Охота на Минотавра
Шрифт:
– А чем она тебе не нравится?
На черной майке Паши красовалась голова смерти из фильма ужасов «Крик».
– Да нет, миленько, – поморщившись, скромно заметила Юля.
– Чудила, – беззаботно пожал плечами Мишка. – Что с него взять?
– Давайте о деле, – строго сказала Юля. – Паша, ты нам вчера не сказал, что мы должны искать в этом музее. Говори теперь, – потребовала она.
Киселев решительно кивнул:
– Я должен был дома все уточнить, еще раз посмотреть на записи. Запасники нашего музея
– А что нас интересует, Паша? – спросила Юля.
– Мне старый краевед Китовский говорил, а ему – покойный краевед Сумятин, который еще в девятнадцатом веке родился и работал в нашем музее в двадцатых годах. Вот он и сказал, что помимо прочего в запасниках есть коллекция картин одного знаменитого вольжанского промышленника.
– И что это за коллекция? – спросил Сомов.
– А ты догадайся.
Юля и Мишка переглянулись.
– Ты издеваешься? – не выдержал Сомов.
– Мельникова? – нахмурилась Юля.
Глаза Паши оживились:
– Да!
– А-а, вот оно что, – понял суть дела Мишка Сомов. – Это интересно.
– Еще как интересно! – подержал его Паша. – И что среди них есть очень необычные работы.
– Что значит необычные? – спросила Юля.
Но Паша Киселев только пожал плечами:
– Точно не знаю. Не пейзажи, не портреты. Китовский называл их «Аттракционом ужасов».
– Это как так? – вопросил Мишка.
– Говорю же: не знаю. Я их не видел. И не факт, что они остались! Но если нам разрешат порыться, то мы узнаем.
– Пошли уже, ребята, – кивнула Юля. – Не терпится узнать! Кто перед дамой первым откроет дверь?
Первым дверь открыл Паша Киселев – метнулся сразу к парадному: руки у него оказались длиннее.
– Наш пострел везде успел, – входя за подругой, пробурчал Сомов. – Мне это не нравится.
Они вошли под своды храма.
– Экскурсия? – спросил пожилой сторож, похожий на отставника, и уставился на майку Паши. – Какой институт?
Он стал листать здоровенную тетрадь посещений.
– Мы к тете пришли, – строго сказал Мишка. – К Зинаиде Ивановне Меньшовой.
– А-а, тогда другое дело, – расслабился вахтер. – Но я должен позвонить, – он набрал номер, сказал пару слов и кивнул ребятам: – Проходите. Вас ждут.
И вот уже завхоз музея торопилась к ним навстречу.
– Здрасьте, Зинаида Ивановна, – едва успела бросить Юля.
А та уже всплеснула руками:
– Юленька, какая же ты стала! Красавица! – ее глаза лукаво заблестели: – Мишка уже предложение тебе сделал? Или все стесняется?
Юля приторно улыбнулась:
– Стесняется!
Мишка вздохнул. Паша Киселев с неодобрением взглянул на «жениха».
– Да шучу я, шучу! – махнула рукой Зинаида Ивановна.
– А это наш одноклассник Паша, – представил Мишка спутника.
– Здрасьте.
– Очень приятно, – ответила Зинаида Ивановна. – А что же это у тебя на майке, Паша? – немного стесняясь, спросила она. – Страшное такое?
– Портрет его близкого родственника, – первым ответил Мишка. – Он ему очень дорог.
Юля засмеялась. Паша нахмурился.
– Это герой фильма «Крик».
– А-а, – кивнула Зинаида Ивановна, поймала взгляд племянника и красноречиво вскинула брови: мол, чудеса! – Ну, идемте ко мне. Я Куприянову позвоню, Борису Борисовичу, скажу, что вы пришли.
И трое ребят двинулись за тетей Мишки Сомова. В кабинете она набрала номер, сказала в трубку: «Борис Борисович, зайди ко мне, пожалуйста. Очень нужен». Тетя Зина тут работала всю жизнь, была отличной хозяйственницей, во время перестройки защищала музей от тотального разграбления, всех знала и со всеми была на «ты».
– Он строгий, но душевный, – сказала она о начальнике хранилища Куприянове. – И очень ответственный.
Через пять минут Борис Борисович Куприянов, худой седоволосый мужчина в роговых очках, с аккуратной седой бородкой через всю нижнюю часть лица, пожимал ребятам руки. Его взгляд то и дело останавливался на страшной маске, красовавшейся на худой Пашиной груди.
– Так какое у вас ко мне дело, молодые люди? – спросил он.
Юля поглядела на Мишку, тот – на Пашу, их долговязый друг – на Юлю. Все было решено.
– Я учусь в МГУ на историческом, работаю в «Аргументах и фактах», но родилась и выросла в Вольжанске, – призналась Юля. – Сейчас я пишу большую работу о провинциальных предпринимателях, их интересах, привычках, меценатстве, но сосредоточиться решила на промышленниках Мельниковых, а именно на Иване Ивановиче Мельникове, построившем кирпичный завод в пригороде Вольжанска.
– Знаем такого дельца, – кивнул Куприянов.
– Он специально построил свой завод на перепутье трех дорог, ведущих к трем городам: губернскому Вольжанску и уездным – Бирюкову и Зубову.
– И завод его знаем. Руины. А в свое время был гигантом промышленности! Хороший бы музей вышел под открытым небом, да растащили все наши землячки. В округе, по деревням, половина домов из красного кирпича Мельниковых.
– Верно. Так вот, – Юля взглянула на Пашу, – я провела большую работу и узнала, что краевед Сумятин открыл краеведу Китовскому, – она многозначительно повторила за Пашей авторитетные фамилии, – тот факт, что в нашем музее, в запасниках, существует коллекция художественных полотен промышленника Ивана Ивановича Мельникова. Это правда?