Охота на "тринадцатого"
Шрифт:
– Вот и проявляй гуманизм, - растерянно моргнул стрелок.
– Трибунал подкрался незаметно...
Под охраной полицейских они молча прошагали в командный сектор. Подождали своей очереди. И шагнули на дорогу к трибуналу...
Лючия Овехуна оказалась стройной высокой особой, что раньше под скафандром как-то не различалось. На гордо приподнятых плечиках - синие лейтенантские погоны, необычно высокое звание для пилота даже у европейцев. Черные глаза смотрят отстраненно и высокомерно.
– Эти?
– словно издалека донесся голос дознавателя.
– Mirar.
Девушка подошла. Внимательно оглядела. Прочитала опознаватели. Встретилась взглядом со стрелком. И отвела глаза.
– Но.
Офицер не запомнил, как вышел из комнаты дознавателей. Вроде только что умирал от страха там - и вот уже в коридоре, и даже не в штабном секторе, а очень далеко от него, и почему-то экипаж стоит, преграждая путь.
– Товарищ лейтенант, - четко сказал командир.
– Разрешите принять вас в экипаж истребителя "Черт", опознавательный номер семь, для дальнейшего прохождения службы. Старшина Буревой. Борис.
– Сержант Огневой. Олег.
– Сержант Стрежевой. Сергей.
Офицер задумчиво оглядел их. Достал пистолет, крутнул и убрал обратно. И резко кинул ладонь к шлему:
– Лейтенант "кэптэн Джонс". Георгий.
В истории становления новой веры женщины сыграли исключительную роль. В двадцатом веке удивились бы - ну а как без женщин? В двадцать третьем точно знают, что без женщин - запросто. Не могу предугадать, какое место займут женщины в двадцать пятом. Но думаю, что уйдут со сцены истории. Очень уж нестабильна их психика. Как, впрочем, и у мужчин. Думаю, мужчины уйдут тоже. Уже сейчас, в двадцать третьем, более трети человеческого сообщества составляют андрогины - это по самым субъективным подсчетам. На самом деле - их абсолютное большинство. Процесс пошел еще в двадцать первом, и стремительно пошел. В первой четверти двадцать первого деление на мужчин и женщин почти исчезло - психологически, разумеется. Мало кто это заметил и правильно оценил, но я жил тогда, я - знаю. А физического однообразия удалось добиться в самом начале двадцать второго, за счет достижений в пограничных областях генетики, как принято скромно именовать сейчас евгенику. И ходят в двадцать третьем по Земле, а чаще ездят, подтянутые спортивные девушки с крепкими плечами и маленькой грудью, а рядом с ними - гибкие стройные юноши примерно того же формата. И кто есть кто - лишь от одежды зависит да имени. Впрочем, имена на Земле сейчас модно брать из тех языков, где дефиниция рода не выражена - а одежду менять в зависимости от ситуации. Вот Мишель, например - милое имя, и подходит любому. И всех землян вектор развития в целом устраивает. Огромное количество симпатичных девушек вокруг, и уже нельзя злопыхать, что кто-то добился успеха благодаря красивым глазкам, то есть ножкам, то есть... Хочешь - добивайся и ты, в чем проблема? Надевай шорт-флай, и грудью вперед. Грудь для этого любую сделают, не вопрос - да и все остальное не вопрос, всего лишь деньги.
Почему в космосе осталось деление на мужчин и женщин, бог его знает. Бог - и я. По той же самой причине, почему в двадцатом веке существовал золотой миллиард - и прочий нищий мир. Андрогинность - довольно дорогая опция, рожденным в космосе не положена. Конечно, прослойка высшего руководства и топ-менеджеров могла себе позволить и не такое, но... им не требовалось, ибо было. Высшее руководство и топ-менеджеры в абсолютном большинстве родились не в космосе, имели семьи на Земле, всеми своими помыслами были там, в космосе просто работали и по полгода проводили внизу в отпусках. А рожденные в космосе на Земле не бывали, ибо не по карману, жили аскетично в своих пещерных модулях либо на кораблях космофлота и делились на мужчин и женщин. И в этом заключалась небывалая удача для России, потому что без женщин новая вера не состоялась бы. Я жил тогда, я видел.
Я - звезды и небо, колодец в пути...
Шаг четвертый
Бригада спецназ "Внуки Даждь-бога"
Мирно светились над "космодромом" потолочные панели, разбрасывали зайчики по зеркальным куполам "Чертей". Под "семеркой" копалась бригада техников, неторопливо звякала, хлопала и шуршала. Стрелок сидел на диске, свесив ноги, и поучал старшего техника. Кэп под руководством Буревого осваивал правильную, то есть быструю, работу с разовыми комплексами сопровождения целей. Пилот валялся в пыли под хордами распределенного двигателя, менял расходники. Вдалеке руководство матки осматривало технику прибывшей эскадры усиления, основное внимание уделяя не вооружению, а пилотессам в кокетливо приталенных комбезах, и особенно на голо любимых видеомиров, разбросанных по комбезам тут и там, в надежде найти общую тему и познакомиться поближе, может, в том же видеомире, может, чем Даждь-бог не шутит, лежа в не очень целомудренном коконе полной вирт-реальности "Эрато"... На собственную эскадру у них внимания уже не оставалось, что было очень хорошо.
– Благодать!
– блаженно улыбнулся стрелок.
– Тихо, мирно, сирена не орет...
Перегнулся вниз, присмотрелся и посоветовал оружейникам заменить трассеры нулевого градуса на укрупненные. Хотя бы один, но правильнее три. Выслушал ответ и ласково поинтересовался, а не дать ли кому в рыло.
– Соблюдай воинскую дисциплину, сержант, - посоветовал из-под дисколета техник-лейтенант.
Буревой высунулся из люка, посмотрел, что случилось.
– Кэп, и это тоже твоя работа, - бросил он внутрь.
– У нас стрелок молодой, границ не чует. Ему помогать надо, поддерживать дружеским участием и ласковым советом.
Измученный кэп высунулся, неуверенно посмотрел на наставника.
– Ладно, показываю. В первый и последний раз. Сержант Огневой! Доложите технику-лейтенанту, что приказом командира экипажа переданы ему до конца дежурства для проведения вспомогательных работ по юстировке и профилактическому обслуживанию оружейных систем! Бегом марш!
– Совсем обнаглел, тинэйджер , - поддержал снизу пилот.
– Нет чтоб помочь хорошим мужикам, сидит тут, умного из себя строит.
Стрелок настороженно посмотрел на старшину, что-то для себя уяснил, спрыгнул с диска, доложился по уставу, получил задание от техника-лейтенанта и действительно побежал.
– Вот то-то, - одобрил Буревой.
– Дисциплина - она такая странная штука: с ней хреново, без нее еще хуже... Кэп, попробуй еще раз, ну ничего у тебя не получается!
Они попробовали еще раз, потом еще, и еще...
– Нет, вы не те ребята, - сказал кэп и утер взмокшее лицо рукавом.
– А жаль. Такая складная теория, все объясняла...
Узнаю кэпа, - вздохнул Буревой.
– Снова вопросы. Ну что опять?
– Не могли вы летать в штраф-эскадре, - сообщил офицер уныло.
– У нас бригада спецназ, кого попало не берут. Уж личные дела проверяют от и до, и не по одному разу. Я в том числе проверял.
– Ага, - охотно поддакнул Буревой.
– И психушка твоя на их психушку не похожа, если разобраться! Тех ребят, во-первых, сорвало троих разом... да и вообще у тебя на психушку не похоже, слишком быстро прошло!
– Не похоже, - буркнул Буревой.
– Оно вообще на что похоже, толком никто не знает. Там, на базе, положили девчонок из обслуги, и все потому лишь... девчонок! Убить бы гадов...
Буревой скрипнул зубами, навернул кулаком по компенсатору и замолчал.
– А у командира к девчонкам особое отношение, - сказал в переговорнике пилот.
– Там личное. Он у нас домашний, не то что мы со стрелком, инкубаторские выкормыши. Но мы его поддерживаем, хоть и не понимаем. Вот стрелок считает, это у нас просто комплекс такой. Мы же кровавые убийцы, вот и защищаем женщин, чтоб за свою жестокость откупиться. Подсознательно. Но психологи его теорию не подтверждают. Так что...
– Так вы они или не они?
– растерялся офицер.
– Мы - это мы!
– отрезал Буревой.
– Кэп, ну о какой ерунде думаешь!
– Мне надо разобраться в ваших стимулах! Как я командовать буду, если не понимаю?
– У нас простые стимулы, - снова вздохнул Буревой.
– Ох трудно с тобой... Ты сам-то зачем на флот пришел?
– По зову сердца!
– твердо сказал офицер.
– Я родину люблю!
– Это какую родину?
– неприязненно спросил старшина.
– Ту, которая девчонок на войну посылает? Или ту, которая выпнет нас с нищенским пансионом на промышленный астероид? Или, может, ту, которая на Валдае отдыхает, на войне обогащается? Ты вообще о чем, лейтенант?