Огнем и мечом. Россия между "польским орлом" и "шведским львом". 1512-1634 гг.
Шрифт:
Договоренности между Сигизмундом III, Юрием Мнишеком и «царевичем» получили форму королевских «кондиций». В соответствии с ними Лжедмитрий обязался передать Польше Северскую землю, из которой шесть крупнейших городов получал король, а остальное доставалось Мнишеку. Кроме этого, сандомирский воевода приобретал Смоленск с половиной его округи и другие города, городки и земли. Вторая часть Смоленской земли доставалась Сигизмунду. Самозванец обязался разрешить постройку костелов, допустить в Москву иезуитов и способствовать распространению на Руси католичества. В «кондициях» была зафиксирована договоренность о женитьбе Лжедмитрия на подданной короля. Имя невесты не называлось, но здесь Мнишеки своего не упустили. По возвращении в Самбор пан Юрий сосватал самозванцу дочь Марину. Бракосочетание решили отложить до коронации.
В религиозных вопросах Мнишеки поставили «царевичу» еще более жесткие условия, чем Сигизмунд III. Лжедмитрий поклялся им, что за год обратит в католичество все свое царство. Пан Юрий в ответ обязался собрать для будущего зятя армию добровольцев. Денег на это у воеводы не было, но с ними помог король. При его содействии Мнишек добился отсрочки по старым долгам и получил новые займы. После окончания похода все прошлые, текущие и будущие траты Мнишека обязался возместить Лжедмитрий. Всячески раздувая интригу, ее главный вдохновитель, Сигизмунд, старался сохранить видимость лояльного отношения к России. Во-первых, он издал указ о роспуске отрядов, навербованных Мнишеком для самозванца. Правда, сделано это было через полторы недели после того, как «войско» покинуло гостеприимный Львов. К тому же, по свидетельству папского нунция Рангони, королевский гонец получил инструкцию: не спешить с доставкой указа. Слуга оправдал доверие монарха. Отряды Мнишека продвигались к границе со средней скоростью две-три мили в сутки, но грозная грамота так и «не смогла их догнать».
Лжедмитрий рассчитывал, что по дороге к нему присоединятся обещавшие помощь магнаты. Однако ни Вишневецкий, ни Сапега, ни Ружинский, ни Струсь, ни Халецкий своих отрядов к самозванцу не привели. К тому же часть украинских дорог «царевичу» перекрыл киевский воевода Василий Острожский. Вряд ли его войска стремились задержать Лжедмитрия, как говорили потом в Москве королевские послы. Скорее, поляки желали убедиться, что идущие к самозванцу запорожцы и донцы повернут на Россию, а не устроят новую «казацкую войну» по рецептам 1591—1597 годов. В сентябре 1604 года армия «царевича» вышла к границе. На тот момент в ней было около 2500 человек: 580 гусар, 1420 казаков и примерно 500 пеших наемников. Здесь к войску присоединились 2000 донцов и 1500 киевско-северских ополченцев Ратомского. На левом берегу Днепра Лжедмитрий разделил армию: один отряд пошел вверх по Десне, второй двинулся в сторону Белгорода. Агитация, которую два года вели в приграничных районах посланники «царевича», оказалась на удивление эффективной. 13 октября его войска вступили в пределы России, а уже 18-го числа один из отрядов без боя вошел в Моравск.
26 октября Лжедмитрия встретили хлебом-солью жители Чернигова. Однако затем продвижение затормозилось. Так получилось, что одновременно с Отрепьевым к Чернигову шли отряды стрельцов под командованием князя Трубецкого и Петра Басманова. Не дойдя до города 15 верст, воеводы получили весть, что Чернигов уже в руках самозванца. Тогда они вернулись в Новгород-Северский. Там тоже зрел заговор в пользу «царевича», но Басманов его обнаружил и расправился с мятежниками. Затем воеводы сожгли посад и с 500 стрельцами засели в крепости. Формально войсками руководил Трубецкой, но подлинной душой обороны стал энергичный и талантливый Басманов.
К стенам крепости самозванец подошел 11 ноября. На его предложение капитулировать воеводы ответили отказом. Штурм, предпринятый Лжедмитрием, закончился неудачей. Но весь остальной юго-запад России был настроен против Бориса. 18 ноября о поддержке самозванца заявил гарнизон Путивля. Затем Лжедмитрия признала Комарицкая волость. Перед отрядами «царевича» распахнули ворота Рыльск, Борисов, Курск и другие города. С каждым днем Басманову становилось все труднее удерживать в повиновении гарнизон. Воевода вынужден был заключить с Лжедмитрием перемирие. Басманов пообещал ему незамедлительно связаться с Москвой, а через две недели, если ничего не изменится, сдать город.
К этому времени из Брянска на выручку Басманову уже выступили царские войска. Армию вел глава Думы Федор Мстиславский. Он был влиятельным политиком, но бездарным воеводой. Полки
Несмотря на потери в первой стычке, царские воеводы сохранили численный перевес. Ввод в бой свежих сил мог принести им победу. Однако ранение главнокомандующего внесло растерянность в русские ряды. Армия Годунова отошла к Стародубу. Наемники потребовали от Лжедмитрия платы за победу. Денег у самозванца не было, и 1 января 1605 года солдаты взбунтовались. Поляки разграбили обоз, сорвали с «царевича» соболью шубу, ругали и оскорбляли его. Свыше 800 человек покинули лагерь и вернулись на родину. В их числе был и Юрий Мнишек. По официальной версии, он отбыл для участия в сейме. Но, скорее всего, престарелый вельможа понял, что армию ждут тяжелые бои, и не захотел испытывать судьбу.
Однако большая часть наемников, от 1500 до двух тысяч человек, после некоторых колебаний осталась с «царевичем». Удержать их помогли проповедями и уговорами шедшие с войском иезуиты. Вскоре к поредевшим полкам Лжедмитрия присоединились свыше четырех тысяч запорожских и более 500 донских казаков. В целом же от ухода Мнишека самозванец больше выиграл, чем проиграл. Вмешательство поляков в Смуту поневоле объединяло дворян, сплачивало их вокруг династии Годунова. А с усилением роли русского, православного элемента армия Лжедмитрия становилась для них «роднее», переставала казаться «вражеской».
Сняв осаду с Новгорода-Северского, полки «царевича» двинулись в глубь России. Вскоре они пришли к Севску, центру Кома-рицкой волости. Здесь армия самозванца пополнилась местными крестьянами и посадскими. По свидетельству Якова Маржарета, под Севском Лжедмитрий «набрал доброе число крестьян, которые приучились к оружию»{82}. Восставшие жители волости с удовольствием предоставляли ратникам «царевича» теплые квартиры, продовольствие и фураж. Тем временем царь Борис отозвал Петра Басманова в Москву, а оправившемуся от ран Мстиславскому прислал подкрепление под командованием Василия Шуйского. Еще одна царская рать под руководством Федора Шереметева направилась в район Кром, где действовал крупный отряд казаков и мятежных посадских под руководством донского атамана Карелы.
Соединившись вблизи Стародуба, войска Мстиславского и Шуйского двинулись в сторону Севска. По разным оценкам, у царских воевод было от 25 до 50 тысяч человек. 20 января они разбили лагерь в комарицком селе Добрыничи, неподалеку от Чемлыжского острожка, в котором находилась ставка Лжедмитрия. По поводу численности войск «царевича» историки расходятся в цифрах еще сильнее, давая диапазон от 15 до 45 тысяч человек. Это легко объяснимо: армию повстанцев всегда труднее сосчитать. Учитывая размер полученных Лжедмитрием подкреплений, верхняя цифра ближе к истине. Таким образом, получается, что силы сторон почти сравнялись. Самозванец рвался в бой, не помышляя об обороне. С наступлением ночи комарицкие мужики тайными тропами повели его ратников к Добрыничам. Восставшие собирались поджечь село с разных сторон, вызвать панику в царских полках и нанести удар в момент наибольшей неразберихи. Однако бдительная стража сорвала попытку внезапного нападения.