Офсайд
Шрифт:
– Я не это имел в виду! – рассмеялся я вместе с ней. – Это, э-э… гостиная, полагаю. Или большая комната – ну, или как там ее называют.
– Кто на нем играет? – спросила она, и я замер.
Она указывала жестом на пианино.
– Эм… никто, – ответил я и попытался подвести ее к лестнице.
– У вас инструмент, на котором никто не играет? – спросила она, держа меня за руку, но не двигаясь с места. Ее голос понизился: – Твоя мама играла?
– Да, – сказал я, – Эм… она обучала игре на пианино.
– Ты научился?
– Да.
–
– Нет. – Я чувствовал крошечные капельки пота на шее.
– Почему нет? – тихо спросила она.
Я посмотрел ей в глаза, а она потянулась и коснулась моего лица.
– Слишком много воспоминаний?
Я просто кивнул.
– Мне жаль, – сказала она.
Я растянул губы в улыбке и повел ее дальше по коридору и вверх по лестнице, по дороге указывая на различные гостевые комнаты, которыми никто не пользовался, ванную, кабинет папы.
– Компьютер тут? – спросила она, глядя на закрытую дверь.
– Нет, – ответил я. – Я туда никогда не вхожу. У меня ноутбук в комнате. Последняя дверь в конце коридора.
Я отвел ее в свою комнату, стараясь не пританцовывать на месте, пока она осматривала ее. Она провела пальцами по торцам CD, один вытащила, а затем аккуратно поставила на то же место, где он стоял – я вздохнул с облегчением.
– Я не устрою тут беспорядок, – сказала она с кривой улыбкой.
Я попытался рассмеяться.
– Прости, – сказал я. – Просто… до этого тут никогда никого не было.
– Никого?
– Никого, помимо членов моей семьи.
Она бросила на меня странный взгляд, а затем вернулась к своему исследованию.
– У тебя много наград, – сказала она. Кончик ее пальца прошелся по моему имени на награде MVP79 первого года старшей школы. Она еще с минуту осматривалась, а затем села на краешек моего дивана. – Ну, так где компьютер?
Я схватил ноутбук с его полки в шкафу и разложил небольшой складной столик из подлокотника дивана. Установил на нем ноутбук, и мы снова начали работать над нашим проектом на максимальной скорости интернета. Спустя пару часов, Николь сказала, что проголодалась.
– Нам нужно вернуться к тебе домой? – спросил я.
– А у тебя нет еды? – подразнила она.
– Эм… кое-что, – сказал я. – Учитывая твою склонность к готовке, даже не знаю, сочтешь ты это за еду вообще или нет.
Я был прав. Она была порядком потрясена содержимым нашего холодильника.
– Томас, это… отвратительно, – сказала она, когда разглядела что-то зеленое, лежавшее на нижней полке.
Нет, когда это только положили в холодильник, оно не было зеленым.
– Эм… да, – согласился я, ведь даже не мог с этим поспорить. – Обычно я ем что-то из морозилки или кладовки.
– Теперь понимаю, почему. – Она подняла на меня взгляд снизу, сидя на корточках на кухонном полу, и приподняла брови: – Принеси мне мусорную корзину.
Я вытащил кухонное мусорное ведро из-под раковины и поднес к холодильнику.
– Не могу поверить, что ты держишь свой
– Едва ли я вообще заглядываю в холодильник, – сказал я, пожав плечами, взял у Николь еще одну пригоршню чего-то там и выбросил в ведро. Это могло быть – а могло и не быть – когда-то пакетом с персиками. – Обычно ем что-то из коробок в морозильнике. Я вообще-то не умею готовить.
– Как я понимаю, ты никогда не смотришь дальше верхней полки, – сказала она, указывая на аккуратно стоящие в ряд бутылки с «Gatorade». Там было шесть различных вкусов, расставленных в порядке цветов радуги.
Да, именно в порядке цветов радуги.
– Частенько, – ответил я.
– Ладно, – сказала Николь, – мне понадобится чистящее средство для всего остального.
Пока Николь отмывала полки теперь уже практически пустого холодильника, я оттащил мусор на улицу к бакам. В итоге она нашла в кладовке что-то, что назвала «достаточно съедобным» и приготовила это на ланч, пока я расставлял на столе вилки и тарелки. Мы провели за нашим проектом весь остаток дня и даже не осознали, как припозднились, пока не зазвонил телефон Николь.
– Эм…привет, – сказала она, глянув на меня. Я предположил, что это Грег и понадеялся, что у нее не будет проблем из-за пребывание у меня дома. Она развернулась и заговорила вроде как потише. – Да, могу… но ты должен дать мне где-то час… ладно, полчаса… Но я сейчас даже не дома… Это не важно…
Я старался не прислушиваться, но это, вроде как было сложновато. Я довольно быстро понял, что это был не ее отец, но даже понятия не имел, кто это мог быть. Она собирала кое–какие бумаги, разложенные у нас на столе, пока еще несколько раз произнесла в трубку «угу». Наконец, она закусила губу и посмотрела на меня.
– Я скоро там буду, ладно? – Она завершила звонок и засунула телефон в карман джинсов. – Мне нужно идти.
– Все в порядке?
– Да, – сказала она, потянулась и сняла резинку, которая сдерживала ее волосы. Тряхнула головой, и они рассыпались по ее спине и плечам. – Но мне нужно добраться до дома.
Мне это не понравилось.
Все было просто прекрасно, пока она не ответила на этот странный телефонный звонок, и теперь ей надо было бежать? Я припомнил другой раз, когда она сорвалась с места, не называя причины, и вспомнил, что сказал Грег, когда она, наконец, вернулась домой.
Как Рон и Тимми?
Снова посмотрел на нее – ее поведение было совершенно иным. Она была раздражена состоянием нашего холодильника, но улыбалась и была расслабленной. Сейчас же она была взволнована и нервничала. Вытерла руки о свои джинсы и собрала оставшиеся элементы проекта, а затем запихала их в свой рюкзак.
– Зачем? – спросил я, потому что был полным идиотом, который не знал, когда нужно на хрен заткнуться.
– Мне просто… эм… – запнулась она. – Мне нужно помочь другу.