Офсайд

Саваж Шей

– Ты спишь на ходу, – сказала Николь. Я не мог спорить, так что позволил уложить себя на диван в гостиной. – Приляг, пока не упал.

Я не мог не согласиться, плюхнувшись на диван и положив голову на маленькую подушку, лежащую у подлокотника. Я простонал. Оттого что я лег, ломота в мышцах будто стала еще очевидней. Икры горели, а жесткость диванных подушек под плечами вынуждала меня кряхтеть. На секунду я зажмурился и постарался заставить мышцы подчиниться.

– Думаю, ты перетрудился, – сказала Николь, глядя как я ворочаюсь, стараясь занять

более удобное положение. – Тебе что-нибудь нужно?

– Только ты, – ответил я, перестав вертеться и похлопав по подушке рядом с собой. Николь улыбнулась и села на краешек дивана. Я обнял ее рукой за талию, и она положила ладонь мне на плечо.

– Скоро начнется полуфинал Кубка Мира, – сказала она, взяв пульт со стоящего перед ней кофейного столика и включив телевизор. – Сегодня играет женская сборная США, если хочешь посмотреть.

– Ладно, – сказал я, зевая, – но ты должна прилечь со мной.

Николь приподняла брови, но легла, прижавшись спиной к моей груди. Я скользнул пальцами по ее талии и придвинул поближе к себе.

– Так тебе нравится Хизер Миттс⁶⁸, как всем другим парням-футболистам? – спросила она.

– Не-а, – ответил я. – Хоуп Соло⁶⁹.

Она шлепнула меня по руке, но я лишь усмехнулся, не ведясь на это, потому что маленькое теплое тельце Румпель лежало «ложечкой» перед моим на крошечном диванчике, из-за чего она была максимально прижата ко мне. Моя рука обнимала ее за талию, и я закрыл глаза.

– Цифры, – пробормотала она. – В любом случае Миттс на скамейке.

– Ммм… – я едва ли ее слышал. – США против Бразилии, верно?

– Угу, – Николь сказала еще что-то, но я прослушал.

Голове стало тепло и мягко, и когда она спросила меня что-то о первом голе в игре, я просто хмыкнул и уткнулся носом в ее волосы. Она пахла так охренительно хорошо.

До меня доносились звуки из телевизора, но они не особо доходили до моего сознания. В какой-то момент Николь заворчала на счет того, что судья не в своем уме и, возможно, курит крэк, но я не видел или не слышал причины. Единственное, что занимало меня, тепло ее тела, прижимавшегося к моему. Несмотря на боль в мышцах, мне было комфортно с ней.

Я задремал.

В моей голове всплыли новые образы с нашего пикника, при этом дождя не было, пока мы не устроились на заднем дворе. Мы клали на хлеб сыр, когда на нас обрушился дождь, и пришлось быстро все хватать, чтобы занести в дом. Николь вся промокла, и мы оба смеялись, намокая под дождем, а я покрывал ее поцелуями.

Я услышал голос ее отца, но моя голова все еще была как в тумане.

– Это ты его вымотала?

Я почувствовал, как тело Николь тихонько затряслось, когда она мягко захихикала. В моей голове мы втроем сидели на покрывале для пикника под дождем. Я поцеловал шею Николь, пока она разговаривала со своим отцом.

– Нет, он таким пришел. Думаю, он немного перетрудился во время своей утренней тренировки.

– Так больше никакого

притворства?

– Думаешь, ты самый умный, да? – хихикнула Николь.

– Я подумал, что это очевидно, после того как впервые увидел его тут, когда ты на него орала, – Грег тихо посмеивался в нос.

– Все равно.

– Вы, ребятки, порой довольно очевидны, – сказал он. – Полагаю, я мог бы одолжить тебе руководство полицейских детективов, чтобы помочь это понять.

– Очень смешно!

– Как прошла вчерашняя игра?

– Она была хорошей, – тихо сказала Николь. – Томас играл действительно отлично – шатаут.

– Тебе этого не хватает?

– Я же там была, – сказала она. – Как мне этого могло не хватать?

– Ты же знаешь, я не это имел в виду, – голос Грега немного помрачнел.

– Иногда, – услышал я бормотание Николь. – Но недостаточно, чтобы играть прямо сейчас. Пока хватает того, что есть за кого поболеть, понимаешь?

– Полагаю, что да, – ответил он.

– Ему нужен кто-то на его стороне, – сказала она так тихо, что мне показалось, я снова задремал. Она повертелась у меня в руках, и я почувствовал ее нос у своего подбородка.

– Должен признать, – сказал Грег, – когда он здесь, то кажется довольно не похожим на того, каким я видел его в прошлом.

– Хотела бы я знать, которому из них верить, – сказала Николь.

Тепло ее дыхания на моей шее продолжало дарить мне комфорт и уют, в то время как я продолжил дрейфовать в этом странном сне о беседе Николь со своим папой – которая так отличалась от моих разговоров с отцом. Полагаю, именно поэтому их диалог был похож на сон – для меня в нем вообще не было никакого смысла.

Возможно, Шекспир бы сказал, что я хотел лишь «уснуть и видеть сны»⁷⁰. Как бы то ни было, этот разговор был для меня совершенно сюрреалистичным.

К тому же, как долго я мог бы просто спать тут с ней?

Глава шестнадцатая 

ТАЙМ⁷¹

Лежа на диване семейства Скай и укутавшись в ее тепло, я продолжил видеть сон.

– Что ты имеешь в виду, говоря «которому из них верить»? – спросил Грег.

– Что ж, – начала Николь, а затем замолчала. Я мог чувствовать, как ее тело крутиться в моих руках, а пальцами она отводит волосы с моего лба. – Он будто разный человек в зависимости от одежды, надетой на него. Однажды он даже сказал что-то об этом, когда был одет к тому банкету, на который ты меня вытащил. Он был таким… обходительным – полагаю, потому что был одет в смокинг. А когда он надевает джерси, то ведет себя как некто совершенно другой. В тот первый день, когда он был тут – когда я нашла его на кладбище, – в тот раз я впервые подумала, что это и есть настоящий Томас, понимаешь? Не притворяющийся.