Офицеры и джентльмены
Шрифт:
— О, оказывается, здесь посетитель! Вы — первый посетитель к нему. Должна сказать, вы, кажется, развеселили нашего больного. А то ведь мы здесь совсем соскучились, правда? — обратилась она к Эпторпу.
— Вот видишь, старина, они доводят меня до ручки. Спасибо, что приехал. Всего хорошего.
— Я чувствую в палате запах, которого не должно быть, — сказала сестра.
— Всего капля виски, сестра. Случайно оказалось в моей фляге, — поспешил успокоить ее Гай.
— Да, но смотрите, как бы об этом не узнал доктор. Это очень
— А доктор здесь сейчас? — спросил Гай. — Мне хотелось бы поговорить с ним.
— Вторая дверь налево. Но я на вашем месте не пошла бы к нему. У него отвратительнейшее настроение.
Однако Гай пошел. Его встретил довольно нелепо выглядевший, утомленный человек примерно того же возраста, что и Гай.
— Эпторп? О, да. Вы из той же части? Понятно. «Яблочники», да?
— У Эпторпа в самом деле дела неважные, доктор?
— Разумеется. Мы не держали бы его здесь, если бы это было не так.
— Он слишком много говорит о смерти, доктор.
— Я знаю. Он и мне всегда говорит об этом, если не находится в бредовом состоянии. Кроме того, он, кажется, всегда опасается взрыва какой-то бомбы позади себя. Вы не знаете, ему никогда не приходилось испытать в жизни что-нибудь подобное?
— Пожалуй, приходилось.
— Вот видите, значит, причина есть. Человек с причудами. Угнетенное мышление. Все как будто проходит, скрывается, а потом вдруг снова и снова обнаруживается. Впрочем, мне не следует вдаваться в специфику. Ум человека — это моя специальность и мое хобби, если хотите.
— Скажите, доктор, он относится к опасно больным?
— Нет, я не включаю его в этот список. Зачем вызывать ненужную тревогу и упадок духа? Заболевание, которым страдает Эпторп, часто длится много недель, и как раз в тот момент, когда вы считаете, что вам удалось справиться с ним, оно совершенно неожиданно вдруг проявляется вновь. Эпторп оказался в невыгодном положении, поскольку жил в этой ужасной стране. Вы, только что приехавшие сюда из Англии, обладаете сопротивляемостью. А кровь у людей, которые жили здесь, полна всякого рода инфекционных бактерий. К тому же, конечно, они еще и отравляют себя алкоголем. Прикладываются к бутылке, словно грудные дети. Тем не менее мы стараемся сделать для Эпторпа все возможное. Госпиталь, к счастью, не переполнен, поэтому все уделяют ему вполне достаточно внимания.
— Большое спасибо, сэр.
Доктор — офицер медицинской службы сухопутных войск — имел чин полковника, но, за исключением сотрудников госпиталя, его редко кто величал «сэр».
— Рюмочку виски? — вежливо предложил он Гаю.
— О нет, благодарю, мне надо ехать.
— Заезжайте к нам в любое время.
— Кстати, сэр, а как дела у нашего бригадира Ритчи-Хука?
— Он будет выписан со дня на день. Говоря между нами, бригадир — довольно трудный больной. Заставил одного моего молодого офицера заспиртовать голову негра. Совершенно
— Ну и как, удалось заспиртовать?
— Полагаю, что удалось. Во всяком случае, он держит ее рядом с койкой и никак не насмотрится на нее.
7
На следующее утро на рассвете во Фритаун прилетел гидросамолет.
— Это за вами, — сказал подполковник Тиккеридж. — Говорят, что бриг завтра уже сможет лететь.
В то же утро поступили и другие важные новости, главная из них — Эпторп находится в бессознательном состоянии.
— По мнению эскулапов, он, видимо, уже не придет в сознание, — сообщил подполковник Тиккеридж. — Бедный дядюшка. Бывает, однако, люди умирают в еще более плохом состоянии, к тому же он не женат и не имеет детей или других близких.
— Да, у него только тетка.
— По-моему, он как-то говорил мне, что две тетки.
Гай не стал поправлять Тиккериджа. Все в штабе бригады хорошо знали и помнили Эпторпа. Он был там объектом шуток и острот. В столовой все были в унылом настроении, скорее, пожалуй, не от потери Эпторпа, а от мысли, что смерть так близка и так неожиданна.
— Похороны устроим со всеми воинскими почестями.
— Да, ему нравился этот ритуал.
— Хорошая возможность показать в городе наш флаг.
Данн волновался по поводу своего ботинка.
— Я не представляю, как же теперь возместить убыток, — сказал он. — Обращаться к его родственникам с этим делом как-то не очень удобно.
— А сколько стоит ботинок?
— Девять шиллингов.
— Я заплачу.
— Должен сказать, это очень человечный поступок с вашей стороны, «дядюшка». Я смогу таким образом избавиться от дефицита в моих финансовых делах.
Новый бригадир утром поехал в госпиталь, чтобы сообщить Ритчи-Хуку о неизбежности его отъезда. Он возвратился ко второму завтраку.
— Эпторп умер, — сообщил он немногословно. — После завтрака я хотел бы поговорить с вами, Краучбек.
Гай предполагал, что вызов связан с приказом об откомандировании, и поэтому пошел к нему без какой-нибудь тревоги. В палатке находились бригадир и начальник оперативно-разведывательного отделения штаба бригады; один сердито посмотрел на Гая, а другой уставился взглядом в стол.
— Вы слышали, что Эпторп умер?
— Так точно, сэр.
— На его койке нашли пустую бутылку из-под виски. Это говорит вам о чем-нибудь?
Гай стоял молча, скорее ошеломленный, чем пристыженный.
— Я спрашиваю, говорит ли это вам о чем-нибудь?
— Так точно, сэр. Вчера я свез ему бутылку виски.
— Вы знали, что это запрещено?
— Так точно, сэр, знал.
— Какие-либо оправдания имеете?
— Никаких, сэр, за исключением того, что я знал, что ему это будет приятно, и, разумеется, совершенно не предполагал, что виски может повредить ему в той или иной мере. Я не предполагал также и того, что он выпьет сразу всю бутылку.