Огненный трон
Шрифт:
Когда я вернулся в номер, не могу сказать, что был как новенький. Но теперь от меня хотя бы не пахло дохлой рыбой и козьим мясом.
Четверо моих спутников по-прежнему играли в сенет. Эта игра считается одной из древнейших. Я слышал о ней, но никогда не видел, как в нее играют. В переводе с древнеегипетского «сенет» означает «проход» или «врата». Игральная доска представляла собой прямоугольник с тремя рядами голубых и белых квадратов, по десяти в каждом. Белые и голубые игральные фишки чем-то напоминали шашки, однако принцип игры был несколько иным. Ходы зависели от того, как лягут четыре полоски
— Я думал, правила этой игры давно утеряны, — сказал я.
— У смертных, может, и утеряны, — отозвался Бес. — А боги ничего не забыли.
— Кстати, играть в сенет довольно просто, — добавила Сейди. — Нужно, чтобы все фишки одной команды прошли по доске так, так и так. — Она показала зигзагообразный путь. — Кто пройдет первым, тот и выиграет.
Бес засмеялся.
— Простота сенета обманчива. Чтобы отточить мастерство, нужны годы.
— Да неужели? — язвительно улыбаясь, спросила Зия.
Она бросила полоски, и все они легли иероглифами вверх.
— Вот тебе и мастерство, бог гномов!
Сейди с Зией обменялись спортивным приветствием. Неужели обе играли в одной команде? Получалось, что так. Сейди подвинула голубую фишку и сбила ею белую, которой теперь нужно было заново проходить все клетки.
— Уолт, говорил тебе: не трогай ту фишку! Богов надо слушать.
— Я тут ни при чем, — возразил Уолт.
— Видишь, как у нас? — спросила Сейди, будто я пришел к ним в гости. — Команда девочек против команды мальчиков. А играем мы на солнечные очки Влада Меншикова.
Она помахала у меня перед носом ломаными очками, которые в Петербурге подарил ей «на память» Сет.
— Ребята, вы сдурели? — не выдержал я. — Грядет конец мира, а вы играете на какие-то паршивые солнечные очки?
— Не только, — возразил Уолт. — Мы, как хороший компьютер, отличаемся многозадачностью. Пока ты спал, мы целых шесть часов обсуждали план действий. А потом прекратили, поскольку без твоего участия это превращалось в обычную говорильню.
— Но почему обязательно играть на что-то? — недоумевал я.
— Бес так сказал. Если играть без азарта, это потрясет… основы Маата.
— Я не шучу, — подтвердил гном. — Уолт, твоя очередь бросать.
Уолт бросил полоски. Три из них легли чистой стороной вверх.
Бес смачно выругался.
— Малыш, нам нужно преодолеть две клетки и выбраться из «Дома Ра-Атума». Я же тебе все объяснил.
— Прости, Бес, — смутился Уолт.
Пятый точно был лишним в нашей игре. Я пододвинул стул и сел.
Вид из окна оказался гораздо живописнее, чем я предполагал. В миле от нас возвышались пирамиды Гизы. Послеполуденное солнце делало их грани красноватыми. Похоже, задрипанная эта гостиница находилась в юго-западном пригороде Каира — где-то вблизи Аль-Мансории. Мы с отцом много раз проезжали через эти места, направляясь на раскопки. Правда, мы никогда не останавливались в здешних гостиницах. Когда из окна видны пирамиды, это впечатляет.
В голове роился миллион вопросов. Я должен был рассказать своим спутникам о том, что видел мой ба в Зале эпох. Но сначала мне требовалось собраться с духом. Сейди меня опередила и стала подробно рассказывать, что они делали, пока я беспробудно спал.
52
Фалафель — арабское блюдо, представляющее собой жаренные во фритюре шарики из измельченного нута или бобов.
— Вот уж не думал, что ты пойдешь болтаться по базару, — сказал я сестре.
— А что еще делать? До заката мы все равно не можем предпринимать никаких действий. Бес так говорил.
— Бес, это серьезно? — решил я уточнить.
Бес потряс в сомкнутых ладонях полоски, бросил на стол и передвинул одну из своих фишек.
— Вполне серьезно, малыш. Равноденствие на самом носу. Все порталы ненадолго откроются лишь на закате и на рассвете, а в остальное время не действуют.
— Если мы хотим найти Ра, нам нужно пройти его путем, — сказала Сейди. — На закате войти в Дуат и выйти оттуда на рассвете завтрашнего дня.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
Сейди полезла в сумку и достала толстый свиток. Он был заметно объемистее всех найденных. Края его светились.
— Это вся «Книга Ра», — сообщила Сейди. — Я соединила свитки. Можешь меня поздравить.
У меня закружилась голова. Сразу вспомнились слова Гора об обожженном лице Меншикова.
— Ты… ты прочитала книгу и с тобой ничего не случилось?
— Не всю, конечно. Вступление, разные предостережения, наставления и все такое. Заклинание нельзя читать, пока мы не найдем Ра. Но я знаю, куда мы отправимся.
— Если мы решим туда отправиться, — добавил я.
Все мгновенно повернулись ко мне.
— Если? — удивилась Зия.
Она была совсем рядом, но я чувствовал барьер. Это ощущалось по ее напряженным плечам.
— Сейди говорила, что ты полон решимости пробудить Ра.
— Был полон, пока не узнал о замыслах Меншикова.
Я рассказал обо всем, что видел мой ба: о жуткой армии русского мага, готовой на закате ударить по нашему бруклинскому дому, о его обещании найти нас в Дуате и уничтожить. Я пересказал все опасения Гора и закончил тем, как бог убеждал меня вместо сражения с Апофисом занять трон фараона.
— Посох и цеп — священные символы Ра, — сказала Зия. — И только Ра может ими владеть.
— Они принадлежат любому фараону, который силен в магии и может их удержать. А если мы не поможем Амосу…
— Тогда твоему дяде и вашим ребятам крышка, — договорил за меня Бес. — Меншиков собрал хоть и небольшую, но очень неприятную армию. Уреи — это совсем скверно. Никому не пожелаю столкнуться с этими огнедышащими тварями. Даже если Баст и подоспеет вовремя…
— Надо сообщить Амосу, — решил Уолт. — Хотя бы предупредим его.