Однажды в Карабахе

Ахадов Ильгар

Мы услышали звериный вой Хамзата. Ребята расступились. Хамзат волочил, как свиную тушу какого-то бородатого толстяка. За ним следовал Кара Керим – высокий, жилистый мужчина с орлиным взглядом и двое его бойцов.

Хамзат был вне себя от радости и, кажется, потерял разум. Что-то нечленораздельно пытался объяснить, но это у него не получалось. Он то пританцовывал, то терзал бородатого пленника, который, округлившимися от ужаса глазами пытался обнять ботинки Хамзата, умоляя его о пощаде.

– Этого мы словили у речки, хотел переплыть и спрятаться в роще. Как он туда улизнул, не понимаю, – сообщил полевой командир соседнего батальона. – Брат

твой как его увидел, словно обезумел. Схватился за нож и хотел тут же искромсать хачика. Мы даже не успели бы помешать. Но вдруг он убрал нож с его горла и начал кричать, что ты, Ганмурат, это должен видеть своими глазами… У вас что, свои счеты?

Хамзат наконец овладел собой и отвесил очередную затрещину бородатому пленнику. Тот дико завопил. Хамзат поднял руки с благодарственным жестом к небу.

– Аллах услышал мои молитвы и отдал мне в руки палача моих братьев. Я тебя узнал, мразь, теперь ты за все ответишь!

Тот продолжал вопить и лизать туфли Хамзата.

– Аллахом прошу!.. Пощадите меня! Шайтан вселился тогда в мою голову! Отнял разум… Ваши моего брата убили в Мардакерте. Он даже свадьбу не успел справить…

Я в гневе схватил его за горло и поднял. Был он небольшого роста, хоть и упитанный, и ноги его легко оторвались от земли. Я мог бы легко сломать ему шею руками, настолько злость придала мне силы.

– Убили, говоришь… А когда пошли на нас войной, думали хлебом и солью вас встретят? Разве можно до смерти избить пленного, разве не мать тебя родила? Наверное, можно, раз ты это делал…

Я бросил его к ногам Хамзата. От безумного страха Мкртыч, кажется, наложил в штаны и действительно вонял:

– Не убивайте… Христом… Аллахом прошу! Вай мама, вай…

Армянин ревел, как младенец, и опять пытался обнять ботинок Хамзата. Слезы ручьем лились и, казалось, пытались промыть окровавленное, грязное лицо садиста.

– У меня дети!.. Пощадите!..

Когда Хамзат принял у товарища ремень с тяжелой бляхой, тот поняв, что его ожидает, окончательно потерял разум и начал, выкрикивая, выть:

– Карабах азербайджанский! Карабах азербайджанский!.. Будь он проклят… этот Карабах!..

– Молчи! Не позорь ни себя, ни нас. Ты же сделал это, не послушался никого! Так сдохни теперь как мужчина.

Воин, стоящий рядом, кажется, брат убитого Амираслана, замахнулся прикладом на Ашота. Но я успел прикрыть его и отвел удар своим автоматом. Боец зло сверкнул глазами:

– Зачем ты церемонишься с ним? Он изображает из себя героя потому, что ты прикрываешь его. Дай его нам! Через десять минут молить будет, чтобы его убили.

Я не ответил. Мое внимание поглотил Хамзат.

Он молча пытался оттащить отбивающегося и воющего бородача Мкртыча в сторону. Пленники жалобно заскулили, наверное, предвидя себе такую же незавидную участь…

Я снял с пояса ствол и пристрелил Мкртыча в голову.

От звука пистолетного выстрела и от неожиданности все словно замерли. Я никогда не забуду устремленный на меня мрачный взгляд Хамзата. Взгляд хищника, у которого только что отняли добычу.

– Ну, что ж, так лучше, – мрачно произнес комбат. – Нельзя нам уподобиться зверю. Но люди должны отвечать за свои поступки… Теперь я хочу видеть, как ты разберешься вот с этим дашнаком, – указал он дымящейся трубкой на Ашота.

Девушка-снайпер давно потеряла сознание и лежала в объятиях Ашота. Тот бережно переложил ее голову на валявшуюся рядом телогрейку, немного отстранился, таща за собой раненую ногу.

– Я один немало ваших душ погубил. Вы имеете право со мной поступить, как хотите. Это война. На Кавказе война всегда была грязная, бесчеловечная, и я не вправе на кого-то обижаться. Мне не повезло сегодня, как не повезло кому-то, когда-то павшему от моих рук…

Он тяжело задышал и прокашлялся. После продолжил.

– Но я никогда не зверствовал, – обратился он ко мне. – Твоих братьев я не успел спасти. Я не ожидал, что этот зверь, – показал он взглядом на труп, – натворит такое. Я смог спасти только Хамзата.

– А уши зачем отрезал? – гневно прохрипел я. – Ведь говоришь не зверствовал! Решил напоследок поиздеваться над турком?

– Нет! Исус свидетель, что нет!.. Я должен был что-то сделать. А иначе как смог бы его отпустить? Меня самого растерзали бы за то, что турка отмазываю.

Мне хотелось бы в это верить. Что не было у него другого выхода. Что действительно не успел он спасти моих братьев… Но что-то тяжелое сдавливало сердце, заставляя сжиматься, словно в тисках. Я вдруг поймал себя на мысли, что отчаянно хочу верить другу детства, ставшего мне сейчас кровным врагом.

Словно прочитав мои мысли, Ашот проговорил:

– Что бы ни было, я не прошу от тебя ни пощады, ни милосердия. Наоборот, предлагаю свою жизнь в обмен на ее, так как понял, что, кажется, в твоей власти оставить меня в живых или умертвить. За эту поганую жизнь, где мы продаем порой самых близких, не стоит держаться. Я устал… Кроме того, я выдам вам важные военные сведения. Очень важные… Вас скоро сметут отсюда. Вашей границей будет Кура 9 . С русскими уже договорились. Ельцин и Грачев на нашей стороне…

9

Кура – крупная река в Закавказье.

– Что болтаешь? – воскликнул брат Амираслана. – Мы скоро сами отбросим вас за Севан 10 и вернем Зангезур 11 .

Ашот засмеялся, но как-то натянуто.

– Ай, мои наивные братья-тюрки. Не случайно, что последние 200 лет вы только проигрываете. Неужели не поняли до сих пор, что это не мы воюем на Кавказе! Мы лишь пешки в большой игре. Сегодня расклад такой, что те силы, которые управляют миром, помогают нам. Вот и мы пытаемся урвать лишний кусок. Может, завтра помогут вам, кто знает? Так или иначе, скоро вся ваша “доблестная рать”, воюющая заплатанными танками Второй мировой, окажется за Курой. Хочешь узнать подробности, не трогай моих ребят. Поступите с ними, как с военнопленными.

10

Севан – озеро в Армении, переименованное. Тюркское название – Гекча, то есть “синяя”.

11

Зангезур – исторический древнетюркский край. Во времена Сефевидов входил в состав Гянджинского беклярбекства. В 1805 году зангезурские земли в составе Карабахского ханства перешли под протекторат Российской империи. После этой даты началось массовое переселение армян в основном из Ирана и Османской империи в Азербайджан, в том числе и в Зангезур…