Одолень-трава
Шрифт:
— Да ведь это я — гости, это меня созвали! — что есть мочи прописклявила ликующая Кутора и, одумавшись, тоном школьной отличницы, добавила: Здравствуйте, меня зовут Кутора. Как вы себя чувствуете?
— Как-то я себя чувствую, конечно, хотя это чувство не из приятных… Ксюн, что произошло там, в библиотеке? Я ничего не помню…
— Ничего, Скучуша, ничего не произошло. Просто книжки с полок попадали. Ты лежи спокойно и ни о чем не думай, а я тут побуду с тобой. — Ксюн пододвинула к изголовью старое кресло и уселась в него с таким видом, будто собиралась пробыть здесь по крайней мере до Нового года!
Урч на цыпочках удалился на кухню, поманив за собой Кутору и оставив дверь чуточку
Свеча на столе потрескивала, Скучун быстро задремал, тихонько постанывая во сне, а Ксюн, улыбаясь, склонилась над ним и запела вполголоса любимую свою колыбельную песенку…
— Я так мечтала поговорить с вами, Старый Урч, вы даже не представляете… Моя мама, ой, она так вас уважает, так уважает! Мама называет вас образцом для подражания и говорит, что я должна брать с вас пример во всем!
— Польщен, весьма польщен! — Урч едва удержался, чтобы не расхохотаться, и повернулся к плите за чайником. Представить себе, как эта пигалица примется во всем подражать ему, было до смешного нелепо…
— Ну, так что привело вас ко мне, мое прелестное дитя? — Он разливал крепкий чай, прикидывая, как бы поскорее отправить домой нечаянную гостью… Урчу теперь хотелось одного: подольше побыть со Скучуном.
— Понимаете, со мной все время происходят какие-то странные вещи. То я прихожу на день рождения к подружке, а ее дом заперт на замок… То стою в длинной очереди, а перед носом жучки кончаются. Я так люблю сушеных жучков, что готова стоять за ними хоть целый день, лишь бы досталось! А еще, бывает, не могу найти дорогу в двух шагах от дома: плутаю, плутаю, пока мама сама меня не отыщет… А вчера… вы даже представить себе не можете, что вчера случилось! Я нашла шкатулку! Просто необыкновенную! Знаете, она вся золотистая, из какого-то очень красивого металла, вот как ваши подсвечники там, в комнате, да странная такая: заперта, а замочной скважины нигде не видно… А на крышке сидит черненькая каменная ящерица, с желтыми пятнышками и красными блестящими глазками! И еще там какой-то кружочек под нею нарисован, а в нем — огонь, и написано СА-ЛА-МАН-ДРА…
— Черненькая, говоришь? Так-так, ну и что же тут такого? — Урч уже предчувствовал скорую мигрень и уныло прихлебывал чай вприкуску.
— А то, что шкатулка эта то появляется, то исчезает!
— Как исчезает? Выдумываешь ты что-то…
— Да как вы могли подумать такое? Я ничего, ну честное слово ничегошеньки на свете не выдумываю! Меня мама учит всегда говорить правду, — заканючила Кутора, того и гляди — заплачет.
— Ну-ну, малышка, успокойся, это я так, к слову… Сразу видно, что ты очень хорошая и воспитанная деточка! Так что же все-таки происходит с твоей шкатулкой?
— Я поставила ее под кровать, чтобы мама не увидела. Ой, что это я? — Кутора поняла, что сболтнула лишнего. — Вы не подумайте, я маму никогда не обманываю и вообще я…
Урч прервал бурный поток оправданий, которые смели бы его с лица земли. И Кутора продолжала.
— Так вот, шкатулка хранилась под кроватью. Я под вечер приподнимаю покрывало, вижу — она там, протягиваю руку, чтобы взять, шарю, шарю… ее нет. Пустота! Тогда я забираюсь под кровать и обнюхиваю каждый кусочек пола. Нигде нет, исчезла. Я давай реветь! Потом к маме, говорю: «Ты ничего у меня не находила?» А она: «Да что можно найти в твоей комнате? Скорее там можно что-нибудь потерять…» Я обратно. Заглядываю на всякий случай — стоит! Вытаскиваю и прячу под подушку. И тут же ложусь спать. Утром просыпаюсь пропала… Ну, тут я решила, что надо посоветоваться с вами, потому что умнее вас в Нижнем городе никого нет.
Урч задумался. Если это не пустая выдумка — тут что-то неспроста. Интересная шкатулочка!
Он успокоил Кутору, сказав, что обдумает этот странный случай как следует, и ей не о чем волноваться. Затем проводил свою смешную гостью, которая, рассыпавшись в благодарностях, прошмыгнула в дверь и, спрыгнув с крыльца белкой, плюхнулась на живот и поползла по камням мостовой — она опять играла в саламандру…
Ах, детство, детство!..
Улыбаясь с чуть снисходительной нежностью, Урч проводил ее взглядом. Потом он вернулся в дом.
Ксюн клевала носом у постели Скучуна, и старик сменил ее, уложив девочку на своей кровати. Вскоре и он задремал.
А на полочке у стены, освещенная дрожащим огоньком свечи, стояла бронзовая шкатулка с агатовой саламандрой на крышке!
Глава VII
Между тем злые силы в Москве не медлили — низменные, примитивные помыслы переполняли души людей и, оседая сквозь землю вниз, в Нижний город, скапливались и замирали там. Атмосфера Зла в Нижнем городе сгустилась до предела. А ведь здесь в это время находилась Личинка — зачарованная Красота будущего! И она была беззащитна — в таких опасных условиях рассчитывать на Хранителя было нельзя: слишком слабы его силы и знания перед сгустившимся Злом. Тем более, что должность Хранителя только что перешла к Старому Урчу существу престарелому и немощному…
Душа Радости, пребывавшая в созвездии Ориона, почувствовала угрозу Личинке ведь информация обо всем, что происходит на нашей Земле, как и в других мирах, мгновенно распространяется во Вселенной… И «Радость мира» устремилась к Земле. Она поняла, что Личинке нельзя больше оставаться в Нижнем городе — это становилось опасно. Ей нужно покинуть подземную Москву и перебраться в Верхний город. Хотя зло, накопленное и здесь, наверху, превышало все мыслимые на Земле пределы, все же тут можно было продержаться еще немного. Но вот как долго, до каких пор — этого «Радость мира» не ведала. Она знала одно: надо действовать и действовать быстро, иначе уж будет поздно…
С помощью стихийных духов, подвластных «Радости мира», Личинку доставили наверх, в Верхний город. Ее поместили тайно в одном из самых прекрасных московских особняков, построенных в начале века. Здесь обитала Саламандра существо загадочное и могущественное, хотя в иерархии высших существ она занимала отнюдь не самое почетное место. «Радость мира» повелела Саламандре присматривать за Личинкой и сразу же оповестить, если что-то случится…
Душа Радости предлагала Личинке перебраться из Москвы куда-нибудь, где было побезопаснее, в другую страну или даже в иные миры. До поры до времени, конечно… Это предложение было сделано так, для порядка, ведь Душа великой Книги знала, что Личинка Москву не оставит. Так и случилось — Личинка наотрез отказалась покинуть город, ибо сказано было в древнем пророчестве, что великое таинство ее преображения свершится именно здесь, в Москве! И Личинка не собиралась менять ход истории, предавая свой город, который хранил ее столько веков и верил ей — город грядущего Света…
Укрыв Личинку на первое время и приставив к ней верного стража, Душа Радости предупредила:
— Личинка, родная, злые силы хотят помешать тому, чтобы Красота твоя явилась миру. Они действуют исподволь, втихомолку, нарушая равновесие сил в природе, насылая на души людей мрак и злобу… Эти бедные земные существа — ах, как мне жаль их! — они совсем запутались, не различая Тьмы и Света! Мы с тобою призваны помочь им.
— Но ведь жомбики сгинули в пучине гнилого озера, — возразила Личинка. Разве угроза не исчезла вместе с ними?