ребята оторопели и недоуменно уставились на меня, не понимая, чего от них хотят и зачем им надо друг друга избивать. И для меня фокус Бадашева был неожиданным. Но смыслу его я ничуть не удивилась. Здесь не богадельня и даже не лагерь для новобранцев, где проходят курс молодого бойца. Не надо забывать, что это учебный центр русских фашистов и создан он для того, чтобы готовить в свои ряды «достойные» молодые кадры боевиков с мозгами набекрень. И, науськав сейчас «курсантов» друг на друга, Бадашев остается верен себе, своим принципам и задачам.
Известно ли это генералу Рожкову? Как вернусь, непременно обращу его внимание на такую реальную опасность как недооценка деятельности бадашевских национал-патриотов.
— Начнете по моему сигналу, — сказал между тем
И на резкий свисток они отреагировали вяло. Со стороны казалось, что идет замедленная съемка. Удары лишь имитировались. И ни один не падал на землю.
— Это что за цирк? — возмутился Бадашев. — Вы просто дохлые мухи, а не профессионалы. Да за такую работу гнать вас надо вместе с инструктором в три шеи! — И уже лично ко мне обращается со злостью: — Чем вы занимались целый месяц? Ни нападать, ни защищаться людей не обучили! Они только спать и жрать умеют. Кому нужны такие специалисты?
— То, что вы сейчас делаете, не имеет ничего общего с профессионализмом, — попыталась я вразумить его.
— Да-а-а? — протянул он. — Ну так поучи меня, покажи вместе с инструктором, что такое профессионализм.
— Пожалуйста, — сразу согласилась я — совершенно неожиданно для него, а еще больше для себя самой, — если, конечно, Василий Барский не против.
— Он не против, — ответил за Василия Бадашев и к инструктору: — Иди, Василий, покажи, на что способен и не ударь перед дамой в грязь лицом.
Барский поднялся со скамейки, где удобно устроился в ожидании зрелища.
— Я готов, если общество просит, — пошутил он.
— Всем отбой! — скомандовал Бадашев парням, продолжающим изображать бой с противником.
Через минуту поле опустело и мы вышли на середину. Хорошо, что были в спортивных костюмах и переодеваться не потребовалось.
— Стиль «змеи» знаешь? — спросила я инструктора.
— Немного знаком, — ответил он с ноткой удивления по поводу моей осведомленности.
— Тогда покажем.
Василий согласно кивнул головой, и мы разошлись в стороны, чтобы немного размяться и начать неконтактный спарринг.
Я специально выбрала этот стиль, так как он, на мой взгляд, наиболее яркий и эффектный как зрелище. В большинстве ударов и блоков, в плавных движениях рук и ног, в стойках и переходах, даже в сложных многоступенчатых комбинациях при легком воображении можно увидеть прямые аналогии с повадками внешне невозмутимого, коварного и беспощадного питона.
Мы начали плавное движение друг к другу в низких стойках, подражая руками и ногами шевелящемуся хвосту змеи. Бросок вперед с разящим ударом кулака — словно удар головы питона, и резкий уход с линии атаки разворотом бедра. Руки встречают противника в стремительном перехватывающем блоке. Получилось в общем неплохо. Василий выполняет прием на троечку, задерживаясь на атакующей линии. Это опасно. Неопытный боец может сильно травмировать противника при такой ситуации. И хотя Василию это не грозит, говорю ему при очередном сближении, чтобы старался синхронно повторять мои движения. Болезненно воспринимает мой совет и, ругнувшись под нос, зло бросает: